Добродушному пацифисту Седрику, у которого на Той Стороне осталась жена и дочь придется взять в руки оружие и сражаться за возможность к ним вернуться.
Ветреной и задорной Повелительнице Зверей по имени Силика придется натравить своих нежно любимых питомцев на живых людей, чтобы иметь возможность вернуться и доказать, что смерть ее отца не была случайностью.
Несгибаемой воительнице с преданным сердцем и бездной понимания в душе придется обрушить мощь «Двух клинков» на людей, за свободу которых она сражалась, потому что она не умеет сдаваться.
Александре, девушке, способной прогнать из моего сердца любую печаль, придется стать убийцей, потому что дома ее ждет сын, который растет без матери.
Я могу продолжать этот список бесконечно — у каждого из моих близких есть причина сражаться в грядущей войне.
Сколько из них погибнет ради того, чтобы мы получили шанс вернуться в реальность?
Я отвечу: возможно… все.
Предположим, я пойду в Цитадель Союза и расскажу все о Кибао Рыцарям Крови. Предположим, что я, раскрыв свою личность, даже смогу убедить их в правдивости своих слов.
Что дальше? Ответ прост — превентивный удар, который выльется… в войну.
Это было бы правильным поступком, если бы почти полтора года назад я не дал своему погибшему другу обещание.
Я сказал Стэну: «Больше никто не умрет».
— Ну, вот и все, молодой человек, принимайте оружие!
Обернувшись, я увидел, как непривычно серьезный Седрик протягивает мне рукоятью вперед длинный серебристый клинок с узким лезвием, широкой крестовиной и большим зеленым кристаллом на рукоятке.
— Это действительно необычный клинок, — сказал кузнец, когда я осторожно коснулся пальцами обмотанной белой шершавой кожей рукояти.
— Тяжелый… — прошептал я, крутанув его в ладонях. — Как его зовут?..
— Дающий Право.
Я криво ухмыльнулся, почему-то совершенно не удивившись такому имени.
— Ну конечно… Разве могло быть по другому?
Поднеся остро заточенную сталь к губам, я еле слышно прошептал слова, которые повторял себе снова и снова вот уже полтора года. Эти четыре слова успели стать частью меня, казалось, что забери их — и от меня ничего не останется.
— Больше никто не умрет.
Глава 17
Бег демонов. Часть 1
— Здравствуй, Стэн.
Положив у массивной гранитной плиты купленные у все той же НПС-продавщицы цветы, я плюхнулся на задницу и, блаженно вытянув ноги, поздоровался со вторым участником необычных посиделок.
— И тебе привет, Милана. Как оно там, в раю?
Знаете, что страшнее разговаривающего с мертвыми семнадцатилетнего парня?..
— Так я и думал. Гоняетесь друг за дружкой в неглиже, бренчите на арфах, а про старых друзей и думать забыли.
…Когда мертвые ему отвечают.
— А тебя здесь вообще быть не должно, симулянт! — Я весьма невежливо тыкнул пальцем в третью могилу, на которой значилось имя «Терри».
Если подумать, случись однажды такая неприятность и я погибну, то я бы хотел найти свое последнее пристанище именно здесь, рядом с ними. Не на огромном, навевающем тоску и отчаяние кладбище Стартового города, не на крохотном «домашнем» погосте РыКа… Именно здесь.
— Демоны бегут, когда хороший человек идет на войну, — прочитал я короткую эпитафию на своей могиле и удивленно хмыкнул. — Поверить не могу, что она запомнила.
— Что, думали, снова будем все вместе, да?.. Придется подождать маленько. Вполне возможно, завтрашней ночью и свидимся.
Не знаю, зачем я пришел сюда. Честно.
Я продолжал болтать, боясь заткнуться хотя бы на мгновение — все, что угодно, лишь бы не слышать этой зловещей, давящей на психику тишины, не слышать выплывающие откуда-то из глубин подсознания ответы друзей… не чувствовать, что схожу с ума.
Я рассказал о Мастере Киме, о ребятишках, Александре и своей новой работе. Рассказал о том, как меня бесят тупые шуточки Шэдоу и о том, как отдал практически все свои деньги этой проныре за информацию, которая оказалась ненужной, хотя, надо признать, по настоящему важные вещи она рассказала мне совершенно бесплатно.
…О том, что завтра ночью я иду в бой, из которого, скорее всего, не вернусь.
— Вот такие вот дела, ребята, — закончил я свой рассказ. — Каким бы сильным я не стал, сколько бы усилий не прикладывал — почему-то всегда находится кто-то сильнее, могущественнее или просто безумнее. Это только в Айнкраде так, или Та Сторона ничем не лучше?
Та Сторона… Реальный мир, которого я, честно признаться, уже почти не помню. О чем я мечтал, кого любил и кого ненавидел, ради чего жил и ради чего был готов умереть?
Не помню. Кажется, будто до SAO меня и вовсе не существовало.
Смешно, не правда ли? Именно в виртуальном мире я начал по-настоящему ЖИТЬ.
Возможно, я повторяю это слишком часто, но… у Судьбы отвратительное чувство юмора.
А в следующий момент я понял, зачем же все-таки сюда пришел.
— Так и знала, что однажды встречу тебя здесь.
Потому что надеялся встретить ЕЕ.
— Здравствуй, Кана, — выдохнул я, не в силах обернуться.
— И тебе не кашлять, мистер Какого-черта-не-сказал-что-бессмертен!
На сей раз я обернулся, улыбаясь во все тридцать два зуба, да так и застыл, пораженный произошедшими с моей напарницей переменами.
— Зачем ты сменила прическу?
— Почему ты оставил меня одну?..
На этот вопрос мне было нечего ответить, поэтому я его проигнорировал и занялся разглядыванием новой внешности напарницы.
Она безжалостно отрезала свои роскошные волосы, которые было так приятно перебирать пальцами, по плечи. Классическая красно-белая униформа лидера РыКа канула в Лету, сменившись агрессивным черно-красным доспехом. Но больше всего изменились глаза.
Даже когда мы впервые встретились, я не видел в них столько холода, столько металла, который, казалось, пролежал пару миллионов лет на Северном Полюсе.
— Что случилось? — выдавил я, выйдя из ступора.
— Ты умер.
Она не присела рядом. Она продолжала стоять в паре метров от меня, скрестив руки на груди и единственным, что выдавало ее эмоции, было нервное постукивание указательного пальца правой руки по локтю левой.
— Когда ты погиб, я… не знала, зачем мне жить дальше. Я плакала ночами на твоей могиле, а днями — в своей комнате, не имея ни сил, ни желания возвращаться на Передний Край.
Я опустил глаза. Все, чего я хотел добиться своим уходом — это защитить ее, ведь ей угрожал человек, власть которого не имеет границ. Я все сделал правильно.
Почему же сейчас мне кажется, что было бы милосерднее просто убить ее, чем заставить ее снова пройти через ад под названием «смерть любимого человека»?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});