— Насколько старой я выгляжу? — спросила Кэти.
— Ты выглядишь настолько, сколько тебе лет, тридцать пять.
— Нет, — покачала она головой, — я видела себя в зеркале.
— Позаботься О том, чтобы все, кто попробовали наркотик той ночью вместе с тобой, в тот первый раз, получили антидот, хорошо? Я доверяю тебе это сделать.
— Конечно. Они мои друзья. — Она повертела в руках журнал. — Эрик, я не могу теперь рассчитывать на то, что ты будешь со мной жить, с такой, какой я теперь стала. Вся сморщенная и,… — она запнулась и замолчала.
Ему следовало воспользоваться шансом. Он сказал:
— Ты хочешь развода, Кэти? Если хочешь, я дам его тебе. Но лично я… — Он заколебался. Насколько далеко может зайти это лицемерие? Что требуется от него сейчас? Его будущее Я, его соратник из 2056, умолял его освободиться от нее. Разве не говорит все это за то, чтобы он это сделал, и, если возможно, прямо сейчас.
Кэти сказала тихим голосом:
— Я все еще люблю тебя. Я не хочу развода, Я попытаюсь обращаться с тобой лучше — обещаю.
— Должен я сказать честно?
— Да, — сказала она, — ты всегда должен говорить честно.
— Позволь мне уйти.
Она взглянула на него. Отблеск старого чувства, того яда, который вытравил теплоту из их взаимоотношений, загорелся в ее глазах, но теперь в нем уже не было прежней силы. Ее наркомания плюс успокоительные препараты ослабили ее; та сила, которую она выплескивала на него, подавляя его и удерживая рядом с собой, исчезла. Пожав плечами, она произнесли:
— Что ж, я просила тебя быть честным, и я получила, чего хотела. Мне следует быть довольной.
— Значит ты согласна? Ты начнешь бракоразводный процесс?
Кэти осторожно сказала:
— При одном условии. Если тут не замешана другая женщина.
“ — Так оно и есть, — Он подумал о Филис Акерман, это не стоило принимать во внимание. Даже в населенном призраками мире Кэти.
— Если я что-нибудь узнаю, я опротестую развод; я не пойду ни на какие уступки. Ты никогда не избавишься от меня — это я тоже обещаю.
— Значит, мы это уладили. — Он почувствовал, как громадный груз соскользнул с его плеч в бездонную пропасть, оставив ему только свою маленькую и вполне земную часть, которая была под силу обычному человеческому существу. — Благодарю, — сказал он.
— Спасибо тебе, Эрик, — сказала Кэти, — за антидот. Посмотри, какой полезной оказалась моя наркомания, мое многолетнее увлечение наркотиками В конечном итоге все это позволило тебе избавиться от меня. Сделало хоть что-то хорошее.
Ни за что в жизни он не смог бы определить, сказала она это серьезно или издевалась над ним. Он решил спросить о чем-нибудь еще.
— Ты собираешься, когда почувствуешь себя лучше, возобновить свою работу в ТМК?
— Эрик, со мной может произойти нечто необычное. Когда я находилась под воздействием наркотика в прошлом,… — она остановилась, затем, сделал усилие, продолжила: — Я отправила Вирджилу по почте электронную деталь. Обратно в тридцатые годы, Вместе с запиской, в которой я написала, что с ней делать и кто я такая. Чтобы он вспомнил обо мне поздно Как раз сейчас.
Эрик сказал:
— Но… — и замолк.
— Да? Что? — Ей даже удалось сосредоточиться на том, что он сказал. — Я сделала что-то не так? Изменила прошлое и нарушила нормальный ход событий?
Ему было трудно решиться, на то, чтобы сказать ей. Но она все равно узнает, как только попытается проверить сама. Вирджил никогда не получит никакой детали, потому что, как только Кэти ушла из прошлого, деталь ушла вместе с ней; Вирджил если и получил в детстве конверт, то пустой, а скорее всего, не получил ничего. Эрику было невыносимо тяжело.
— Что с тобой? — с трудом спросила она, — Я могу сказать по выражению твоего лица — я знаю тебя слишком хорошо, — что я сделала что-то плохое.
— Я просто удивлен твоей изобретательностью. Послушай. — Он присел рядом с ней и положил руку на плечо. — Не слишком рассчитывай на то, что этот случай окажет большое влияние на твою жизнь; Вирджила, даже с большой натяжкой, нельзя отнести к типу людей, способных испытывать благодарность.
— Но попытаться стоило, ведь правда?
— Да, — сказал он, выпрямляясь. Он был рад прервать разговор на этом месте.
Он попрощался с ней, похлопав ее по плечу еще раз, и направился к лифту и далее в кабинет Вирджила Акермана.
Вирджил взглянул на входящего Эрика и закудахтал:
— Я слышал, что ты вернулся, Эрик. Садись и рассказывай, Кэти выглядит очень плохо, правда? “Хазельтин” не смог…
— Послушайте, — сказал Эрик, захлопнув дверь. Они были одни. — Вирджил, можете вы перевезти Молинари сюда, в ТМК?
— А что случилось? — тревожно спросил Вирджил, нахохлившись. Ерик рассказал ему вес. Выслушав, Вирджил сказал:
— Я позвоню Джино. Мне достаточно намекнуть, мы понимаем друг друга с полуслова. Он приедет.
Возможно, немедленно. Когда он действует, он действует быстро.
— Тогда я останусь здесь, — решил Эрик. — Я не буду возвращаться в Чиенну. Наверное, мне лучше вернуться в гостиницу и оставаться с Дегом.
— Возьми с собой пистолет, — сказал Вирджил. Он поднял трубку видеофона и произнес: — Соедините меня с Белым домом, Чиенна. — Эрику он сказал: — Даже если линия прослушивается, они ничего не узнают; они не смогут понять, о чем мы разговариваем. — В трубку он сказал: — Я хочу говорить с Секретарем Молинари; это говорит лично Вирджил Акерман.
Эрик сидел и слушал. Все шло хорошо. Он мог позволить себе отдохнуть. Быть просто наблюдателем.
С экрана видеофона донесен пронзительный, почти истеричный голос оператора телефонной станции Белого дома: — Мистер Акерман, доктор Свитсент у вас? Мы не можем его найти, а Молинари, я хотел сказать мистер Молинари мертв, и его не могут оживить. Вирджил уставился на Эрика.
— Я выезжаю, — сказал Эрик. Он был ошеломлен. И ничего больше.
— Слишком поздно, — сказал Вирджил. — Держу пари. Оператор завопил:
— Мистер Акерман, он мертв уже два часа. Доктор Тигарден ничего не может сделать, а…
— Спросите, какой орган отказал, — сказал Эрик. Оператор услышал.
— Сердце. Это вы, доктор Свитсент? Доктор Тигарден говорит, что лопнула аорта.
— Я возьму с собой искусственное сердце, — сказал Вирджилу Эрик, Оператору он приказал: — Скажите Тигардену, чтобы он поддерживал температуру тела насколько возможно низкой, хотя я уверен, что он это уже делает.
— У нас есть тут на взлетной площадке на крыше скоростной корабль, — сказал Вирджил, — Тот самый, на котором мы летали в Вашин-35; это, безусловно, лучшее из того, что мы можем достать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});