— Хикс или сейчас лучше шериф? — спросил тот, приподняв уголки губ и крепко пожав руку Хикса.
— Хикс сойдет.
Мужчина был в брюках и рубашке без галстука, но выглядел элегантно, что подходило ему даже вне «Капли Росы» в сельской Небраске.
Они отпустили руки друг друга, и Хикс указал рукой на стулья.
— Присаживайся.
Джемини прошел к стулу. Хикс обошел стол и опустился на стул. К тому моменту Джемини уже устроился.
— Хочешь кофе? — предложил Хикс. — Или просто расскажешь, зачем ты здесь?
— Мы оба заняты, поэтому давай сразу перейдем к делу, хорошо?
Хикс кивнул.
А Джемини начал говорить.
— Я знаю одну молодую женщину, которая в понедельник вечером проезжала через округ Грант по пути к матери в Маккук.
Хикс почувствовал, как напряглась его шея.
Джемини продолжил говорить.
— Видишь ли, ее мать просматривала сайт «Гида», когда появилась первая информация, и сообщила о прочитанном дочери. А дочь в свою очередь рассказала матери кое-что. И они сразу же столкнулись с одной моральной дилеммой.
— Джемини, пожалуйста, скажи все напрямую, — попросил Хикс, говоря ровно и стараясь сохранять терпение.
— Хорошо, Хикс, видишь ли, дилемма в том, что эта девушка освобождена условно-досрочно. И это освобождение зависит от многих факторов, включая невозможность покидать определенное местоположение, которое находится в Канзасе. Поэтому если она расскажет об увиденном, то навредит тому хорошему поведению, которое демонстрировала ранее. А поскольку она пытается встать на верный путь, это было бы печально.
— Если она стала свидетелем того, как убили Ната Кэллоуэя и промолчит… — начал Хикс.
Джемини покачал головой.
— Нет. Но она видела, как мужчина в белом грузовике остановился перед человеком, который шел по 56-й дороге. Она говорит, что человек выглядел не очень хорошо, как бродяга или бомж. Этот грузовик ехал несколько миль за ней, после того как выехал с ранчо. Мужчина на дороге увидел проезжающие машины, поднял руку, чтобы привлечь внимание, она проехала мимо. Но в зеркало заднего вида заметила, что грузовик замедлился и остановился.
Господи.
У них был свидетель.
— Ей нужно сделать заявление и посмотреть на фоторобот.
— Хикс…
— Я лично поговорю с ее офицером по условно-досрочному освобождению, если ты сможешь заверить меня, что она здесь только для того, чтобы повидаться с матерью.
— У ее матери диабет, был приступ. Сейчас она в порядке, но они давно не виделись, и она посчитала, что стоит рискнуть и навестить ее. Так что, да, Хикс, уверю тебя, она здесь, чтобы повидаться с матерью. — Он поднял обе руки и уронил их. — Она хороший ребенок. Просто принимает глупые решения и проводит время с людьми, которые того не стоят. Она пытается поумнеть, и у нее был чертовски хороший урок, чтобы усвоить, как все должно быть. Если она поступит правильно, расскажет все честно, а это выйдет ей боком, то это может стать катализатором для очень плохих вещей.
— Я распечатаю набросок, который у нас есть. Дам его тебе. Если он похож на того человека, которого она видела и кто остановил Кэллоуэя, пожалуйста, дай мне знать. Но если она готова прийти и сделать заявление, я сделаю все, что в моих силах, чтобы ее не отправили обратно в систему. Я даже лично отправлюсь туда и поговорю с ее офицером. И если она сможет улучшить этот рисунок, я куплю цветов ее матери.
Джемини улыбнулся.
— Я возьму набросок.
Хикс повернулся к компьютеру и отправил рисунок на печать.
Сделав это, он снова посмотрел на Джемини.
— По ее мнению, поступок Кэллоуэя был поступком доброго самаритянина?
Джемини кивнул.
— Этот человек на дороге, он был один? — спросил Хикс.
Джемини вновь кивнул.
— Один. Высокий. Мускулистый. Грязная одежда. Изможденный. Загорелый. На спине холщовый рюкзак. Она говорит, что не остановилась бы, но проезжая мимо них, поблагодарила Бога, который создал таких людей, как человек в том грузовике, у которого хватило доброты так поступить.
Услышав это, Хикс не смог удержаться и поднял руки, поставив локти на край стола и соединив пальцы, оперся на них лбом. Невероятно тяжелым было ощущение того, насколько неверным оказалось это предположение.
— Я знаю, — тихо сказала Джемини. — Такое дерьмо проверяет твою веру. Молодой человек оказался в таком положении. Моя девочка, оказавшаяся в не очень хорошей ситуации. Как акт доброты, приведший к акту отчаянья или безумия, может пронестись как приливная волна по стольким жизням.
Хикс поднял голову, положил подбородки на руку, понимая, что это еще преуменьшение.
— Да. — Он сел обратно и положил руки на подлокотники стула. — Она рассказала что-то еще?
Джемини покачал головой, но проговорил:
— Только то, во что он был одет. Джинсы, поношенная брезентовая куртка, хотя на улице было жарко. Длинные русые волосы.
И у них был подозреваемый.
Оставалось только найти этого ублюдка.
Хиксон повернулся к принтеру, стоявшему на стеллаже позади него, взял фоторобот и встал, обошел стол и приблизился к Джемини, который тоже поднялся.
Хикс вручил ему набросок.
— Надеюсь, она поступит правильно. И даю слово, что сделаю все правильно, если она так поступит.
— Черити — хороший ребенок, и она сделает все правильно, — ответил Джемини, обронив имя и сделав это намеренно.
Она должна была прийти.
Хиксу хотелось завыть от облегчения.
— Если она этого не сделает, — продолжил Джемини, — ей придется нарушить еще больше законов, чтобы сбежать от своей мамочки, которая выпорет ее задницу.
И на этом все. Ее мать уже решила возникшую дилемму.
Черити всегда приходила. Джемини просто явился первым, чтобы заключить сделку безопасную для нее.
Хикс слегка усмехнулся на этот раз тому, как и почему это сделал Джемини, не беспокоясь, что его могли разыграть.
Джемини поднял эскиз.
— Буду на связи.
Хикс взял карточку из держателя на краю стола и протянул ее Джемини.
— Моя визитка. Звони напрямую.
Джемини взял карту, улыбнулся и вышел.
Он едва успел коснуться входной двери и выйти на улицу, как Хэл и Донна оказались в его кабинете.
— Что это было? — спросила Донна.
— Возможный свидетель, который видел, как Кэллоуэй остановился перед бродягой с длинными русыми волосами.
— Да, черт возьми! — восторженно прошипел Хэл.
— Эскиз хреновый, но как только Ларри вернется с фотороботом и отсканирует его, чтобы у нас была приличная копия, я хочу, чтобы его передали в розыск. Возможно, вскоре мы сможем сгладить некоторые углы, если свидетель объявится. Молитесь об этом, — сказал им Хикс.
— Мы все сделаем это, — ответила Донна.
— Вы двое обзвоните приюты для бездомных в Омахе, Линкольне, более крупных городах. Я перешлю описание по электронной почте. У нас есть волосы, лицо, теперь одежда. И у него при себе был большой рюкзак. Продавец сказал, что ему от сорока до шестидесяти. Теперь я понимаю, почему он назвал этот диапазон, ведь свидетель Джемини говорит, что он был худой, изможденный. Надо узнать, есть ли в приютах постоянные клиенты, которые ушли в загул и их давно не видели.
— Займусь, — заявил Хэл и вышел.
— Мы поймаем его? — спросила Донна.
— У него было несколько дней, чтобы уехать, и колеса, чтобы сделать это, а он проехал всего пару сотен миль. Продавец говорил, что он дергался. Свидетельница говорит, что он был человеком, перед которым она бы не остановилась. Но когда увидела, что Кэллоуэй это сделал, она была рада, что Бог создал человека, который поступил иначе. Каким-то образом у него оказалось оружие и хватило ума протереть грузовик. По крайней мере, мы ищем того, кто не стреляет во всех подряд, а остановился лишь на двух пулях в Ната. Это может сыграть нам на пользу. А может все нам испортить.
Она кивнула.
— Я займусь убежищами.
Хикс кивнул в ответ, обошел стол и мгновенно разозлился.
И сделал это, потому что первой его мыслью было то, что они приближаются к убийце, поэтому Хикс был в гораздо лучшем состоянии, чем вчера или позавчера, и уж точно днем ранее.