Подвал встретил пленников звенящей тишиной. Другие камеры оказались пусты. Лишь крысы шуршали по углам. В сырых коридорах не было видно ни души. Погреб, где среди прочего хранилось несколько бочек с самогоном – располагался совсем рядом. Ключ от двери нашелся на связке дядюшки Чуряя. Трица вскрыла одну из бочек ножом. Вновь попробовала на язык, удовлетворенно кивнула и велела:
– Найди мне свечу и кусок ткани. Я пока вскрою остальные бочки.
Обыскав подвал и две соседние камеры, на вид такие же, как та, где сейчас лежал труп Чуряя, Аргилай не нашел ничего из того, что требовала наемница. Возле каменной лестницы, ведущий наверх юноша застыл и прислушался. Из-за закрытой двери, находящейся в конце ступеней, не слышалось никаких звуков. Перепачканный кровью в одних подштанниках он решил рискнуть и подняться выше.
Лаи осторожно выглянул из-за двери погреба и огляделся. Коридор в обе стороны оставался пуст. Тишину нарушил бой часов в одной из комнат. Аргилай посчитал удары. По всему походило, что уже вечер или ранее утро.
Осторожно прикрыв за собой дверь, юноша босиком, а оттого бесшумно, подбежал к ближайшей от подвала двери. Та оказалась запертой. Он переместился к следующей, и толкнул ее – тоже заперта. Больше на этом этаже дверей не наблюдалось, но имелась лестница наверх. Сердце гулко бухало в груди от волнения, дыхание участилось. Необходимо идти дальше, но страх быть обнаруженным сковывал ноги. Сделав несколько глубоких вдохов, Аргилай прокрался по деревянной лестнице на второй этаж и проверил ближайшую дверь. Повезло с первой попытки. Лаи бесшумно вошел в большую, обставленную резной мебелью комнату. На столе, заваленном бумагами, в тяжелом подсвечнике горело несколько свечей – то, что надо! Рядом на спинке кресла висел черный дуплет с пышными рукавами и золотой вышивкой, не менее модный и дорогой, чем утерянный наряд Аргилая. Юноша примерил дуплет, тот оказался почти впору. Теперь следовало найти кусок ткани, который просила Трица. Наверняка сгодится скатерть или занавеска. Лаи взял свечу и прошелся по комнате разыскивая необходимое. Взгляд упал на красивый меч, висящий в оружейной композиции на стене. Не взять оружие было бы глупо, тем более великолепно заточенный клинок мог отрезать кусок занавески, закрывающей окно.
За этим занятием юношу и застали.
– Ты что творишь? – раздался за спиной смутно знакомый голос.
Внутри все похолодело. Аргилай резко повернулся. Возле стола, заваленного бумагами, с пером в одной руке и маленьким перочинным ножиком в другой, стоял купец Чистогон. Тот самый, который пытался отравить Лаи с Трицитианой и украсть боевого Фельдбонского коня. Тот самый, что похищал девушек в деревнях, опаивал сонным зельем, и вез в фургоне в Тильбон, чтобы там продать в бордели.
В этот раз тщедушное тело, больше подходящее подростку, а не взрослому мужчине – не украшала пушистая шуба.
– Что ты там обещал мне вырезать? – хищно улыбаясь, спросил Лаи. – Кажется язык. – припомнил он.
Аргилай закинул отрезанный кусок занавески на плечо и, поигрывая мечом, пошел на Чистогона.
Купец отскочил к стене, опрокинув на документы банку чернил.
– Еще, запиши восемь рулонов льна. – раздался звучный высокий голос.
Из неприметной боковой двери, что пряталась под портьерой, в комнату, вытирая руки платком, вошел высокий статный мужчина. Темные длинные волосы спадали на белоснежную шелковую рубашку с кружевными манжетами на рукавах. Талию охватывал красный кушак. На ногах красовались замшевые сандалии с острыми носами. Лицо незнакомца украшали тонкие усики и небольшая аккуратная бородка. Мужчина постучал пальцем по губам, задумчиво поднял серые, очень светлые глаза и, наконец, заметил, что происходит вокруг.
Чистогон стоял, прижавшись к стене. Лаи неуверенно переминался с ноги на ногу с мечом в руках.
– О, как! – удивился незнакомец. – Кажется ты… – он постучал себя пальцем по лбу. На пальце блеснуло кольцо с большим драгоценным камнем. – Один из тех воров, что проник в мой Сад Услад. – мужчина улыбнулся. – Мне сказали – ты умер. Кажется, с тобой еще была рыжая женщина. Как там ее… а не важно! – он всплеснул руками. – Где же мои манеры? Ты, представь меня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Его светлость, сэр Себастьян Джордан. – повинуясь приказу, проговорил торговец, не отлипая от стены.
Его светлость наигранно поклонился. Ему явно доставлял удовольствие весь этот театр абсурда. Словно кошка, он играл с жертвой перед тем, как ее прикончить.
– А меня зовут… – решил ответно представиться Аргилай.
Но Джордан прервал его не дав закончить.
– Это не имеет значения.
Его светлость подошел к камину и снял прекрасный полуторный меч в ножнах, висевший на стене.
– Ты вероломно проник в мой дом, украл фамильный меч, забрал одежду и даже… – он присмотрелся – Это кусок занавески? Не важно. – отмахнулся Джордан и продолжил торжественным голосом. – Я считаю своим долгом лично отрубить тебе руки!
Богато украшенные ножны полетели на диван. Джордан грациозным движением умелого фехтовальщика дважды, со свистом, рассек перед собой воздух, и встав в боевую стойку, направил кончик меча на противника.
Аргилай понимал, кто перед ним: не только богатейший человек Тильбона, но и один из самых искусных фехтовальщиков столицы. Сколько он – недавно взявший в руки палку, сможет продержаться против такого? Один удар? Может два? Наверное, три, если повезет. Но отступать было некуда. Джордан перекрыл путь к двери, отметая возможность побега для незваного гостя. Лаи, мысленно попрощался со своими руками, выставил перед собой меч и постарался принять воинственный вид. Хотя сделать это, когда на тебе надеты лишь дуплет и грязные подштанники представлялось задачей не менее сложной, чем выйти победителем из грядущего поединка.
Глухой хлопок заставил вздрогнуть всех, кто находился в комнате. Звук был приглушенный и пришел откуда-то снизу, словно бы из подвала. За ним последовал второй и третий хлопки, заставляя стекла в стрельчатых окнах дребезжать.
– Это что? – с удивлением спросил лорд Джордан, немного опуская меч.
Аргилай не стал задавать подобным вопросом, поскольку догадался – Трица сама отыскала ткань и свечу, а теперь поминала Совенка гномьим самогоном по-своему. Юноша швырнул кусок занавески в противника. Ткань накрыла его светлость, как одеяло клетку с попугаем. Джордан среагировал моментально – отступил в сторону, чтобы не получить удар мечом и сорвал с головы занавеску, мешавшую видеть. Но этих мгновений оказалось достаточно – Аргилай проскочил мимо искусного фехтовальщика, распахнул дверь и стремглав кинулся вниз по лестнице.
До подвала Лаи не добрался. В коридоре, из-за угла, на него прыгнула тень. Аргилай сделал выпад мечом, но Трица легко отвела удар ножом дядюшки Чуряя.
– Ты где был? – раздраженно спросила женщина.
– Там наверху… – хотел предупредить Лаи, но рыжая перебила его.
– Важнее, что внизу! – она кивнула на дверь подвала, откуда уже валил густой черный дым. – Здесь все будет в огне. Уходим!
Солнце клонилось к закату. На аллее парка поместья лорда Джордана мощеной мраморными плитами залегли длинные тени от деревьев. Изумрудная, аккуратно подстриженная трава выглядела, как мягкий пушистый ковер. На белоснежных каменных клумбах сотни разноцветных цветов тянули свои головки к лазоревому небу. Садовник, подстригавший кусты шиповника и попытавшийся остановить Трицитиану, отлетел в сторону с разбитым лицом. Освободившиеся пленники быстро бежали по парку, глубоко вдыхая ароматный воздух летнего вечера. После смрада холодного подвала воздух на улице казался сладким и опьяняющим. А позади бегущей пары, из окон огромной усадьбы, больше похожей на крепость, в небо поднимался столб черного дыма.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
До ворот добрались без происшествий. Но дальне начались проблемы.
Лаи потряс запертые створки – бесполезно, украшенные коваными розами и золотыми шипами ворота стояли надежно. Вокруг не было видно ни души. Ни стражников, ни Тильбонских баламутов.