- Вирта! - Кэрт Станис ласково обняла ее за плечи. - Все хорошо. Ты же не навсегда уезжаешь! На распределении попросись обратно к нам, а мы поддержим! Правильно?!
- Правильно! - с улыбкой подтвердил Кедерис. - Такого сотрудника грех отпускать!... И вообще, давайте пить лакин и есть торт!...
Однако Спасательная Служба - не то место, где можно долго праздновать. Дружеское застолье прервал требовательным звоном телефон. Старший тревожной группы Алвин Туманис взялся за трубку. Все вокруг затихли. Кедерис залпом допил свой лакин. Кто-то бесцеремонно отодвинул в сторону надрезанный торт, чтобы расстелить на столе карту.
- Ночью упал самолет, - коротко сказал Туманис, положив трубку. - Вот в этом квадрате, около сорока километров к западу от авиабазы Эварс. Мидар Левенис, хозяин лесного хутора, около часа сорок услышал шум. Вышел наружу и увидел, как прямо над ним на низкой высоте прошел в восточном направлении со снижением огромный самолет без огней. Самолет исчез за лесом, через несколько минут раздался сильный удар и поднялся столб то ли дыма, то ли пыли. Места падения Левенис не знает. Он сразу сел на велосипед и отправился в ближайшее село, где есть телефон. Но ориентировочно это должно быть где-то здесь.
- Что говорят на базе Эварс? - спросил начальник отделения Динтер Халлис.
- Там ничего не знают, - покачал головой Туманис. - Они никого сегодня ночью не ждали. Радар по понятным причинам не включался. Сейчас пытаются прояснить ситуацию по дипломатическим каналам.
- Ладно, пусть выясняют, это их работа, - Халлис сжал правую руку в кулак. - Тревожная группа, на вылет!
Самолет! У Вирты внутри что-то сжалось. Четыре месяца тому назад ей уже приходилось выезжать на место крушения самолета. Транспортник, переделанный из тяжелого бомбардировщика времен войны, в тумане промахнулся мимо полосы и, уйдя на второй заход, не успел набрать высоту и зацепил верхушки деревьев. Среди его груза были бочки со смазочным маслом, и Вирта навсегда запомнила черный густой едкий дым, от которого не спасали даже противогазы, и обгоревшие тела, выброшенные силой удара из изломанного фюзеляжа. Из экипажа и пассажиров тогда не уцелел никто...
- Вирта! - Халлис, кажется, заметил ее колебания. - Ты можешь остаться. Группа может и не вернуться до вечера, а у тебя...
"Последний день", - мысленно продолжила Вирта. Ах, нет, не последний, употреблять это слово - плохая примета. И вообще, если бы она была героиней книги или кинофильма, с ней бы обязательно случилось что-то плохое в этот конечный выезд перед намеченным отбытием на курсы. Вирта вообще-то верила в предчувствия, но сейчас ее "женская интуиция" молчала. И она только задорно тряхнула белокурой головкой.
- Успеете еще меня проводить! А пока я еще член группы. И я лечу!
Самолет лежал на краю старой вырубки, мимо которой проходила пустынная проселочная дорога. Пилот словно из последних сил тянул-тянул до относительно ровного места, да так и не дотянул: вершины крайних деревьев были обломаны, а старый няс, которому досталось больше всего, вообще обратился в щепки и лишь щерился кривым обрубком ствола. Тем не менее, самолет не загорелся, только разломился на три части от страшного удара. Одно его крыло смотрело почти в небо, другое валялось на земле, разбитое и искореженное.
Чем ближе подходили спасатели, тем больше несообразностей бросалось им в глаза. Самолет был огромен - наверное, не меньше дальнемагистральных пассажирских лайнеров - и очень толст и широк. По верху фюзеляжа у него проходил какой-то странный гребень, словно внутри него проложили трубу. Крылья же, наоборот, были слишком короткими для такого исполина. На каждом из них было по две моторных гондолы с большими пропеллерами из шести немного загнутых набок лопастей.
Передняя часть самолета с широкой застекленной кабиной пропахала в земле длинный след, оставив за собой множество сломанных кустов и вывороченных из земли пней. Хвост не поспел за ней, оставшись позади. Внутри фюзеляжа хорошо виделся груз - огромные коричнево-зеленоватые цилиндрические контейнеры диаметром более чем в полтора метра и длиной, наверное, метров в семь-восемь. Этих цилиндров было не меньше десятка, и они занимали все внутреннее пространство целиком, а три из них во время падения самолета выпали наружу и лежали, словно обрезки невероятно толстых бревен.
На уцелевшем хвостовом оперении непривычной формы была нарисована странная эмблема - золотой круг, окаймленный синим и перечеркнутый крест-накрест двумя синими же полосками. Под ним черной краской был выведен короткий ряд из десятка непонятных значков.
- Та-а-ак, - нараспев протянул Алвин Туманис. - И что же это мы, интересно, нашли?!
- Хорошо, - генерал Пээл устало протер глаза, выпил залпом стакан со стимулятором и, поморщившись, продолжил. - Давайте еще раз пройдем все поминутно. Докладывайте, Мивлио.
Заместитель командующего по вооружению супер-два Мивлио, в ведении которого находился злосчастный рейс, тяжело вздохнул.
- Транспорт покинул базу "Север" в 27 часов 04 минуты по местному времени, по 28-часовой шкале, - начал он. - В 27 часов 28 минут он лег на курс, ведущий по 48-й параллели (круг у кээн делится на 288 градусов, так что 48-й градус широты на их картах соответствует нашему 60-му - прим. авт. ), и набрал экономическую скорость. Высота полета составляла восемь тысяч метров. В течение часа полет был нормальный, пилоты - старший офицер первого ранга Аннуак и старший офицер второго ранга Мииданг поддерживали связь с центром наблюдения за воздушной обстановкой на Центральной базе. В 1 час 02 минуты транспорт вышел из зоны покрытия радиолокационной станции базы "Север", в дальнейшем наблюдение за ним осуществлялось через спутник, по сигналу маячка. В 1 час 13 минут спутник зашел за горизонт (генерал снова поморщился: о дырах в системе глобальной связи и навигации, вызванных неполнотой спутниковой группировки, он в свое время отправил, наверное, с дюжину рапортов - не помогло). Восстановление контакта должно было произойти в 1 час 24 минуты, но этого не произошло: отметка от маячка не появилась на экране. В 1 час 28 минут на это обратил внимание дежурный оператор. Попытка связаться с экипажем на базовой, затем на запасной и аварийной частотах не удалась. Тогда оператор поднял тревогу. В 2 часа 10 минут с базы "Север" стартовала девятка "Молний". Она прибыла в место предполагаемого исчезновения транспорта в 3 часа 04 минуты. К тому времени уже рассвело. Летнее солнцестояние было всего семь суток назад, и на этой широте сейчас практически не бывает ночи. Облет района на большой, затем на малой и сверхмалой высоте пока ничего не дал. Сейчас поисками занимаются шесть девяток "Молний" и четыре "Дракона" - все наличные воздушные силы базы "Север". Ситуация осложняется тем, что местность поросла густым лесом, много озер. Кроме того, скорость "Молний" слишком велика, а их автономность - наоборот, недостаточно высока для тщательного и систематического осмотра местности. С 6 часов проводится съемка местности со спутника, но расшифровка массива снимков представляет собой определенную проблему...
- Если транспорт развалился на части на большой высоте, его обломки могло разметать на сотне квадратных километров, - рассудительно заметил начальник базы "Восток". - Тогда их можно искать хоть до угасания Солнца. А может, он упал в озеро.
Генерал Пээл неприязненно покосился на экран с изображением начальника базы - отдохнувшего и свежего аж до неприличия - его, небось, никто не поднимал с постели в два часа ночи.
- Я напоминаю, что наша задача заключается не в том, чтобы объяснить, почему транспорт пока не удается найти, а в том, чтобы найти его, а особенно, перевозимый им груз, - сказал он с нажимом. - Насколько велика вероятность, что маячок был каким-то образом отключен?