Читать интересную книгу Кот в малиновом тумане - Кэрол Дуглас

– «Не навреди», — процитировал Мэтт клятву Гиппократа, которую принимают врачи. — Принцип Дао, не так ли?

— Ага. Мы воспитаны в культуре и церкви, которые настаивают на том, чтобы мы творили добро. Даже если это означает перенос нашего понимания добра на людей, у которых другие понятия. Я пришел к выводу, что в духовной сфере отсутствие злого умысла важнее для человеческой души, чем наличие строгой системы заученной нравственности. От навязанных понятий «добра», принятых в обществе, пострадало больше народу, чем от того, что людям позволялось быть людьми.

Мэтт вслушивался в каждое слово, понимая, что, оставив служение, Фрэнк автоматически сделался отверженным, парией. Его женитьба, несанкционированная церковью, в которой он вырос и принял сан, была тому иллюстрацией. А он, Мэтт, может оставаться чистым и незапятнанным, если будет вести себя согласно заповедям и Святому Престолу.

Он может жениться в церкви, если сумеет найти неразведенную женщину. Если ему повезет, он может даже найти достойную партнершу на всю оставшуюся жизнь с первого раза, совершив только не слишком большой грех потакания влечениям плоти, и пойдет к венцу невинным, как Дева Мария, избежав множества сексуальных проб и ошибок. Однако, здесь таится ловушка: искать партнера исключительно по таким критериям — все равно, что шарить наощупь в темноте, и оба они почти вслепую пойдут на самый важный в их жизни шаг. Такой союз чреват разводом, а развод ввергнет «идеального» бывшего священника в окончательный целибат на всю оставшуюся жизнь.

Мэтт начал понимать, что имела в виду Темпл, когда спрашивала его, что, во имя всего святого, он намерен делать со своей жизнью. Темпл притягивала его, но с ней было множество проблем. Прежде всего, она не была католичкой и не понимала и не принимала тонкостей католических правил. Может быть, именно поэтому она ему так нравилась.

— Теология и человеческие пристрастия никак не смешиваются. Вода и масло, — сказал он, наконец.

Фрэнк кивнул:

— Человеческие пристрастия всегда греховны, но нечеловеческие пристрастия еще хуже.

— Вы меня снова поучаете?

Фрэнк покачал головой:

— Предостерегаю. Это нелегко. По сравнению с этим, проверка отца Фернандеса была парой пустяков.

Мэтт напрягся:

— Так вы пришли, чтобы рассказать мне?..

— Он чист, Мэтт. Я воспользовался своими контактами двадцатипятилетней давности. Я использовал компьютер. Я даже использовал некоторые связи в разных епархиях. Ничего. Ни одного слова о каких-то скандалах или жалобах. Я поговорил с несколькими бывшими служками по телефону. Фернандес был порой чересчур строг, иногда немного пафосен, но он никогда не приставал к ним.

— Вы в этом полностью уверены?

— Достаточно уверен, чтобы выступить в суде и заявить, что не нашел ни единой улики против подозреваемого.

Мэтт молчал. Фрэнк достал еще одну сигарету и закурил с некоторым раздражением:

— Чего ты еще хочешь, Девайн? Хора архангелов, подтверждающих с небес его невинность? Я сделал, что мог, и я удовлетворен. Почему ты сомневаешься?

— Простите, Фрэнк. Я очень благодарен вам за помощь. Просто цена ошибки может быть слишком высока.

— Это в любом деле так. Мы просто обычно этого не замечаем.

— Что ж, — Мэтт нагнулся, чтобы натянуть полотняные тапочки на высохшие ноги. — Теперь вы можете полностью сконцентрироваться на деле, которое привело вас в Лас-Вегас. — Он натянул футболку, которая все еще липла к влажной спине на лопатках.

— Ну, говорить о своем расследовании я не буду. У профессионала рот на замке, — Фрэнк усмехнулся с юмором, который редко проявлял, и поднялся вместе с Мэттом.

— Я провожу вас до машины, — сказал тот. — Может, вы оставите свой телефон?

— Конечно, — Фрэнк достал визитку и шариковую ручку и написал свой домашний номер на обратной стороне. — Я часто в разъездах, но мне всегда передадут. Обращайся, если возникнут вопросы. Если вопросов не возникнет, просто позвони рассказать, как у тебя дела. Мне любопытно, чем закончится твой поиск места в жизни.

— Это профессиональный интерес или личный?

— И тот, и другой, — Фрэнк отворил деревянную калитку, ведущую на парковку.

Мэтт засунул визитку в нагрудный карман на футболке, с бросил взгляд на машину, на которой приехал Фрэнк. Арендованный «форд таурус» темно-зеленого цвета. Идеальный автомобиль для священника, так же, как для агента ФБР. Мэтт начинал видеть логику в новой профессии своего бывшего наставника.

Рядом с профессионально-безликим средством передвижения Фрэнка припарковался крохотный бирюзовый «шторм» Темпл.

Мэтт рассеянно смотрел на него, продолжая обдумывать свой разговор с Фрэнком.

Тот открывал дверцу своей машины, когда Темпл процокала вокруг нее: бумажный магазинный пакет без ручек в одной руке, сумка на другом плече, огромные солнечные очки с диоптриями наполовину сползли с маленького вздернутого носа.

— Привет, — начала она, затем увидела Фрэнка и застыла на месте.

— Что вы здесь делаете, мисс Барр? — расслабленный вид Фрэнка мгновенно сменился профессиональной стойкой.

— Я могу вас спросить о том же самом. Я здесь живу.

— В самом деле? — агент изумленно повернулся к Мэтту, как будто спрашивая, почему он не доложил об этом вопиющем факте. — И вы знакомы?

Язык Мэтта прилип к небу. На его глазах явно происходило что-то странное. Откуда Фрэнк знает Темпл? Он что, проверял окружение бывшего ученика?

— Мы соседи, — сказала Темпл, заполняя возникшую паузу. — Мэтт обучает меня боевым искусствам.

— Вы хотите сказать, что мы можем не волноваться за вашу безопасность, мисс Барр?

— Я пытаюсь объяснить, откуда мы с Мэттом знаем друг друга. Правда, не понимаю, зачем. — Она поправила неудобный пакет. — У меня тут мороженое тает. Я лучше пойду в дом.

Бумажный пакет медленно, но верно выползал из ее объятий.

— Я помогу, — Мэтт забрал пакет и повернулся к Фрэнку: — Спасибо, что заехали.

Фрэнк окинул взглядом бумажный пакет в руках Мэтта, затем Темпл. Множество предположений явно роились в его голове.

— Мы еще поговорим, — сказал он Мэтту, кивнул Темпл, то ли прощаясь, то ли обещая то же самое, сел в машину и уехал.

— Итак, — Темпл уставилась на Мэтта с жадным любопытством. — Откуда ты знаешь агента ФБР Буцека?

— Мы вместе учились в школе, — Мэтт не собирался в данный момент раскрывать подробности старых связей. — А ты?

— Он был тем государственным хамом, который допрашивал меня вместе с Молиной и Ферраро, близнецами из убойного отдела LVPD[83]. — Она открыла перед ним калитку. — Я пошутила насчет хама. Он был предельно вежлив, но у меня создалось впечатление, что этот человек может быть очень жестким, когда ему нужно что-то узнать.

— О да.

— Звучит так, будто у тебя есть на этот счет собственный опыт. И не староват ли он для твоего одноклассника?

— Я не говорил, что мы учились в одном классе, просто ходили в одну школу.

— Все чудесатее и чудесатее, — Темпл процокала в вестибюль впереди него.

Мэтт чувствовал, как конденсат, покрывающий упаковку с мороженым, просачивается сквозь бумажный пакет. Впрочем, вспотело не только мороженое, но и он сам.

В лифте оба хранили молчание, глядя перед собой, как будто лифт был полон народу, и им, как воспитанным людям, приходилось поддерживать полную индифферентность.

— Мэтт, — внезапно сказала Темпл. — Ты что, нанял Восьмерку О’Рурка, чтобы охранять меня?

Глава 29

Призрачный шанс

Темпл обошла свою новую обитель. Каблуки туфель на шпильке, которые она, наконец, смогла надеть впервые за все эти дни, утопали в ковровом покрытии цвета кофе с молоком. Дорогие бежевые обои в серебристую полоску радовали глаз. Курсор на экране новенького лаптопа, стоящего на толстой стеклянной крышке абсолютно чистого и пустого стола, заманчиво подмигивал. Лазерный принтер того же цвета слоновой кости помещался на расположенном рядом столике на колесиках.

Вдоль стен выстроились офисные шкафчики для бумаг, отделанные ореховым шпоном, ожидая возможности спрятать в своих недрах пачки бумажек, которые Темпл сумеет исписать.

На одном из шкафчиков исходила паром черная кружка с кофе, украшенная золотым изображением взлетающего феникса.

Темпл заглянула в кружку. Она попросила секретаря Вэн (он был мужского пола, но не один из братьев Фонтана) принести ей кофе с молоком. Ага, жидкость в кружке идеально совпадала по цвету с ковровым покрытием.

Темпл начала выкладывать содержимое своей сумки на гладкое стекло стола и горько вздохнула над судьбой этого чудесного чистенького офиса: за пару дней она сумеет навести здесь такой бардак, что все упадут в обморок.

Своим вселением в эту элегантную резиденцию Темпл была обязана двоим людям. Дэнни Голубок настоял, чтобы она переписала все, что насочинял исчезнувший с горизонта Кроуфорд. «Все это дерьмо», — именно так он выразился, это не ее слова, и прямо в присутствии Вэн фон Райн. А Вэн фон Райн, в свою очередь, настояла, что Темпл необходим свой офис в «Хрустальном фениксе», чтобы спокойно работать над модернизацией отеля, а также над любой идеей, которая придет ей в голову, для продвижения и рекламы затеи «милого Мотыги» (ее выражение!) и его «маленькой империи на озере Мид».