Поэтому всем желающим приобрести такую новинку я пока что отказывала, разводя руками и говоря, что пока нет такой возможности. И это была чистая правда. Нужно было сделать само основание и резервуар лампы, найти на стекло чистую, прозрачную бутылку, запас которых у меня был невелик и приготовить светильную смесь. И по цене это выходило, в общем недешево.
Вероятно, Гаврила и решил под шумок уворовать и лампы из дома. Места они занимают немного, а стоят дорого. Живые деньги в запасе. Ладно, пока это мои умозаключения, а что будет в реальности - посмотрим.
Наконец, мы "доскакали" на телеге до картофельных полей. Прикинув, откуда ждать непрошеных гостей, мы встали цепочкой вдоль начала поля, далее дорогу перегородили поставленными поперек телегами. Мы проверили оружие, остальные вооружились, кто, чем мог - длинными кнутами, здоровыми суковатыми палками, подобранными в лесу по дороге. Хася старался не мешаться под ногами и залез за наши спины, в картофельные рядки.
С момента нашего прибытия сюда прошло не более десяти минут, как вдали послышался многоголосый шум, выкрики, топот и клубы пыли от бегущих людей. Мы рассчитали верно - бунтовщики приближались именно оттуда, откуда мы их ждали.
Глава 34
Толпа бурно галдящих и подбадривающих себя выкриками мужиков не докатилась до нас метров пять. Только тогда они остановились и смотрели на нашу жидкую цепочку людей с полным недоумением. Всё-таки были сильно пьяны и не сразу увидели и поняли. Я внимательно осмотрела толпу. Многих я знала, если не лично, то в лицо точно. И ранее не замечала в них склонности к бражничеству.
Гаврилу увидела не сразу, в первых рядах его не было, он как-то шустро переместился за спины бунтующих пьяниц. И, на мой взгляд, был он трезвым. Толпа постояла, видимо, обдумывая наше внезапное появление, потом вперёд выступил здоровяк Ермолай, второй помощник кузнеца. Он от рождения не обладал быстрым умом, а уж пьяным-то...
-Эта чё та? Эта вы откеля здеся? Мы тута пришли, а вы здеся…
У мужика явно слом шаблона и он не понимал, как теперь действовать. Хорошо бузить и хулиганить, когда никто посторонний не видит, а тут вроде сама барыня стоит. Как при ней бунтовать? Но тут один из подпевал Гаврилы, видимо, науськанный им, крикнул:
-Барышня, отойдите, мы вас не тронем, вот только эти чёртовы яблоки вырвем да и все.
Ну да, я прям вся такая наивная, что сразу поверила! Почуяв слабину, эта управляемая подстрекателем толпа кинется ещё что-нибудь "чертовое" изводить. Например, кур, несущих яйца с коричневой скорлупой. Мало ли что взбредёт в затуманенную алкоголем голову. Вероятно, понял это и Яков Семёнович, который подчёркнуто спокойным голосом сказал:
-Мужики, хватит бузить, идите лучше по домам! Проспитесь, а завтра поговорим! Чем недовольны, что хотите... Будете пакостничать - вы же понимаете, что добром тогда дело не кончится. Пока Катерина Сергеевна особо не сердится на вас - расходитесь!
Часть мужиков угрюмо молчала, вероятно, до них начало доходить, что дело становится не молодецкой забавой, а вполне может плохо кончиться, но часть ещё, раздухаренная алкоголем, жаждала подвигов и зрелищ. Тот же самый подпевала (вспомнила, как его зовут - Лукьян, часто видела его на вывозе перегноя на поля весной), храбро выкрикнул из-за спин подельников:
-Не боись, мужики, токмо стращают нас! Их мало, чё они нам сделают? В сторону их отпихнем и все!
Так, по-доброму не понимают. Я держала пистолет в опущенной вниз руке, скрывавшейся в складках платья, теперь пришла пора показать и свой аргумент. Подняв руку с пистолетом, как учил Андрей, я сказала:
-Назад! Отошли назад! Хотела с вами по-доброму - вы не слышите! Уряднику известно о вашем бунте и он с полицейскими уже едет сюда. Не разойдетесь сейчас по домам - вы же понимаете, что каторга вам будет. Этого хотите? Ещё шаг к полю - и я выстрелю! Хотите умереть в праздник?
Толпа, глухо заворчав, качнулась назад. Желающих грудью на амбразуру было маловато. Мужик, которому я доверила второй пистоль, тоже выразительно щёлкнул курком. Лукьян пьяно выкрикнул:
-Кондрат, ты пошто за них встал? Неужто в соседа стрельнешь?
И, пьяно смеясь, выбрался из толпы и пошел на нас. Следом качнулись ещё несколько человек. Среди них - Ермолай. Кондрат, стоявший рядом со мной, пробормотал:
-Мой - Ермолай!
Я кивнула, и мы выстрелили одновременно. И тут же раздался дикий крик. Если честно, то я здорово испугалась, ведь целилась я в землю у ног Лукьяна. А он сейчас орал и катался по земле. Толпа ахнула и откатилась назад. Только Ермолай застыл на месте и тупо смотрел на большое мокрое пятно, расплывающиеся по праздничным порткам.
Кондрат тихо сказал:
-Я в землю, промеж ног, стрелял. Это он со страху.
Толпа продолжала отступать, Лукьян продолжать голосить. А я замерла на месте, не в силах двинуться, хотя понимала, что надо оказать помощь. И тут увидела, что в лесопосадке, огораживающей поле, мелькает цветистая рубаха Гаврилы. Похоже, пока суд да дело, он, однако, решил "сделать ноги". Я с усилием повернулась назад. Хаська сидел среди картофельных кустов в своем обычном щенячьем виде. Тихо, одними губами, прошептала:
-Хася, Гаврилу остановить и взять!
И громче, уже для свидетелей, крикнула:
-Хася, фас! Взять!
Волк сорвался с места и большими скачками рванул за убегавшим Гаврилой. Если кто и удивился необычной скорости, с которой несся щенок, то все равно ничего не понял. Толпа, лишившись вдохновителя, то растерянно смотрела ему вслед, то поворачивалась к катающемуся в пыли Лукьяну. Кажется, я и правда его ранила. Штанина понемногу намокала от крови. Такого никто не ожидал, и я в том числе.
И тут я увидела мчащуюся на всех парах, в клубах пыли черную арестантскую кибитку, верховых, скачущих позади, и облегчённо выдохнула - урядник со своими служивыми подоспел вовремя!
Появление урядника с сотоварищами подействовало на мужиков как самый лучший "Антипохмелин". Которые были чуть менее пьяны, чем небольшое количество застрельщиков, протрезвели мгновенно. Толпа в испуге качнулась в одну сторону, в другую - с одной стороны урядник со служивыми, с другой стороны - мы, бежать некуда! И тогда мужики приняли самое неординарное решение.
Толпа кинулась ко мне, падая на землю на колени и вразнобой голося.
-Матушка, барышня Катерина Сергеевна! Спаси! Мы ж не со зла! А то пьяные были! Подговорили нас! Пощади! А мы уж отслужим!
И только самые пьяные и идейно вдохновлённые растерянно топтались на месте, не понимая, что им сейчас делать? С двух сторон стоят вооруженные люди, предводитель исчез, а они? Лукьян по-прежнему выл, Ермолай также тупо разглядывал свои портки, затем оглядывался - не видит ли кто то же самое, что и он? И опять пытался осознать происходящее.