из раны на груди пузырилась кровь. Я подошёл к нему.
— Кто бы ты ни был, добей, — попросил он.
Мой пистолет прервал мучения этого человека. Тут зашевелился тот бандит, который, как мне показалось руководил нападением. Он зажимал бок рукой, сквозь пальцы сочилась кровь.
— Кто вы? — взвизгнул он.
Что-то этот грабитель сильно смахивал на воинов султана Рагута.
Подошли Никита и Фрол.
— Да он, похоже, туранец! — Фрол сказал что-то на их языке и раненный, шипя и плюясь начал ругаться.
— Ну точно!
— Ах вы твари, — Внутри у меня стала закипать злоба. — Решили ограбить караван, а потом свалить, наверное, всё на уруссов и ничего не возвращать Голдштейну! — Взяв себя в руки я присел. — А вот мы сделаем так, чтобы тем, кто одолжил вам золото стало понятно, что это именно вы напали на караван, но доблестная охрана, хоть и погибла, но сумела уничтожить грабителей! Твоё имя будет опозорено, твой дом отберёт султан, а твои домочадцы пойдут нищими по пыльным дорогам вашего разбойного государства.
Туранец, кричал и плевался, призывая на наши головы тысячи проклятий и сотни страшных болезней.
Я подошёл к начальнику охраны, подобрал его разряженный пистолет и вставил патрон. Зажав оружие в ладони храброго защитника, направил ствол на главного грабителя и выстрелил.
— Ну что у нас? — Спросил я, закончив это дело.
— Бандитов добили, из охраны только двое тяжело раненных. — Отчитался Антон. — Что с ними будем делать?
Все смотрели на меня. Любой мой приказ будет выполнен безоговорочно. Так что же ты прикажешь, Счастливчик?
— Несите раненных сюда, возьмём их с собой. Фрол, дуй за лошадьми. Остальные, запрягаем лошадей в повозки. Времени у нас мало, светает уже, всё делаем быстро!
И ребята забегали.
Раненные были тяжёлые. У одного два сквозных пулевых ранения, у другого колотое в живот. Оба в принципе не жильцы, но и бросить их просто умирать я не смог. Обработав раны чужеземным снадобьем и перевязав воинов, мы погрузили их на повозки. На всех десяти телегах стояло по большому и тяжёлому сундуку. Нам с трудом удалось найти место для охранников, но всё же мы уложили их на подводы.
В каждую повозку надо было впрячь четырёх лошадей и это заняло у нас уйму времени. Работали все, даже Люси. Хорошо, что лошади, которые тащили телеги, были в отдельном загоне. Спасибо ещё раз начальнику каравана, который так хорошо всё устроил на стоянке.
— Как думаешь, сколько у нас времени? — Спросил я у Михаила.
— Сутки максимум. Потом думаю, золото начнут искать.
— Ну, за сутки мы далеко уйдём, — бодро проговорил я.
— Не скажи. Телеги тяжёлые, а пойдём мы по бездорожью. Так что медлить нельзя.
Мы тронулись в путь, когда солнце уже поднялось довольно высоко. Почти всем нам пришлось сесть на телеги и править. Своих лошадей, мы подвязали к повозкам, чтобы, если понадобится, в любой момент можно было на них пересесть. Только наш следопыт и Люси ехали верхом.
— Хорошо, хоть почва здесь каменистая, — проговорил Миха. — Хоть какое-то расстояние явных следов оставлять не будем. Но если искать нас будут хорошие следопыты, то скрыть, куда мы пошли, не удастся.
Да, путь до скалистой базы запомниться нам на долго. Мы понимали, что двигаться надо быстро, но и нахлёстывать лошадей было нельзя. Люси время от времени подъезжала к раненным, в какой-то момент, она поравнялась со мной и сказала:
— Парень с ранением в живот скоро умрёт, а с пулевыми скорее всего выживет, у него дела получше. Я догадываюсь почему ты их не оставил умирать.
— И почему же? — Спросил я, внимательно глядя на сестру.
— Они свидетели, что не мы напали на караван, а туранцы.
— И что?
— Мы можем сказать, что золота не видели, а подобрали раненных охранников на месте грабежа.
Да… Моя сестра слишком умна для своих лет.
— Ты права, примерно такого плана я и буду придерживаться. Куда мы спрячем золото, раненные не будут знать. Они ещё несколько дней будут в беспамятстве, и мы успеем замести следы.
В обед мы остановились на небольшой привал, чтобы дать животным передохнуть. Умер парень с ранением в живот, а вот с был пока жив, но без сознания.
К вечеру первого дня мы увидели летучих мышей! Была надежда, что тот наш первый выстрел выстрел по горе не разворошил большое гнездо этих тварей. Но мышей было больше, чем в тот раз, когда мы искали базу номер два. Теперь ночью пришлось дежурить по три человека. Все устали и были вымотаны тяжёлой дорогой. Лошадей на ночь решено было не выпрягать, им повесили торбы с зерном, а потом напоили.
Утром все поднялись хоть немного отдохнувшими. Пока завтракали и кормили животных, обсудили дальнейшие действия. Знакомые горы уже виднелись вдали и была надежда, что к вечеру мы доберёмся до базы.
— Слушай, Счастливчик, — Миха подошёл ко мне, когда наш обоз начал движение, — пусть Люси едет вперёд, а я посмотрю, что у нас сзади. Нет ли погони, или чего-то подобного. Догоню вас к обеду, или ближе к вечеру.
— Может кого-нибудь из ребят возьмёшь? — Предложил я ему. — Подвяжем одну повозку к другой, может получиться так двигаться.
— Не надо. Я через щиток смогу так далеко всё рассмотреть, что меня и видно не будет.
— Ну смотри, Михаил. Зря не рискуй. За мышами поглядывай! Чтобы они тебе на голову не свалились.
— Договорились, — улыбаясь ответил следопыт, забираясь в седло.
И вот с этими мышами, похоже я сглазил…
Когда наш обоз только тронулись с обеденной стоянки, ко мне подбежал Фрол, ехавший на последней повозке.
— По-моему Михаил мчится, — указал он рукой в сторону куда уехал следопыт.
Все сразу остановились и накинув снятые шлемы на максимальном приближении стали смотреть, что происходит.
— Фрол, Люси, Сашка — остаётесь здесь, остальные за мной!
Быстро пересев на лошадей, мы понеслись навстречу нашему товарищу, за которым летела небольшая стая мышей. Да если бы только мыши! Над этими бестиями, летела их мамаша, или папаша, выбирая момент, чтобы вцепиться в нашего товарища.
Миха резко «бросал» лошадь из стороны в сторону, не давая мерзкой твари как следует прицелиться, но это только немного оттягивало начало атаки.
— Целимся в большого, — крикнул я, — как только шлемы захватят цель — сразу огонь!
Мы неслись, сжимая в одной руке поводья, в другой автомат. Вот тут и порадуешься, что мы нашли это лёгкое оружие, из которого можно было стрелять с одной руки. Удержать так обычный карабин было бы очень тяжело.
По-моему, первым выстрелил Никита, тварь как-то