Андрей, кувыркнувшись пару раз по полу, чуть пошатываясь, начал подниматься, но я не стал ждать и дернул цепь на себя, встретив его очередным ударом. И ещё разок!
Своеобразное йо‑йо вышло всего пару раз, но эффект оказался на лицо. В прямом и переносном смысле этого слова.
В чертогах разума тварь, некогда бывшая Андреем, слабела с каждой секундой, а в реальности я умудрился освободиться от хватки тёти и почти скинуть с себя Шипова‑старшего.
– Андрей, Андрюша, успокойся! Мы пытаемся помочь тебе! – пыталась докричаться до меня Авинова, поднимаясь с пола.
Отец же напротив – молчал. И было в этом молчании что‑то пугающее. Я в очередной раз подтащил к себе почти уже не сопротивляющееся тело Андрея и тут заметил, что в пальцах у Ивана Сергеевича мелькнул крохотный голыш. Секунда – и он закидывает его мне в распахнутый рот.
Результат не заставил себя ждать. Тварь, уже почти превратившаяся обратно в Андрея, окуталась янтарным сиянием и, не сгибаясь, поднялась с пола.
– Вас…никто…не звал… – прошипел симбионт, растягивая буквы так, что я едва понимал их смысл. – Это… моя… планета…
– Ваше пони долго скачет. Шериф в городе нынче сменился, так что «руки в гору», мордой к стенке! – скомандовал я. Слова твари меня, конечно, удивили, но об этом подумаю позже.
Увы, божественный выродок имел другое мнение, так что пальцы некогда Андрея превратились в тонкие когти, которыми он несколько раз взмахнул передо мной, испытывая своё новое оружие.
– Ну папаня, ну козел, удружил! – глядя на эти метаморфозы, произнес я, поняв, что тот «камушек» знатно прокачал симбионта.
Первый выпад я блокировал, с трудом сдержавшись, дабы в очередной раз не выругаться. По руке словно кувалдой прилетело, так что от следующих ударов я старался по большей части уклоняться, лишь за редким случаем атакуя в ответ.
Да ещё и Шипов‑старший продолжал накачивать мое тело какой‑то странной энергией, подпитывая симбионта и все больше стирая остатки разума собственного сына.
Поймав тварь на неудачном выпаде, с разворота влепил ему ногой в голову. Симбионт покачнулся и открылся еще больше. Мой кулак тут же угодил ему в живот. Мля, как будто об стену ударил.
Тем не менее, инициативу я вновь перехватил. Проведя очередную серию ударов, опрокинул тварь на лопатки. Схватив за волосы, приложил её головой о колено, а после бросил его спиной на пол.
– Там тебе и место, козел! – произнёс я, усаживаясь на него сверху и хорошенько прикладывая черепом о твердый пол, а затем, пока противник находился в ауте, методично переломал руки. Так, на всякий случай.
В реальности моё тело вновь стало сопротивляться Шипову‑старшему, мешая вливать энергию. Изо рта хлынула кровь, а бинты на руках потемнели.
Тетя, видимо, не выдержав, попробовала оттащить отца от кровати, но тот лишь махнул рукой в её сторону, и Дарья оказалась заключена в полупрозрачную красную сферу.
– Не мешай! Ты совершенно ничего не понимаешь в том, что происходит, – бросил он Авиновой, поворачиваясь к ней спиной и доставая из кармана пиджака очередной камешек.
– Ля, ну только не опять! – простонал я, глядя, как симбионт подо мной начинает вновь наливаться янтарным светом.
Не дожидаясь, пока тварь придет в себя окончательно, подтянул цепь, напоминающую теперь толстую проволоку. Накинув на шею симбионта пару витков, развел руки в разные стороны.
Тварь завертелась, пытаясь скинуть с себя, но я вцепился в неё, словно клещ. Сука, да мне только ковбойской шляпы не хватает! Ий‑я‑ху!
– Хватит развлекаться, идиот! – неожиданно раздался голос моего второго Я. – Он сейчас окончательно трансформируется.
– А то я не догадался, – на мгновение ослабив удавку, хорошенько вмазал твари по мерзкой харе.
Её голова мотанулась из стороны в сторону, и глаза закатились. Вот только сияние стало ярче, а сломанные руки с мерзким хрустом начали вправляться обратно.
– Да убей ты его уже! – шатаясь, двойник медленно брел ко мне, роняя капли крови на пол. – Я долго не продержусь…
– Чем, б**? Он же глюк в моей голове!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Он реальнее, чем ты думаешь! Да бей ты уже! Бей!
Взревев, я отпустил цепь и обрушил кулаки на лежащую подо мной тварь. Удар за ударом вколачивал симбионта в твердый пол, чувствуя, как он трескается.
Каждый удар сопровождался болью: всё натыкался на золотистое сияние, окружившее противника, как силовое поле. Идеальная защита, подпитываемая Шиповым‑старшим.
Вот только и я чувствовал, что помимо этой энергии, где‑то внутри меня просыпается что‑то тёмное, что‑то такое, что позволило мне выжить на террасе торгового центра.
Мои руки окутала чёрная плёнка, превращаясь в хрусталь. Раздался звон бьющегося стекла, и я ощутил, как очередной удар проник сквозь силовое поле твари.
Кулак с чавканьем попал в гладкое лицо симбионта, вминая находящиеся под кожей кости в череп. Тварь задёргалась, а я едва не заткнул уши от оглушительного свиста, заполнившего комнату.
– Не останавливайся! Добей его! – перекрикивая свист, орал второй Я, лёжа неподалёку в луже крови. – Он должен умереть! Разорви цепь!
Я размахнулся со всей силы для последнего удара и… остановил кулак в каком‑то миллиметре от головы симбионта с пронзительно‑голубыми глазами, а моих ушей достиг тихий шёпот Шипова‑старшего:
– Нет, Андрей! Нет, сын, не сдавайся!
Я повернул голову и увидел, как моё тело на кровати окутывает чёрная плёнка со множеством тонких щупалец.
Двое из них атаковали Ивана Шипова, пытаясь пригвоздить к стене, но тот довольно успешно отбивал нападки красными полусферами. Правда, и подойти ко мне не мог, рискуя попасть в радиус поражения более коротких, коих на мне оказалось поразительно много.
– Не надо. Прошу… – послышался снизу голос Андрея, и я увидел, что тварь отступила, исчезнув внутри парня.
– Покончи с ним! – хрипел двойник. – Оставишь в живых, и он рано или поздно уничтожит тебя.
– Пощади!..
– Как же вы меня достали оба! Я уже начинаю уставать от этой херни, – поднявшись с пола, я ухватил парня за ногу и подтащил к стене.
Андрей предпринимал слабые попытки сопротивляться, но по сравнению с тем, что вытворял до него симбионт, это был действительно детский лепет.
Взяв парнишку за грудки, одним рыком оторвал от пола и, прислонив к стенке, утопил в ней, словно в горячем битуме.
После вернулся за двойником и повторил процесс, не обращая внимания на его слова о подписании собственного смертного приговора.
Не, блин, найду того, кто мне эту психованную личность подсадил, точно морду начищу. Не может быть, чтобы я себя так в реальности вел. Не мои это мысли, не мои!
Закончив успокаивать своих внутренних «демонов», повернулся в сторону кровати с собственным телом.
Папаша года, так и не сумев подойти ближе, принялся формировать сферу, то ли планируя раздавить меня в ней, то ли унести с собой. Узнать я этого, к счастью, не успел.
Позади него раздался треск крошащегося кристалла, и на свободу выбралась настоящая фурия. Я даже на мгновение испытал ощущение лёгкого испуга и восхищения.
Тётя, показавшаяся из кристалла, воплощала собой настоящую ярость. Лианы, обвившие её тело, стремительно стали заполнять комнату, атакуя Шипова‑старшего.
Даже комнатные растения, находившиеся возле моей постели, стали стремительно разрастаться, а из набухших бутонов в папаню полетели… шипы.
Впрочем, Иван Сергеевич особо не переживал, окружив себя очередной сферой. Правда, теперь она стала почти как у меня: со множеством тонких острых лезвий, что стали стремительно перемещаться, рубя заполонившую комнату растительность в салат.
– Блин, как попкорна‑то не хватает, – подняв опрокинутый табурет, я уселся и стал внимательно наблюдать за схваткой. – Как думаете?
Крутанул головой в сторону моих соседей по «комнате». Те что‑то неразборчиво замычали. Ну да, трудно говорить, когда у тебя рот закрыт какой‑то дрянью.
– Вот и я про тоже. Интересно ведь до жути, – вернулся я к просмотру баталии, происходившей между отцом и тётушкой.