Читать интересную книгу Девять драконов - Майкл Коннелли

Босх вернулся в рубку. На панели управления имелось несколько различных шкал и переключателей, но все они были обозначены по-китайски. В конце концов он сосредоточился на двух расположенных рядом друг с другом переключателях с красными световыми кнопками. Он повернул один в положение «выкл.», и тотчас гул двигателей заметно уменьшился — значит, он заглушил мотор.

Гарри выждал несколько мгновений и щелкнул другим выключателем, вырубая и второй двигатель, после чего переместился в задний угол рубки, на нижнюю койку, задернул занавеску наполовину, притаился и стал ждать. Он знал, что для каждого, кто поднимется из трюма по трапу, он окажется в «мертвой зоне», закрытой для обзора. Он сунул пистолет за пояс, вытащил из кармана нож и осторожно выпустил лезвие.

Вскоре он услышал внизу торопливые шаги. Он понял, что разговор происходил в носовой части трюма. Это облегчало задачу.

Человек начал вылезать из люка, спиной к койкам, взгляд его был устремлен на панель управления. Не оглядываясь, он быстро подошел к приборам и стал искать причину остановки двигателей. Босх бесшумно выбрался из койки и крадучись направился к нему. В тот момент, когда ожил один из двигателей, он приставил к спине мужчины острие ножа.

Схватив бандита за воротник, Босх оттащил его от приборной доски и шепнул в ухо:

— Где девочка?

Человек произнес что-то по-китайски.

— Говори, где девочка.

Человек покачал головой.

— Сколько человек внизу?

Мужчина опять ничего не ответил, и Босх грубо вышвырнул его на палубу. Он подтащил его к поручням и перевесил через них вниз головой. Вода плескалась внизу всего в нескольких футах.

— Ты умеешь плавать, сволочь? Где девочка?

— Не… говорить, — наконец выдавил китаец. — Не… уметь.

Держа незадачливого моториста над перилами, Босх огляделся в поисках Суна — своего переводчика, — но того нигде не было. Куда же он, черт возьми, подевался?

Эта секундная потеря бдительности позволила китайцу сделать резкое движение и заехать локтем Босху по ребрам. Этот удар отбросил Босха к рубке. После этого он развернулся к Босху и встал в стойку. Босх приготовился защищаться, но китаец сначала выбросил вперед ногу, ударив ею Босха по запястью и выбив из руки нож.

Нападавший, не обращая внимание на то, куда улетел нож, стремительно ринулся на Босха, молотя его кулаками, нанося короткие мощные удары в солнечное сплетение. Босх почувствовал, как воздух выхлестывается у него из легких, и тут же еще один пинок обрушился ему под подбородок.

Гарри свалился наземь. Он пытался уклониться от сыплющихся ударов, но почувствовал, что поле зрения начинает резко сужаться и сознание туманиться. Его противник спокойно отошел, и было слышно, как подбираемый им пружинный нож царапнул по настилу палубы. Борясь с обмороком, Босх потянулся за пистолетом.

Вновь приблизившийся китаец произнес на чистейшем английском:

— Умеешь плавать, сволочь?

Босх выхватил из-за спины пистолет и дважды выстрелил; первая пуля лишь царапнула бандита по плечу, вторая же угодила чуть левее середины груди. Нападавший упал с удивленным выражением на лице.

Гарри медленно, с трудом встал на четвереньки. Он увидел, как струйка крови и слюны капает на палубу у него изо рта. Цепляясь за стену рубки, он начал подниматься на ноги. Он понимал, что надо спешить. Выстрелы наверняка были услышаны другими людьми на судне.

В тот самый момент, когда он выпрямился, с носовой части судна раздались выстрелы. Пули просвистели над головой и срикошетили от стальной стены рубки. Пригнувшись, Босх, спрятался за угол рубки. А, выпрямившись, он увидел сквозь окна этой палубной надстройки человека, направляющегося от носа к корме, и в каждой руке у него было по пистолету. Позади бандита виднелся открытый люк, через который он, очевидно, и вылез из трюма.

Босх знал, что у него осталось шесть патронов, и понимал, что приближающийся головорез направляется к нему с полными обоймами. По количеству боезапаса он явно превосходил Гарри. Босху необходимо было перехватить инициативу и вывести противника из строя быстро и радикально.

Он огляделся в поисках подсказки и увидел ряд резиновых швартовочных брусов, закрепленных вдоль заднего планширя.[12] Он сунул пистолет за пояс и вытащил один из этих бамперов из гнезда, где тот находился. Незаметно подкрался обратно к окну рубки и снова посмотрел сквозь нее. Бандит выбрал для обхода рубки левый борт и уже собирался выйти к корме. Босх шагнул назад, обеими руками поднял над головой метровый брус и с силой метнул его через крышу рубки. Тот был еще в воздухе, а он уже двинулся вдоль правого борта, вытаскивая на ходу пистолет.

Он оказался у передней стороны рубки как раз в тот момент, когда бандит увертывался от летящего на него бампера. Босх открыл огонь, многократно поражая человека, пока тот не свалился на палубу, не сделав ни одного выстрела.

Приблизившись, он убедился в том, что бандюга явно мертв. Тогда он выбросил свой отработавший 45-й калибр за борт и забрал у поверженного противника полуавтоматические пистолеты, опять-таки марки «Блэк стар». Потом вернулся в рубку.

Там было по-прежнему пусто. Но Босх знал, что по крайней мере еще один человек находится в трюме с его дочерью. Он заглянул в магазины обоих пистолетов и насчитал всего одиннадцать патронов.

Он сунул стволы за пояс и, обхватив ногами вертикальные стойки трапа, спустился в трюм как то принято делать при пожарной тревоге. Едва очутившись внизу, он в ту же секунду бросился на пол и перекатился, выхватывая пистолеты и ожидая града пуль, но ничего такого не последовало.

Когда глаза Босха адаптировались к тусклому свету, он увидел, что находится в пустом кубрике, выходящем в коридор, протянувшийся вдоль всего трюма. Единственным источником света служил открытый верхний люк на носу, в конце коридора. Чтобы добраться туда, предстояло преодолеть шесть отсеков, снабженных люками. Крайний люк был настежь открыт. Босх поднялся и заткнул один из пистолетов за пояс, чтобы иметь одну руку свободной, и потихоньку двинулся вперед, держа другой пистолет наготове.

Камеры-отсеки предназначались для герметичного хранения улова. Каждый вход в камеру имел по четыре запора. Стрелки, нанесенные на проржавевшую сталь, указывали, в какую сторону следует повернуть каждую ручку, чтобы открыть отсек. Босх шел по коридору, проверяя отсеки, один за другим, находя каждый пустым, но явно не использовавшимся в последнее время для перевозки рыбы. Каждая камера была усыпана обрывками коробок от зерновых хлопьев и других продуктов, а также пустыми бутылями из-под воды. Было ясно, что судно использовалось для перевозки живого груза.

Больше всего взволновали Босха коробки из-под хлопьев. Все они были одной марки, и с каждой улыбалась карикатурная панда: зверек стоял на краю миски, наполненной рисом, сверкающим как бриллианты кристаллами сахара. Это было детское питание.

Наконец он добрался до настежь открытого отсека. Босх пригнулся и осторожно проник в него.

Здесь также было пусто, но совсем по-другому. Тут не было хлама. С крюка на потолке свисала на проводе лампа с батарейным питанием. Тут же стоял перевернутый упаковочный ящик, густо уставленный нераспечатанными коробками хлопьев, пачками лапши и емкостями с водой. Босх поискал какие-то признаки того, что в этом помещении содержалась его дочь, но ничего такого не обнаружил.

Внезапно он услышал, как шарнирные петли на двери люка у него за спиной громко заскрежетали. Он стремительно обернулся — и в момент люк с громким металлическим стуком захлопнулся. Босх заметил, как затвор на верхнем правом углу передвинулся в положение «заперто», а в следующий момент увидел, что внутренние дверные ручки сняты. Его запирали в этой камере. Он выхватил второй пистолет и нацелил оба ствола на люк, ожидая, когда станет поворачиваться следующий засов.

Когда нижний правый начал поворачиваться, Босх прицелился и несколько раз выстрелил в дверь из обеих пистолетов. Пули пробили металл, ослабленный многолетней ржавчиной. Он услышал, как по ту сторону кто-то вскрикнул — от удивления или от боли. Затем в коридоре послышался глухой стук, как если бы тело ударилось об пол.

Босх подошел к двери люка и попытался повернуть рукой засов верхнего правого замка, но он был слишком мал, чтобы сработал эффект рычага. В отчаянии он отступил на шаг и ударил в дверь плечом, надеясь сорвать крепление замка, но оно даже не сместилось, а по болезненному ощущению в плече Босх понял, что дверь не поддастся.

Босх почувствовал себя в мышеловке.

Он опять приблизился к двери и приложил к ней ухо, прислушиваясь. Теперь оттуда доносился только один звук — гул работающих двигателей. Он громко постучал по металлу рукояткой пистолета.