— Вы уверены?
— Да, уверена. А что это такое?
Нагнувшись, великан поднял с земли острый, блестящий предмет. Он внимательно его разглядел.
— Что это? — повторила она свой вопрос.
— Зубец от снаряда сюрекеновой винтовки.
— Это не слишком много мне говорит.
— Зато мне это говорит ужасно много, главный секретарь. Эльдары. Темные эльдары.
— Кто?!
— Примулы. Можно считать, что это подтвердилось.
— Подтвердилось, что я не лгу?
— Я никогда не думал, что вы лжете, главный секретарь, но я должен точно знать, с кем мне придется иметь дело. Вы этим порезались?
— Да нет, все в порядке…
— Вы этим порезались? — не отступал от нее великан.
Неожиданно его голос прозвучал столь устрашающе, что Антони невольно отшатнулась. Принцепс робко попятился. Она вытянула руку.
— Пустяки. Только палец.
Он внимательно изучил ее измазанную золой руку. Из глубокого, невидимого пореза все еще продолжала сочиться кровь.
— Это не пустяки. Они могут нас учуять.
— Они это кто?
— А сами как думаете?
Великан направился к своей машине, открыл багажный ящик и достал оттуда маленькую металлическую фляжку. Затем он вновь подошел к Антони.
— Покажите ваш палец.
— Так?
— Да.
Он капнул из фляги жидкостью, которая мгновенно вспенилась, закрывая рану.
— Защита для кожи в виде аэрозоля. Дайте ему высохнуть.
— Это, чтобы я не истекла кровью?
— Нет, это, чтобы они вас не учуяли.
— Ого!
Он помог ей подняться с земли.
— Думаю, более шестидесяти человек были убиты здесь.
— Почему? Почему вы так думаете?
— Я провел тактическое сканирование этого места. В земле я вижу много костей. Вообще, для меня это место переполнено следами: ружейных разрядов, тепловых истечений, обожженных костей…
— Тепловые истечения… Кровь, вы имеете в виду?
— Да, главный секретарь. Пойдемте.
Они вернулись на борт спидера. Великан хлопнул в ладоши, и Принцепс, бросившись к машине, тут же запрыгнул в багажную клеть.
— Закрепите сбру…
— Уже сделала, — отрапортовала Антони.
Они продолжили свое движение по холмам, минуя сначала Тиммы, а потом Геллин — два разоренных и безлюдных селения.
— Это произошло где-то здесь… — произнесла Антони, считывая показания со своего сенсорного планшета. — Где-то здесь пропал без вести ответственный по крушениям. А также первый законодатель Хенфайр.
Великан кивнул.
— Думаю, сейчас мы подходим к границе оперативной зоны. Похоже, пришло время вам спешиться, главный секретарь. Позвольте мне высадить вас вот здесь…
И он стал замедлять свой аппарат.
— Ступайте в ближайшее селение, и позвольте мне заняться моим делом.
— Так мне что, одной идти?
— Я оставлю вам собаку — он, если что, сможет вас защитить.
— Я бы предпочла остаться с вами.
— А я бы предпочел, чтобы вы не оставались. Помните о нашей договоренности.
— Честно говоря, не доверяю я этой собаке.
— Это замечательный пес.
— Он не породистый.
— Если уж на то пошло, я тоже не породистый, — пошутил гигант и улыбнулся, хотя в улыбке его совсем не было теплоты. — Вам пришло время уходить, главный секретарь. Пожалуйста. Дальше уже будет интересно…
— Вот и мне интересно.
— Ладно, я употребил неудачное слово. Пожалуйста, мэм. Вылезайте и идите назад в сто…
Его перебила собака, заскулив у него за спиной. Принцепс вскочил, вздыбив шерсть на загривке. Издав горестный вой, он выскочил из медленно движущегося спидера и помчался по дороге прочь.
— Черт!.. — пробормотал великан и быстрым движением руки устремил спидер вперед, заставив его все быстрее набирать ход.
— Что происходит? — спросила она немного встревожено.
— Пригнитесь! Держитесь ко мне как можно ближе и делайте все, что я вам скажу!
VII
То, что случилось потом, произошло так быстро, что Антони едва могла за всем уследить, но, быть может, то, что она не вполне поняла смысл происходящего, пошло ей во благо. Когда же она более-менее разобралась в происходящем, кричать уже было слишком поздно.
Машина набрала скорость так стремительно, что женщину буквально вдавило в сиденье, а удерживающие ремни натянулись до предела. Снопы жарких солнечных лучей, пробиваясь сквозь ветви деревьев, слепили глаза. Гигант вдруг выбросил левую руку вперед, чтобы подрегулировать что-то на панели управления, и тут же в носовой части машины раздалось громкое механическое дребезжание.
Затем к этому звуку добавился еще более громкий шум: целая серия яростных, гулких раскатов, которые полностью заглушили как дребезжание, так и рев работающих на полную мощь двигателей. Антони казалось, что эти звуки, по силе воздействия не уступающие физическим ударам, бьют прямо по ней, а поваливший откуда-то горячий дым больно ел глаза. Со спидером похоже тоже что-то случилось: он вдруг завилял и стал пыхтеть, словно нарушилась равномерность его поступательного движения.
Впереди, там, где дорога делала поворот, группа деревьев на обочине вдруг превратилась в одно огромное извержение щепок.
Великан привел спидер в режим экстренного торможения, из-за чего Антони бросило на ремни, и затем развернул повозку на девяносто градусов — так, что машина встала напротив деревьев и зарослей кустарника по левой стороне дороги. Пушки, установленные на носу спидера, открыли неудержимый огонь и разнесли заросшую обочину в клочья. Главный секретарь чуть не оглохла от такой канонады.
Лишь стрельба прекратилась, как раздалось жуткое жужжание, будто рядом проносился рой пчел. Великан завел руку за спину Антони и надавил ей на лопатки, заставив женщину нагнуться так низко, как только было возможно. Она услышала скрежещущий, отрывистый стук — удары металла о металл, и дробный треск, словно сухой горох сыпался на дно жестяной банки. Иногда этот стук сопровождал странным повизгиванием. Между тем, спидер вновь пришел в движение. Выхлопные сопла бешено работающих реактивных двигателей были так широко расставлены, что это давало машине возможность двигаться боком, — так гигант подставлял борт повозки со своей стороны под шквал огня. «Это чтобы меня защитить», — догадалась Антони.
Неожиданным маневром воин вновь развернул спидер носом вперед и дал третий смертоносный залп из своих орудий. Сквозь прищуренные веки Антони увидела, как череда пылевых фонтанчиков пробежала вверх по дороге, распарывая иссохшую поверхность, и затем — от неожиданности женщина даже вздрогнула — стоящий впереди сухостой из старого клена и дрока разлетелся брызгами огня, щепок и дыма.
Ей показалось, что она видит, как по залитой солнцем дороге движется какая-то фигура. Фигура, похожая на человеческую, и все же не человеческая. Слишком высокая, слишком костлявая и слишком темная, почти глянцево-черная, фигура бежала по дороге, совершая какие-то странные, приплясывающие скачки, которых ни один человек никогда не смог бы удачно повторить.
Затем фигура исчезла.
Спидер вновь накренился. Резкие изменения скорости, которые произошли в эти несколько секунд, вызвали у Антони приступы тошноты, которые ненадолго помутили ее сознание. Она сглотнула подкатившие к горлу спазмы, ей не хотелось показывать свою слабость.
Похоже, спидер направлялся к обочине, к живой изгороди и окружающим ее зарослям папоротника.
Вспоров густую поросль и не задержавшись ни на мгновение, спидер легко преодолел этот барьер. Антони слышала, с каким пронзительным скрипом острые шипы и упругие ветки царапают металлический корпус, как хлещут по обшивке ветки.
Не сбрасывая скорости, они вырвались на яркий свет, заливающий поле кормовой пшеницы, которая так и осталась стоять неубранной, все ниже склоняя тяжелые золотистые колосья. Нива была сухая, как порох, и реактивные выхлопы мчащейся над землей машины поднимали клубящиеся облака сеченой соломы и шелухи, тянущиеся за спидером, как пенящиеся волны за кораблем.
Антони хотела крикнуть, потребовать, чтобы он остановился, но рев реактивных двигателей был слишком громок, да и летящая ей лицо пшеничная шелуха заставляла держать рот закрытым. Развернувшись по большой дуге, спидер помчался поперек этого широкого, высушенного солнцем поля.
В гуще злаков мелькали какие-то фигуры. Они были наполовину скрыты, и все же отчетливо видны — такие черные на фоне ярких, золотистых хлебов. Они бежали, сломя голову, среди высоких злаков, пытаясь оторваться от настигающего их спидера. В свое время Антони охотилась верхом и знала, как выглядит зверь, когда его гонят по равнине. Загадочные черные фигуры в их отчаянном беге выглядели почти жалко.