Читать интересную книгу Все на продажу - Кэндес Бушнелл

— Мы могли бы сказать Селдену, что пишете обо мне книгу. — Ей было любопытно, как далеко он зайдет. — Мы сказали бы ему, что нам надо побыть вместе, чтобы вы смогли меня… изучить.

Вот он и достиг желанного предела: едва не окосел от вожделения.

— Я никогда не смог бы так поступить с Селденом, — про бормотал он. Глотнув воды, продолжил:

— И потом Селден не поверит. Он не так глуп. Он знает, как я к вам отношусь. Мерзавец, он, наверное, хохочет у меня за спиной!

Джейни обиженно поджала губы.

— Конечно, вы правы. Но нам действительно стоит приду мать, как проводить вместе больше времени… не вызывая подо зрений. — Она знала, что должна проявлять осторожность и не предлагать ему секс напрямую, но одновременно не отнимать у него надежду. — Мне приходят в голову самые безумные мыс ли… — Пришло ее время играть с вилкой. — Как глупо! Вы будете надо мной смеяться…

— Никогда не посмею над вами смеяться! — заверил ее Крейг. Она долго серьезно смотрела ему в лицо, потом выпалила:

— Что, если . если я выступлю продюсером киноверсии «В смятении»

Судя по его выражению, он сначала не понял ее. Этого он ожидал меньше всего. Не давая ему возразить, она сказала:

— Все, забудьте. Считайте, я ничего не говорила. Я знала, что вам будет смешно. — И она отвернулась.

— Нет-нет. Это… интересная идея.

— Она действительно вызвала бы у вас интерес, если бы вы соизволили поразмыслить, — проговорила Джейни вкрадчиво. — Вы хотите написать сценарий и завоевать Голливуд, а я могу вам помочь. Здесь нужны только деньги: необходимо, чтобы проект кто-то профинансировал. Я знаю, кто бы это мог быть: Джордж Пакстон, один из лучших друзей Селдена, он уже вкладывал деньги в кино. Словом, Джордж сделает так, как я его попрошу. Он даже говорил, что если я найду для него стоящий проект… — Она со лгала так легко, что сама удивилась.

Крейг прищурился.

— А как же Селден? — спросил он.

— О-о, Селден! — пропела она легкомысленно. — В этом вся прелесть моего замысла. Селден мог бы купить у вас права на экранизацию книги, но мы знаем, что он этого не сделает: у него не хватит чутья, чтобы сделать на вас ставку. Вообразите его изумление, когда он узнает! Хороший способ его проучить…

— Джейни, — терпеливо произнес Крейг, — вы очень красивая женщина, и я никогда не посмел бы заподозрить вас в недостатке ума. Но у вас нет опыта. Эти голливудские воротилы — настоящие убийцы, всем это известно. Они вас… не примут всерьез.

— Потому что я модель, манекенщица? — Джейни прикусила губу. — Но у меня есть и преимущества. Я с кем угодно могу встретиться… А если моя работа моделью создает проблемы, то я готова от нее отказаться ради того, чтобы сделать что-то серьезное! — Она почти кричала. — Особенно когда речь о чем-то и о ком-то, во что и в кого я верю!

Она продемонстрировала ему свой сияющий взор, ведь ничто так не пленяет мужчину, как страсть.

— Ах, Крейг! Если вы не разрешите мне с вами работать, то я не знаю, что сделаю!..

Он уже сидел с ней рядом, похлопывал по руке и бормотал ободряющие слова:

— Ну конечно, конечно, Джейни! Если вам действительно этого хочется… Если вы серьезно… Тогда дерзайте!

Гул голосов и ерзанье сотен людей, собравшихся на показ моделей «Тайны Виктории», не смогли заглушить высокий, почти детский голос, прозвучавший чуть ли не бесстыдно:

— В наши дни уже мало быть красивой и при деньгах. Теперь девушка должна классно делать минет, когда ее просят, и быть горячей в постели. Я его спрашиваю: что значит «горячая»? А он отвечает: анальный секс самое меньшее раз в неделю и что-то там еще про собачий ошейник… Откровение потонуло, к счастью, в раскате бравурной музыки, донесшемся из-за тонкой перегородки. Джейни высокомерно обернулась к болтушке. Серафина, черноволосая красавица, известная только под этим именем, сидела через пару кресел от нее перед длинным зеркалом и таращила нежные карие глаза, изображая негодование. За две репетиции Джейни пришла к выводу, что Серафина неисправимая идиотка. Двадцать один год — и не прекращающаяся болтовня про мужчин, пытавшихся с ней пере спать, и про родителей, которых она оставила на южноамериканской ферме. У Джейни было подозрение, что и она в этом возрасте была попросту смешна, но она отвергла эту мысль и выкинула Серафину из головы, хотя ее было трудно игнорировать, находясь с ней в одном помещении. Дурочке заткнула рот гримерша, пытавшаяся еще сильнее выделить ее губы, и так настолько полные, что они рождали предположение о богатстве, спрятанном между ног Серафины. Та, вынужденная смолкнуть, усилила свою и без того бешеную жестикуляцию.

За спиной у Джейни стояла ее гримерша Контадина, смешивавшая на ладони несколько жидких кремов под пудру. Они встретились глазами в зеркале. У Контадины обо всем на свете было собственное суждение, которым она вечно стремилась поделиться. Кивнув в сторону Серафины, она сказала:

— Разве она не права? — Принявшись покрывать лицо Джейни смесью кремов, она усмехнулась:

— Я тоже могла бы многое рассказать. Чего бы мы ни требовали от мужчин, они всегда остаются главными. Стоит нам вообразить, что мы добились свободы или независимости, как они сразу поднимают ставки. А все этот чертов Интернет. Сплошное порно! Было время, когда они считали себя счастливчиками, если у них брали в рот. А теперь им подавай трех девчонок и обезьяну, чтобы они все вместе поклонялись их членам, приносили жертвы на этом новомодном алтаре…

Контадина расхохоталась собственной шутке. Джейни улыбнулась, но весьма сдержанно. Она вела такие разговоры миллионы раз и успела утомиться от этого натужного веселья. Теперь она понимала, почему кинозвезды заставляют гримерш и парикмахерш помалкивать. Увы, если бы она потребовала тишины, ее заклеймили бы прозвищем «примадонна». Оставалось хранить молчание самой и надеяться, что Контадина поймет намек.

Она закрыла глаза. Контадина тут же спросила:

— Вы нервничаете?

Джейни гневно отвергла это предположение взглядом в зеркале, и гримерша похлопала ее по плечу.

— Так я и думала. Вы? Никогда! — Она наклонилась, косясь на других манекенщиц, находившихся в разной степени готовности к выходу. — Вы здесь одна из немногих профессионалок. Половина этих девчонок еще никогда не ступали на подиум, а их заставляют идти вилять задницами! По-моему, все это — чистейшая истерия.

На это не требовалось ответа. Джейни молча пожала плечами, но Контадина было не унять.

— Вы-то хоть сделали правильный шаг. Кажется, я где-то читала о вашем замужестве.

— Да, я вышла замуж за Селдена Роуза. — Джейни села в кресле поудобнее и стала придирчиво изучать себя в зеркале. Хотя она была старшей среди манекенщиц (к ней приближалась только тридцатилетняя немка Ева), профессионально объективный взгляд подтвердил бы, что она еще никогда так хорошо не выглядела. В ее облике теперь были завершенность, уверенность и кое-что еще — скорее всего ум. Она выигрышно выделялась на фоне еще не сформировавшихся, простеньких молодых лиц. Но достаточно было провести четверть часа в обществе молодежи, чтобы стать жертвой ползучей тоски, превратиться в некую оболочку, на ко торой изображено лицо, волосы, тело, которая может двигаться и говорить, но внутри мертва…

— Ну конечно! — Контадина щелкнула пальцами. — Селден Роуз! Вот как его зовут! — Она покивала, словно наконец-то ре шила математическую задачку. — Кажется, он фотограф?

— Нет, — раздраженно сказала Джейни. В этой среде все вечно воображали, что знают всех и вся, это могло вызвать только смех, ведь их мирок был крайне узок. — Он один' из заправил «Муви тайм».

— Вам повезло: это еще лучше, — рассудила Контадина. — Бизнесмен! Мама всегда мне говорила: выходи за бизнесмена, это надежнее всего.

Глядя на Контадина, Джейни размышляла, стоит ли уточнять, чем занимается Селден. Какая, собственно, разница?

— Конечно, и с бизнесменами несладко, — продолжала Контадина. — Они такие скучные! Одна моя подруга решила, что с нее хватит творческих людей, которые ходят без гроша, вот она и связалась с типом из инвестиционного банка…

Джейни тоже решила, что с нее довольно, и высокомерно улыбнулась:

— Селден не совсем бизнесмен. Раньше он был президентом «Коламбия пикчерс».

Контадина умело щелкнула длинным ухоженным пальцем по кончику кисточки, устроив дождь мерцающей розовой пудры.

— Все понятно! Поэтому мне и знакомо это имя. Кажется, с ним встречалась одна моя подружка.

Джейни закрыла глаза, чтобы дать Контадине нанести розовую пудру ей на веки. Слова гримерши не могли ее обрадовать, но она проявила выдержку. За кулисами модных шоу о чем только не болтали: там рождались и обрастали подробностями все сплетни. Если бы она проявила интерес к этой болтовне, то Контадина завтра же разнесла бы новость по всему городу.