Тилли как-то раз заглянула в этот «дворец» и особенного великолепия не увидела, особенно внутри. В доме почти не было мебели, кроме небольшого стола, комода и грубой деревянной кровати в спальне. Недостаток мебели с лихвой восполняли книги разного содержания, формы и размеров, которыми были уставлены самодельные полки, занимавшие почти целиком все стены. Тилли не заметила в доме никаких безделушек, даже приличной посуды. Единственным предметом, создающим в доме уют, был камин. Да, крышу над головой он имел. Но ему не удалось накопить денег, потому что, получив свое ежемесячное жалованье, он неизменно отправлялся в Ньюкасл и возвращался с новыми книгами. Тилли тешила для себя, что он был обеспечен хуже слуг, даже хуже горняков, значительно хуже.
В доме царила полная неразбериха. Тилли целый день укладывала вещи детей. Всю прислугу охватило смятение: никто не знал, что произойдет дальше. Единственное, что как-то скрашивало мрак неопределенности, был отъезд Прайс, которую хозяйка брала с собой. Отныне слуги избавились от ее присутствия раз и навсегда, что служило некоторым утешением.
У Тилли пока не находилось времени, чтобы задуматься о своей дальнейшей судьбе. Одно ей было ясно: с отъездом детей делать ей в доме нечего, и миссис Лукас постарается побыстрее от нее отделаться. Миссис Лукас невзлюбила ее, как и кухарка. Они напоминали Тилли жителей ее деревни: всякий раз она читала в их взгляде подозрение.
Девушка продолжала укладывать вещи, рядом стояла Джесси Энн.
— Троттер, не клади в чемодан мою кучеряшку, — попросила девочка, — я ее люблю. — Она крепко прижала к себе куклу-негритенка с завитыми спиральками волосами. — Почему ты не поедешь со мной, Троттер? — она пристально смотрела на Тилли.
— Мисс Джесси Энн, я не еду потому… что это далеко… и вас там ждет другая няня.
— Ну ее, другую, — откликнулся Джон.
Тилли ласково посмотрела на него. Несмотря на все старания мистера Бургесса, Джон продолжал говорить как деревенские дети. Как считал мистер Бургесс, этот дефект должен со временем исчезнуть.
Девушка наклонилась, расправила его платьице и со слезами в голосе попыталась его ободрить.
— Теперь ты будешь носить брючки.
— Не нужны мне брючки-дрючки.
Джесси Энн рассмеялась, улыбнулась и Тилли, прижав малыша к груди. В этот момент в комнату проскользнула Филлис Коутс и тихо позвала:
— Тилли.
— Что такое?
— Там тебя хочет увидеть парень. По виду он горняк. Кухарка попробовала его прогнать, но он стоит на своем. Говорит, что ему нужно обязательно тебя повидать. Может быть, он пришел из-за этой суматохи, ты понимаешь, — дернула подбородком Филлис. — Он, наверное, думает, что ты уезжаешь вместе с детьми.
— Как его зовут? Какой он с виду? Ты говоришь это парень, а он взрослый или молодой?
— Нет, он совсем почти мальчик, ему лет пятнадцать или около того.
Тилли с облегчением вздохнула. На какое-то мгновение ей показалось, что Хал Макграт осмелился появиться у дома. От него всего можно ожидать. Этой ночью, лежа в постели, девушка размышляла, куда ей пойти. Однако в любом случае отправится она подальше от деревни. Тилли не сомневалась, что Макграт снова начнет ее преследовать, когда узнает, что она беззащитна. Вероятно, судя по описанию Филлис, ее хотел видеть Стив. Почему вдруг он решил прийти?
— Скажи ему… скажи, что я занята, освобожусь завтра, когда хозяйка уедет.
— Послушай меня, — Филлис взяла ребенка из рук Тилли, — спустись потихоньку через черный ход, совсем необязательно идти через кухню. Пройдешь через кладовую, а во дворе свистнешь ему.
— Иди, — подтолкнула Филлис Тилли, заметив ее колебание. — Что они тебе сделают, если ты завтра уйдешь отсюда.
Филлис была права. В другое время за такое своеволие девушку обязательно уволили бы, но ее все равно ждал расчет, так что бояться нечего, хуже не будет.
Тилли дошла до угла двора и увидела Стива у денника: он смотрел на лошадь в загоне, и свистнула. Стив резко повернулся на свист и побежал к девушке. Лицо его сияло, глаза искрились смехом.
— Мне надо было тебя увидеть. У меня хорошие новости, — с места в карьер начал он. — Наш Хал уплыл.
— Как это — уплыл? — опешила она.
— Да, уплыл, вместе с Миком. Джордж тоже был сначала с ними. На причале в Ньюкасле они ввязались в драку. Как рассказывает Джордж, Хал с Миком затеяли драку с тремя моряками, которые их задирали. Хал с Миком обозвали их липовыми моряками, которым только в луже плавать. Те не стерпели и накинулись на них, а Джордж бросился наутек и спрятался за каким-то пакгаузом. Он видел, как с большого корабля на берег сошли двое парней. Они поговорили с моряками, потом все вместе поволокли Хала и Мика по сходням. Джордж видел, как они бросили их в трюм корабля.
Стив наклонил голову, обхватил себя здоровой рукой за талию и принялся хохотать.
— Я со вчерашнего дня все смеюсь. В жизни столько не смеялся. Думаю, еще и потому, что Джордж боялся идти домой и рассказать отцу с матерью, что случилось с их красавцами. Джордж говорит, что через час после того, как их затащили на корабль, на нем подняли якорь и отчалили. Джордж поинтересовался у какого-то парня на берегу, куда отплыло судно. И он ответил, что оно ушло куда-то, название похоже на Индию… Тилли! Представляешь, какие у них будут лица, когда они очухаются? — Стив в порыве чувств схватил ее за руку. — Хал всегда воду терпеть не мог. Он никогда не хотел купаться с другими ребятами. Да, наш задавака боялся воды, — Стив расхохотался.
— Тсс! Тсс! — зашикала на него Тилли, сама улыбаясь. — Сейчас сюда сбегутся все из кухни.
Девушка потащила его за собой за угол сквозь арку. Они остановились у тропинки, которая вела к помойке.
— Новости лучше я не слышала в жизни, — горячо зашептала она. — Меня всю трясло от страха. Понимаешь, завтра моей работе конец.
— Почему? — удивился он. — Тебя выгоняют?
— Нет, хозяйка с детьми уезжает жить к своей матери. Она поссорилась с хозяином и теперь увозит детей.
— Эх, — огорчился Стив, — хорошие новости и плохие всегда рядом.
— Я не очень расстраиваюсь. Ничего, поживу у себя в сарае, только вот беспокоилась, что могу встретить Хала.
— Ну, теперь ты можешь жить спокойно год, а то и два или даже три… Отец говорит, если корабль направляется в Индию с товаром, они могут несколько лет не видеть этих берегов. Он здорово разошелся, чуть умом не тронулся. А мать не так уж переживала, обозвала их только чертовыми идиотами. Знаешь, Тилли, я наслушался рассказов моряков и думаю, что Халу там солоно придется. А у меня вчера был день рождения, — без всякого перехода объявил парень уже без улыбки. — Теперь мне шестнадцать, Тилли.