Примерно в середине описанного нами разговора в зал вошли двое не совсем обычных посетителей, которые стали обходить столики, строя рожи и отпуская шуточки. Большинство из завсегдатаев кафе не обратило на них ни малейшего внимания. Частенько случалось так, что с наступлением темноты жонглеры и бродячие фокусники с Нового моста разбредались по ближайшим кабачкам и тавернам, хозяева которых соглашались терпеть их присутствие. Тем самым бедняги могли заработать несколько лишних монеток. В кафе «Прокоп» собиралась обычно весьма разношерстная публика, не склонная к снобизму и ценившая меткое словцо. Поэтому здесь бродячих шутов никогда не гнали – разумеется, если те не оскорбляли взор лохмотьями и чрезмерной грязью.
Вошедшие недавно фокусники с этой точки зрения выгодно отличались от своих собратьев, да и шутки их были, пожалуй, потоньше, чем те, что обычно свойственны уличным комедиантам.
Хилый студент при их появлении проснулся. По-видимому, новое развлечение пришлось ему по нраву: пока фокусники находились в другом конце залы, он с видимым интересом присматривался к их трюкам. Несколько раз на его бледных губах даже мелькнула улыбка. Однако, когда они приблизились к его столику, он снова впал в дрему. Очевидно, эти шумные выкрики и бурная жестикуляция вконец его утомили: слишком слабое у него было здоровье, чтобы он мог выдержать подобное зрелище целиком.
В зале нашелся еще один человек, который с неослабным вниманием следил за проделками фокусников. Это был не кто иной, как господин де Пейроль, зоркий фактотум принца Гонзага. Едва бродячие актеры оказались у столика, где сидели голландские торговцы, как интендант дружелюбно махнул рукой, приглашая фокусников присесть.
– Веселые вы ребята, как я погляжу! – произнес он громко. – У нас в в Амстердаме таких ловкачей нет. Покажите-ка нам свои трюки! Да не бойтесь, мы с вами конкурировать не станем… просто, когда вернемся домой, сможем сказать, что видели в Париже такое, чего никто не видел!
Жонглеры, не заставив себя дважды просить, тут же примостились рядом с интендантом, а тот поторопился налить им вина. За столиком сразу начался тихий разговор, но речь в нем шла отнюдь не о фокусах, ибо Гонзага первым делом спросил:
– Ну, Носе, объясни, что ты имел в виду, когда сказал, что Киту никогда не удастся расквитаться с Паспуалем.
– Не удастся, потому что обоих мастеров или уже выловили сегодня в Сен-Клу, или же вытащат на берег чуть позже.
– Откуда ты это знаешь?
– Мы имели честь лично потопить их. Палкой по голове – вот и вся история.
И он рассказал, как они с Лаваладом, едва успев прибыть в Париж и собираясь отправиться на встречу с принцем, оказались по счастливейшей случайности на Красном мосту – и именно в тот момент, когда Кокардас с Паспуалем карабкались по сваям наверх. Не было ничего проще столкнуть их в воду под видом помощи.
– Кто был с ними? – спросил Гонзага, как только Носе кончил.
– Двое, которых мы не знаем… Один похож на испанского или басконского нищего…
– Это и есть мой горбун! – торопливо сказал Кит.
– Горбун? – повторил Носе и задумался. – Может, и горбун… Маленький и уродливый, без всякого сомнения…
– По утверждению некоторых из присутствующих, – промолвил Гонзага насмешливо, – этого уродца зовут Анри де Лагардер.
Носе от души расхохотался.
– Да будет вам! – вскричал он. – Я его видел так, как вижу вас, а уж я-то способен опознать Лагардера, какое бы обличье тот не принял…
– Никто не может быть в этом уверен, – прошептал Пейроль.
– Носе смерил интенданта презрительным взглядом:
– Можете не сомневаться. Я готов поручиться, что это не он.
– Я тоже, – прибавил Гонзага. – Пойдемте спать, господа, и не стоит больше говорить о горбунах, иначе это превратится в кошмар. Кончится тем, что мы начнем видеть уродов повсюду.
– Остальные, вероятно, прибудут завтра, – тихо сказал интендант Носе Лаваладу. – Если вы увидите их раньше, чем мы, то передайте, что принц остановился неподалеку отсюда, в гостинице под названием «У чернильницы».
Филипп Мантуанский и его сообщники уже собирались уходить, когда бледный студент, расплатившись за выпитое, с трудом поволок свои талмуды к дверям.
Пейроль проводил его взглядом, полным безразличного изумления.
– Вот вам еще один горбун, – рассмеялся Гонзага. – Что скажешь? Может быть, и это Лагардер?
В двадцати шагах от кафе «Прокоп» граф Анри также улыбнулся, но веселье это не предвещало ничего хорошего его врагам.
– Спите сладко, – говорил он себе, – пока еще у вас есть время! Слепцы! Эзоп Второй из Золотого дома – тот самый, что довольствовался собачьей будкой, – умеет менять обличье подобно хамелеону! Спите, и пусть вам снятся хорошие сны! Час возмездия близок, и, когда он пробьет, горбун, так смешивший вас, исчезнет навсегда!
XI
НЕОСТОРОЖНАЯ БОЛТОВНЯ
Граф Анри, безусловно, не потерял времени даром. Поужинав в кафе «Прокоп», он сумел выведать, где поселились и под каким обличьем укрылись убийцы Невера. Для него не была такой уж неожиданностью, что подручные Гонзага, забыв о своем дворянском достоинстве, преобразились в бродячих шутов. Но если с Носе и Лаваладом все было ясно, то ухищрения остальных еще предстояло раскрыть. Они не могли явиться в Париж под собственным именем и в подобающих их званию костюмах, ибо всем им без исключения грозила Бастилия.
Самому Лагардеру их уловки были не страшны – зато мастерам фехтования грозила серьезная опасность. В предстоящем решающем сражении Кокардасу и Паспуалю предстояло играть значительную роль: граф готов был поставить на карту их жизни, равно как и свою – однако подставлять своих друзей под удары затаившихся врагов не собирался. Сегодня вечером гасконцу с нормандцем с трудом удалось избежать гибели, поскольку напали на них невесть откуда взявшиеся бродячие фокусники, от которых, разумеется, никто не мог ожидать подобного.
На секунду Лагардеру пришла в голову мысль также прибегнуть к маскараду. Но при любом переодевании Кокардас с Паспуалем лишились бы своих шпаг, что было бы в высшей степени неразумно.
– Оставим все как есть и будем уповать на помощь Господню! – промолвил он после долгих размышлений. – Этих двух молодцов голыми руками не возьмешь… они сумеют выпутаться из любой передряги. Если бы они узнали о моих намерениях оградить их от опасности, то разобиделись бы не на шутку. Все равно наша возьмет!
И, сделав это оптимистическое заключение, маленький студент вошел в мясную лавку, чтобы купить себе кусок вырезки.
– Ах, бедняга, – воскликнул торговец, который, очевидно, его знал, – так ты еще не ужинал? Тебе надо есть побольше, тогда на щеках появится румянец!