сравнению с портами оборотней здесь так и вовсе все можно было считать чистым и опрятным.
Никаких тебе стаек бедняков, ищущих любую работу ради куска хлеба.
Продукты разделки рыбы, пусть и накапливались порой громадными вонючими кучами, все же убирались быстрее, чем в других городах.
Не звучал гомон пьяной матросни, которая праздновала завершение очередного рейса через Штормовое Море, радуясь тому, что пережили его или отделались минимальными потерями.
Здесь не было видно ежедневных драк и поножовщин, которые являлись неотъемлемой частью портов Хейма.
Архитектура, конечно, не шла ни в какое сравнение с тем, во что превращали свои города те же темные эльфы.
Но и не было той закономерной мрачности и угловатости стилей, которых неизменно придерживались дроу.
Посол Нуада, поплотнее укутавшись плащом, чуть сгорбившись, чтобы не привлекать внимания, шел по пирсу в направлении корабля, который едва-едва отдал швартовы, надежно привязанный к могучему пирсу.
Как и большинство других парусников, прибывающих из других стран с грузами и пассажирами, «Песнь Барда» отличалась от своих соседей по пирсам.
Всего две мачты, на которых уже были убраны прямые паруса, красно-черный цвет бортов и резное украшение кормы, вкупе с блестящим на солнце украшением носовой части — головой мифического Вилосского дракона — выделяли этот корабль из общей серой массы однотонных людских кораблей.
Опущенные сходни, по которым на пирс уже сходили члены команды, готовясь к разгрузке вместительного трюма корабля, приковывали внимание Нуада больше, чем спускаемые тюки с дорогими тканями из Хейма.
Шелк, бархат, газовая ткань — все то, что Вилосс делал лучше остальных городов-государств на восточном побережье Хейма, найдет покупателей в столице людского королевства.
Но больше, чем дорогостоящие грузы, Нуада интересовало то, что капитан этой посудины должен был доставить непосредственно для него.
Но, в отличие от портового инспектора, который донимал рослого детину относительно количества ввезенных грузов, рассчитывая размер пошлины, Нуада прекрасно знал, что этот мускулистый человек лишь представляется хозяином этой вилосской посудины.
Тогда, когда нужно отвести от нее подозрение в том, чем на самом деле занимается этот корабль.
Обменявшись тайными знаками с дежурящим у сходней матросом, посол поднялся по сходням на борт.
Вахтенный, видевший его бессловесную беседу с членом экипажа, молча кивнул в сторону небольшой дверцы, ведущей в кормовую часть корабля.
Как и предполагалось, его уже ждали.
Иного и не может быть — в противном случае, его бы пару часов назад не нашел неприметный по всем качествам мальчишка из числа многочисленных бедняков Обители Королей.
Быстро юркнув в крохотную дверцу, посол попал в короткий коридор, который вел в несколько кают, предназначенных для капитана корабля, старшего помощника, штурмана и парочки возможных гостей.
Дроу, прекрасно зная неписанные правила на борту этого корабля, поэтому остановился рядом с каютой настоящего капитана.
Отрывисто простучав по двери условный сигнал, посол дождался, пока замаскированная под резную часть стены панель отъехала в сторону.
— Явились, господин посол, — хмыкнула, сверкнув своими яркими зелеными глазами темнокожая эльфийка, отходя в сторону. — Проходите, ваша знакомая вас ждет.
— Благодарю, Мириэль, — негромко произнес Нуада. — Какие-либо проблемы в пути были?
На губах капитана пиратского судна появилась вежливая, но насмешливая улыбка.
— У «Песни Барда» не бывает проблем, дорогой посол, — со смешком ответила юная (по меркам дроу, конечно же) полукровка. — Но, должна заметить, путешествие не из легких.
— Разве вы не выполняли рейс по обычному маршруту торговых кораблей? — нахмурился дипломат от Королевства темных эльфов.
— В том-то и дело, дорогой посол, — произнесла дроу-полукровка. — В Штормовом море стало как-то многовато людских и эльфийских кораблей. Особенно — в южной части. Не знаете почему?
Посол почувствовал холодок в словах пиратки.
— Если ты думаешь, будто я решил раскрыть твою тайну, то скажу сразу, что не делал этого.
— Конечно нет, посол, — глаза дроу блеснули недобрым огнем. — Ведь первая, кому бы я снесла голову в случае, если б нас опознали как пиратский корабль и попробовали взять на абордаж, была бы одна скромная вилосская дамочка, дожидающаяся вас в последней каюте.
«Песнь Барда» — пиратский корабль, некогда являвшийся вилосским судном, перевозящим рабов из городов Хейма в Аур.
Мириэль, дитя порочного брака лесной эльфийки и беглого дроу, когда-то была одной из рабынь.
До тех пор, пока не подняла восстание на корабле во время одного из путешествий.
Захватив власть, девушка с трудной судьбой подалась в пиратство, используя все преимущества быстроходного корабля против всех, кого она ненавидела.
А мечтала она убить очень многих.
Причем, ее желание обезглавливать своих жертв относилось не к конкретным персоналиям, виновным в ее нелегкой судьбе, но к целым расам.
Нуада, как и любой посол, являясь шпионом по своей сути, прекрасно знал историю этого тайного агента дроу.
Когда-то очень давно отец Мириэль, один из многочисленных шпионов дроу, попал в Великий Лес.
Его выходили, дали кров, приютили и не задавали больших вопросов.
Просто потому, что маскировочная магия, в которой он был хорош, позволяла остальным видеть перед собой лишь типичное дитя леса, но никак не заклятого врага Древнего народа.
Все изменилось, когда родилась Мириэль.
Никакая магия не в состоянии скрыть темную кожу и яркие зеленые глаза, несвойственные лесным эльфам.
Что община сделала с ее матерью не удалось узнать даже шпионам Темных эльфов до сих пор.
Отец едва сумел сбежать, унеся дитя в сторону Восточной Провинции людей, спрятать ее, прежде чем отряды инфильтраторов обнаружили лазутчика и разделались с ним.
Девочка попала в людское общество, где, по вполне понятным причинам расовых предрассудков значительной части аристократии, выросла бесправной рабыней, со временем перейдя в разряд наложниц.
Каким-то образом лесные эльфы прознали о том, кто она есть на самом деле, и она едва сумела спастись, будучи выкупленной у своего хозяина за баснословные деньги для последующей передачи лесному народу.
Девушка бежала вместе с небольшой группой рабов и едва ли последующие ее странствия, превратившиеся в побег от охотящихся на нее владельцев и эльфов по приграничью Востока, можно было назвать беззаботными.
В конце концов, спустя многие годы, она внезапно оказалась в числе рабынь на рабских рынках Вилосса.
Годы странствий привели ее к тому, с чего все и началось.
Последним жестом отчаяния стал ее бунт рабов, которые сумели захватить корабль у торговцев и вилосских хозяев.
Спустя продолжительное время, когда на корабле остались лишь едва живые скелеты вместо людей, «Песнь Барда» прибило к Темным Островам, где девушка и остатки команды попали в руки дроу.
Слишком «темненькая» для лесных эльфов и слишком «светлая» для дроу, она могла стать изгоем вообще в любом