Здесь уже имеются элементы более поздних мыслей Сонни: акцент на дисциплине и правилах, каламбуры ("sound", "tempt"), новое и современное, а также интерес к музыкальной традиции (линейный, повествовательный взгляд на музыку, выраженный в аналогии с языком). После краткого рассказа о профессиональных навыках своих музыкантов, комментарии продолжаются:
СТИХИ — ЭТО МУЗЫКА
Некоторые написанные мной песни основаны на моих стихотворениях; по этой причине я прилагаю некоторые из них к этому альбому, для того, чтобы заинтересованные слушатели могли понять, что стихотворения — это музыка, а музыка — всего лишь ещё одна форма поэзии. Я считаю всякую творческую музыкальную композицию тональным стихотворением.
Назвав свои произведения тональными стихотворениями, он ещё сильнее привязал себя к романтической традиции программной музыки как повествования, к сюжетным линиям Прелюдии к дню фавна Дебюсси или Ромео и Джульетты Чайковского. Текст для "New Horizons" был вполне типичен:
Музыка пульсирует как стук живого сердца,Приятное предчувствие грядущих событий… Зрелище безграничного космосаПостоянно простирающегося вовне, как бы в поисках самого себя.Музыка, спонтанный экстаз,Ноги, мчащиеся с ветром в сторону нового мира вуков:Невидимые слова… вибрации… тональные картиныНовый мир для каждого «я»,Ищущего лучшего «я» и лучшего мира.Музыка сродни мысли…Воображение!…С нескованными крыльями,Без страха…Летящее, как птицаСквозь нити и края сегодняшнего дняПрямо в сердце завтрашнего,Музыка, несущаяся вперёд, как некий яростный закон,Ослабляющий вяжущие нас цепи,Облагораживающий разумВсем множеством высших измеренийЖивого завтра.
Музыка "New Horizons" имеет слегка напыщенный характер тематических песен других свинговых биг-бэндов, используемых для представления группы в начале вечернего представления, но также демонстрирует сходство с некоторыми балладами Эллингтона. Сонни в своих комментариях говорит, что эта пьеса — «зарисовка зари нового и лучшего дня. Это медитативное чувство ожидания. Ожидания чего?…Возбуждения в приятной форме, красоты и высокой любви.»
Музыка "Sun Song" описана как «стремление к новым звукам, космическая картина Атонального завтра… широкая в размахе, безбоязненная в исполнении… истинный пример свободы в мелодии, гармонии и ритме. Это одна из тех песен, про которые говорят, что люди не смогут их понять…» Она посвящена Арту Татуму. На "Sun Song" Сонни играет на органе и пианино; контр-мелодию ведут колокола, а труба исполняет соло. Темпл-блокс, тамбурин и слегка сдвинутые по фазе звуки том-томов и литавр формируют ритмическую базу, на фоне которой развивается квазимодальная гармоническая форма.
ПЕСНЯ СОЛНЦАВ моём гнезде в моём гнезде;У меня есть гнездо, красивое золотое гнездоМягкое и переливающееся множеством цветов…Лучистое, как Солнце.Да, у меня есть гнездо;В открытом космосе на краю миров.Там живу я.Приди, моя любовь:Мои многие народы, мои разные нацииКоторые я обожаю,Летите со мнойТуда, в моё гнездо.Высоко за самой высокой горой,Далеко, за пределами земли,В окружении огня и пламени —Там моё гнездо.Ты, там!Ты, птица с золотым крылом:Как хорошо бы ты вписалась в моё гнездо.Вы, там!… Вы, там!…Люди планеты ЗемляЗабудьте вчерашний день и гореЛетите со мной в мой вечно ЖивойМир Завтра,И живите со мной в моём гнезде,Моём огненном гнезде из многих жилищ,Месте калейдоскопических видений и красоты…Реальном мире… редком мире, где можно чувствовать себя живым.
Пластинка опять получила одну-единственную рецензию, на этот раз от Ната Хентоффа в Down Beat. И опять рецензент выразил свои сомнения при помощи трёхбалльной оценки и покровительственных советов. Не философствуя, он заметил, что Сан Ра мог бы лучше потратить свою энергию, «конкретно применяя свои сочинительские навыки.» Музыка показалась ему слишком монотонной, построенной исключительно на риффах и не имеющей особого развития. Однако музыканты показались Хентоффу вполне соответствующими поставленной задаче, хоть их сольные партии были слишком коротки: «Я бы с удовольствием послушал их на энергичном концерте, где им не надо было бы обращаться к Гегелю.» Он похвалил буклет, но остался недоволен тем, что в нём не было биографической информации о музыкантах — не было даже сказано, откуда они родом. Вместо этого печатная площадь была потрачена на «удивительно плохие «стихи»» Сан Ра. Хентофф восхищался целями, заявленными в его «кредо», но заметил, что ему ещё много предстоит сделать, «чтобы начать двигаться к ним… Однако у него есть кое-какой потенциал.»
Записанного материала вполне хватало и на второй том Jazz By Sun Ra, но благодаря своему успеху с Transition Том Уилсон в 1957 г. получил работу на United Artists Records и отказался от собственных проектов. Впоследствии он занимался продюсерством для компаний Savoy, Audiofidelity, Columbia, Verve и MGM; у него вообще была замечательная карьера — он записывал Blues Project, Фрэнка Заппу, Эрика Бердона и Animals, Саймона и Гарфанкела, Country Joe & The Fish, Ричи Хэвенса, Нико, первую электрическую группу Боба Дилана, Clancy Brothers, Пита Сигера, Velvet Underground, Херби Мэнна, Кэннонболла Эддерли и Хью Масекелу.
Несколько раз он опять записывал Сонни. Однако в 1968 г. Уилсон бросил джаз, утверждая, что рок теперь лучше передаёт то возбуждение, которое когда-то производил джаз, и продал оригинальные плёнки Jazz By Sun Ra чикагской компании Delmark, которая переиздала альбом. После этого пластинка под именем Sun Song добилась внимания ещё более широкой аудитории, однако не поднялась во мнении критиков. Рецензент Мартин Уильямс в Saturday Review назвал её «профессиональной», но «консервативной», «бойкой», «поверхностной» и «бесчувственной». Несколько лет спустя, когда в «слепом тесте» Down Beat её услышал Майлс Дэвис, он отмахнулся от неё как от жалкой «европейской» группы, играющей что-такое, что мог бы сделать Рэймонд Скотт; ещё позже Уинтон Марсалис заявил, что Сан Ра в тот период имитировал раннюю европейскую авангардную музыку.
Однако в 1968 г. французский критик Филип Карл услышал всё совсем иначе:
Конечно, эта музыка произошла от бибопа — и это кажется нормальным и утешительным — тем не менее тут что-то изменилось, а что-то находится в процессе перемены. Едва ощутимые «проскальзывания» в структурах и развитии тем, неожиданные акценты на определённых звуках, внезапное снижение интенсивности и громкости, смягчение или метаморфоза ритмов, трансформация акустических взаимоотношений (эхо, реверберация, усиление и другие процедуры видоизменения пространства), драматизация звучания ансамбля в некоторых мрачных звуках, которая становится всё более и более упорной (на баритоне, литаврах, басу или Хаммонд-органе) — всё это временами добавляет чувства какой-то тревоги. Всё происходит так, как будто оркестр посылает публике некий музыкальный образ, идентичный музыкальному объекту, заряженному с помощью отражения. Но в то же самое время этот образ является или полной противоположностью объекту, или совершенно с ним не согласуется. Таким образом известные элементы вызывают разнообразные чувства тревоги. Они другие, они уже не такие, какими мы их знали. Они освещены уже не так, как раньше. Их звучание (или тень) одновременно знакомы и неузнаваемы. Так достигается третья цель: музыка волнует, удивляет и пробуждает внимание. «Сегодня — это тень завтра / сегодня — это будущее настоящее вчерашнего дня / вчера — это тень сегодня» (Сан Ра, "Secrets Of The Sun"). То есть, мы всё-таки можем видеть эволюционный характер мутаций — ведь даже революции только продолжают то, что их вызвало.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});