— Ты ведь позвонишь мне и все расскажешь?
Маргарет кивнула:
— Я позвоню из полицейского участка.
К приходу моих учениц Маргарет уже ушла. Удивительно, но Аликс так и не появилась. А ведь она никогда не пропускала занятия. Я очень жалела об ее отсутствии. С Аликс наши уроки всегда проходили живее.
— Я не говорила с Аликс с прошлой недели, — сказала Колетта.
— Я тоже, — добавила Сюзанна. — Но когда мы виделись в последний раз, Аликс уже почти закончила свою шаль.
Я тоже об этом помнила. К тому же Аликс уже купила пряжу для следующего изделия: кошелька из войлока. Аликс никогда не пропускала занятия, даже если ей оставалось доделать совсем немного. Наверное, из-за подготовки к свадьбе у нее совсем нет времени.
— Я читала статью о вязании с использованием проволоки, — поделилась Сюзанна, садясь за стол и доставая вязанье. Сначала она вязала очень медленно, но за время занятий сделала большие успехи.
— Думаю, некоторые любят вязать до отчаяния, — пошутила я. — За неимением пряжи бедные вязальщицы взламывают ящики с инструментами своих мужей.
Колетта не рассмеялась, как я ожидала.
— А если серьезно, я видела несколько красивых изделий из золотистой проволоки.
— Правда? — Колетта наконец оторвалась от вязанья. Свою шаль она вязала все еще слишком медленно. А я надеялась, что ее работа уже близка к завершению. На следующей неделе наши занятия заканчиваются, а Колетте осталось вязать еще больше половины.
— А кто-нибудь виделся с Аликс в последние дни? — спросила Колетта.
Она вдруг забеспокоилась, хотя, когда я упомянула об Аликс в первый раз, я этого не почувствовала.
— Если подумать, я не видела ее уже некоторое время, — задумчиво ответила я. Обычно Аликс заглядывала ко мне два-три раза в неделю. Она уже давно стала для меня больше чем покупательницей. Мы были подругами.
Подругами. И тут меня осенило.
— Ты знаешь, что мы должны сделать? — поспешно произнесла я. И почему я не подумала об этом раньше? — Мы должны устроить для Аликс девичник.
— Отличная идея, — согласилась Колетта. — Только мы. Ее подруги по занятиям.
— Как насчет следующей среды. У нас как раз будет последнее занятие, — предложила Сюзанна.
Я кивнула:
— Было бы замечательно. Сделаем сюрприз.
Остальные охотно согласились. Мы обсудили подарки, которые могут пригодиться вязальщице: книги с моделями, пряжа ее любимого цвета, подарочный сертификат из моего магазина.
— Можно заказать пирог из «Французского кафе», — предложила Сюзанна. — Аликс даже могла бы сама его украсить.
Всем нам показалось это прекрасной идеей, особенно в свете проблем вокруг ее свадебного торта. Аликс рассказывала о них как-то раз, когда зашла купить пряжи. Кажется, она расстроилась из-за решения Сьюзен и Жаклин. Мнение Аликс было мне ближе, но, не желая вызывать еще больше разногласий, я ничего не сказала ни ей, ни Жаклин.
— А кто-нибудь еще планировал для Аликс девичник? — спросила я, уверенная, что кто-то да найдется.
— Тэмми Ли Донован, — ответила Колетта. — Аликс упоминала об этом на прошлом занятии в спортзале.
Вполне логично. Невестка Жаклин и Аликс — близкие подруги. А еще я вспомнила, как о девичнике упоминала Жаклин. Тэмми Ли пригласила друзей из загородного клуба, она с мужем и Аликс с Джорданом были членами этого клуба.
— Но кажется, Аликс не очень нравится эта идея, — добавила Колетта.
— Просто она немногих там знает, — ответила я. — Возможно, это ее смущает.
Лицо Колетты выражало сочувствие.
— Да. Аликс боится, что будет чувствовать себя не в своей тарелке.
— Еще один девичник устроят женщины из Свободной методистской церкви за неделю до свадьбы, — вспомнила Сюзанна.
— Как мило, — пробормотала я.
— Но только не для Аликс, — заметила Колетта.
— Этот девичник ей тоже не нравится? — спросила Сюзанна.
Колетта заколебалась.
— Возможно, это преувеличение, но Аликс несколько шокирует, что незнакомые люди устраивают для нее праздник. Она боится забыть чье-нибудь имя.
В этом я прекрасно понимала Аликс. В мой магазин приходит множество людей. Я пытаюсь запоминать их имена и все же иногда забываю. В этом стыдно признаваться, особенно если они приходили в «Путеводную нить» уже не раз.
— Аликс пропустила наше занятие в спортзале. Это на нее не похоже, — сказала Колетта. — Мы не виделись с прошлой недели. Она не отвечает на звонки, а сегодня не пришла на работу.
Я уже начинала не на шутку беспокоиться.
Зазвонил дверной колокольчик, и в магазин вошла Жаклин Донован. Она сразу же прошла в дальнюю часть магазина, где собрались мои ученицы. И выглядела она… не как Жаклин. Растрепанные волосы, размазанная тушь, сильно помятое пальто. Для Жаклин Очень важен внешний вид. Я никогда не видела ее в таком состоянии.
Жаклин взглянула на стол и опустила плечи.
— О боже.
— В чем дело? — спросила я, хотя и догадывалась: Жаклин искала Аликс.
Следующая фраза Жаклин подтвердила мою гипотезу.
— Когда в последний раз кто-нибудь из вас видел Аликс? — спросила она.
Мы все переглянулись.
— Я на прошлой неделе, — отозвалась Колетта. — Мы только что говорили об Аликс и удивлялись, куда же она пропала.
— А ты что-нибудь знаешь? — Жаклин повернулась ко мне.
— Нет. Ничего. Что-то случилось?
Жаклин вышла на улицу, не закончив макияж, без дорогих украшений и в мятом пальто. Для этого должна быть серьезная причина.
Жаклин неуверенно помотала головой.
— Пока не знаю. — Больше она ничего не сказала и упрямо поджала губы.
Если у кого-то и была возможность поговорить с Аликс, то только у Жаклин. Ведь Аликс жила в гостевом домике Донованов. Жаклин требовалось лишь пересечь лужайку и постучать в дверь. Значит, Аликс не дома. Значит, что-то случилось.
— Если увидишь ее, — в отчаянии произнесла Жаклин, — обещай, что позвонишь мне.
— Конечно.
Я очень беспокоилась.
Жаклин ушла, и, как только дверь захлопнулась, мы втроем обменялись удивленными взглядами.
— А теперь я действительно хочу знать, что же произошло, — пробормотала Сюзанна и стала считать петли на спице.
— Может, устраивать девичник и не такая хорошая идея, — начала Колетта.
Прежде чем я ответила, зазвонил телефон. Я поспешила к прилавку, надеясь услышать либо Маргарет, либо Аликс. Звонила Маргарет.
— Как все прошло? — спросила я.
— Его зовут Дэнни Честерфилд, — ответила сестра.
На слух — имя какого-нибудь хорошего честного гражданина, а не закоренелого преступника.