ситуация, где управление международным интернет-сообществом зависит от текущих внешнеполитических потребностей США.
Вероятно, на принятое Евросоюзом на саммите WSIS решение распрощаться с Вашингтоном и поддержать предложение о передаче обязанностей по присвоению доменных имен от ICANN структуре ООН повлияла операция «Свободный Ирак». В New York Times писали тогда, что политическая напряженность, вызванная методами Соединенных Штатов, ознаменовалась неприятием войны в Ираке и распространилась на эти сугубо технические переговоры[530]. Для этого ЕС пошел на сотрудничество с наиболее рьяными поборниками интернет-цензуры, что шокировало некоторых дипломатов. «Нельзя допускать к будущему управлению интернетом Европу, которой аплодируют Китай, Иран и Саудовская Аравия, – писал бывший премьер-министр Швеции Карл Бильдт. – Даже те, кто не согласен с США, должны понимать, где мы все с такой позицией можем оказаться»[531].
Разгоревшийся на саммите WSIS спор подготовил почву для борьбы за управление интернетом, которая идет и по сей день. Поборники межгосударственного управления настаивают: так информационная сеть станет стабильной, у всех стран будет равное влияние, и ни одна из них не сможет использовать свою власть над Сетью в политических целях. Противники этой точки зрения, напротив, доказывают, что усиление государственного вмешательства как раз и политизирует процесс, добавит ненужной бюрократии и превратит чисто технические вопросы в арену геополитических баталий. Вот как объясняет ситуацию уполномоченный представитель ICANN Вольфганг Кляйнвехтер:
«Стоит только раз взглянуть на то, как проходят сессии в Совете безопасности ООН или сложнейшие переговоры о реформе ООН. И становится ясно: нежелательным результатом интернационализации может стать пробуксовка при принятии решений. Она способна замедлить инновации интернета со всеми вытекающими отсюда политическими и экономическими последствиями. Если, чтобы внести изменение в корневую зону для домена верхнего уровня Индии, понадобится одобрение властей Пакистана, это усложнит теперешнюю простую систему и спровоцирует никому не нужные тягомотные интернет-войны. Еще один риск заключается в том, что рано или поздно большинство стран догадается создать искусственный дефицит интернет-ресурсов – доменных имен и IP-адресов – и введет местный налог на доменное имя или лицензионные отчисления от IP-адреса»[532].
В конечном итоге на саммите, несмотря на почти всеобщий протест, США все-таки одержали победу. Вот какая власть бывает, если управлять корневым сервером! ICANN осталась ответственной за выдачу сетевых имен. Однако Вашингтон согласился на учреждение Форума по управлению интернетом, при помощи которого страны могли бы оказывать влияние на управление интернетом, пусть и без непосредственного руководства[533].
Аргументы против гегемонии США в области управлении интернетом, разумеется, веские. Однако не меньше цинизма и собственных интересов обнаруживается и у последователей передачи управления ООН или любой другой межгосударственной структуре. Такая система наделит их властью, поставит в один ряд с США, даст возможность проводить интернет-политику, которая лучше отвечает их интересам. Если говорить о цензуре, то официальное одобрение получат практики суверенного киберпространства и запрещения программного обеспечения из США и других стран, если оно препятствует контролю над Сетью и служит гласности в закрытых сообществах. Еще это будет означать отказ от любых существующих ныне средств международной защиты свободы мнений в интернете. Страны получат больше возможностей по сдерживанию и преследованию в интернете политических противников и оппозиционеров, смогут ограничивать возможности выхода в интернет.
Китай и Россия, другие авторитарные государства являются сейчас главными адептами идеи многосторонней, то есть подчиненной государству, системы управления интернетом. США и ЕС поддерживают коллегиальный подход, при котором гражданским группам и частному бизнесу тоже предоставлено право голоса, так чтобы они действовали противовесом цензорам.
Вся дискуссия зачастую сводится к тому, какой из двух структур отдать предпочтение в качестве плацдарма управления интернетом: коллегиальной организации ICANN или Международному союзу электросвязи (МСЭ) при ООН[534]. МСЭ был основан в Париже в 1865 году для управления международной телеграфной сетью[535]. В сферу его компетенции попали радиовещание, телевидение и телекоммуникации. В 1988 году, уже под эгидой ООН, союз разработал Регламент международной электросвязи (International Telecommunication Regulations), создавший нормативную базу для глобального межсистемного взаимодействия и операционной совместимости[536]. Первая редакция регламента не касалась интернета, который тогда только зарождался. Однако затем МСЭ дал понять, что, по его мнению, новая технология тоже должна войти в его юрисдикцию. В 2012 году, когда подходил срок пересмотра регламента, цензоры увидели в этом возможность для захвата власти.
Глава 20
Цензор в ООН
Китай ставит под вопрос свободу мирового интернета
Дубай – город бетона, башенных кранов, кондиционеров и нелепых водных объектов, которым в пустыне не место. В самом центре города, в окружении небоскребов и эстакад высится белая громадина – Всемирный торговый центр Дубая. В декабре 2012 года, когда столбик термометра опустился до относительно приемлемых 25–28 градусов, здесь начали готовиться к проведению Всемирной конференции по международной электросвязи (WCIT) (произносится как «викит»). В большом конференц-зале, залитом светом ламп, стояли длинные столы, покрытые темно-серыми скатертями, а за ними – синие стулья с низкой спинкой. На столах белые таблички, жирным черным шрифтом – названия делегаций на французском, одном из официальных языков Международного союза электросвязи.
Как у многих других органов ООН, у МСЭ странное отношение к демократии и открытости. Члены организации назначаются демократически избранными правительствами (главным образом). В теории они должны отчитываться перед избирателями своих стран, но заседания МСЭ часто проходят в закрытом формате и практически не освещаются в прессе. Но по мере приближения даты конференции WCIT ситуация менялась. Поползли слухи, что МСЭ под прикрытием конференции собирается захватить власть над интернетом. Правозащитные группы и пионеры интернета забили тревогу.
В мае в New York Times вышла колонка Винта Серфа, одного из создателей протокола TCP/IP и давнего соратника Джона Постела. «На конференции Международного союза электросвязи открывается новый фронт в войне за интернет», – писал он. Серф и его товарищи опасались, что МСЭ попытается перехватить у ICANN полномочия по управлению доменными именами и IP-адресами или введет жесткие ограничения на выражение мнений в Сети – например обязательную идентификацию пользователей по паспорту[537]. Как МСЭ ни открещивался от планов по захвату власти, высказывания его сторонников сделали только хуже.
Встретившись в Женеве с генеральным секретарем МСЭ Хамадуном Туре, Владимир Путин, который тогда выступал в ипостаси премьер-министра России, выразил благодарность за идею интернационализации управления интернетом[538]. Как следует из опубликованной Кремлем стенограммы встречи, Туре, который учился в Санкт-Петербурге и был избран на пост генсека при поддержке Москвы[539], сказал, что считает себя представителем Российской Федерации в МСЭ.