Мелькнула, размазавшись от скорости, радужная тень — ний’зи внезапно вынырнула возле второй башни, где засели вражеские лучники. Даже если они её заметили, сделать ничего не успели.
Девушка взмахнула руками, и два лучника повалились замертво. В каждом торчало по короткому дротику.
Последний оставшийся страж, что торопливо разводил костёр, получил стрелу в бок, и повалился на едва начавший тлеть хворост, потушив огонь своим телом.
Молодой стражник и боевой маг сразу принялись стрелять по перемычке, и сшибли одного врага с моста вниз. Второй тоже получил стрелу, но ранен был легко. Он успел пробежать к маяку и нырнуть в проход.
Те стражи маяка, что оставались внутри, умело орудовали боевыми топориками, прикрываясь маленькими круглыми щитами, как у Марта.
Даже оставшись вдвоём, они бились отчаянно, и теснили Игоря с Мартом, пытаясь обойти с боков, разделить и прикончить поодиночке.
Молодой стражник и боевой маг, кинувшись вниз по винтовой лестнице на помощь своим, столкнулись с раненым ими стражником, который успел проскочить по мосту. Теперь он засел на площадке у лестницы и закупорил её, как пробка.
Даже вдвоём они никак не могли справиться с одним пустынным майити, и пробиться к своим.
— Сдавайтесь! — крикнул Март.
Он отбил очередной выпад противника, но нападать в ответ не стал, а отскочил к стене и слегка опустил щит.
Защитник башни рыкнул что невнятное, его изогнутый клинок свистнул, высек искры из обода щита.
Март тоже крикнул что-то, чего Игорь не понял. Второй защитник башни подпрыгнул, оттолкнулся от стены, влепил ему пяткой, и тут же с разворота ударил краем щита.
Только боевые рефлексы спасли Игоря. Он успел заслониться, но собственная рукоять топора влетела ему в челюсть. Хрустнул зуб, и он почувствовал вкус крови. Игорь перекатился, машинально заслоняясь от нападения.
Март со своим противником так быстро обменивались ударами, что металл звенел непрерывно. При этом они что-то выкрикивали на своём лающем языке — в такт ударам.
Не думая, Игорь метнул топор. Это оружие не слишком годилось для метания, но в такие моменты он доверял инстинктам бывшего хозяина своего тела.
Тяжёлое топорище врезалось в противника, и тот не удержался на ногах. Худой, жилистый майити отлетел и врезался в своего товарища.
Секундное замешательство решило исход боя.
Противник Марта получил удар в висок и зашатался, опустив щит. Март тут же развил успех, и влепил врагу ободом своего щита по лицу.
Второй майити попытался полоснуть Игоря по горлу кинжалом — одна рука его повисла, зашибленная топорищем. Игорь отбил кинжал наручем, вывернул противнику запястье, придавил к стене. Ударил коленом, ещё и ещё — пустынный майити, задыхаясь, всё пытался вывернуться, скалил зубы и хрипел.
— Господин, они нужны живыми! — выкрикнул Март. Он сидел верхом на своём противнике, и вязал ему руки. Противник визжал, извивался, и жаждал укусить Марта за что придётся.
Игорь молча кивнул — ему хотелось крови, но майити, очевидно, знал, что говорил. Хлопнул ладонями своему противнику по ушам. Тот всхрапнул и замолк. Глаза его закатились, и он обмяк на полу.
Игорь для верности добавил ему по печени и бросился к выходу на лестницу. Там его десант всё пытался сковырнуть из прохода стража башни.
Один удар по затылку — и стражник обмяк, как мешок.
Торжествующий боевой маг вытянул из крепления на поясе сигнальный рожок и торопливо прогудел, надувая щёки. Башня была взята.
***
Нужно было ещё сделать то, ради чего они пришли. Пленные стражи башни-маяка были крепко связаны и посажены в ряд на верхней смотровой площадке.
Игорь, чувствуя, как распухает разбитая губа, возился у стены, где скрывалась заветная «схема». Подошвы шлёпали по брызгам крови, под ногами хрустели и мешались обломки кувшинов, разбитого табурета и чего-то ещё.
За стенами башни, между зубцов всё сильнее завывал ветер. Кажется, буря, начавшись в Наратии, следовала за ними по пятам.
Летучий голландец заходил на привязи, как норовистый конь, натянул причальные канаты.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ветер поёт, старейшина! — молодая ний’зи положила ладонь на плечо Игоря. От её прикосновения побежали мурашки. — Надо улетать, иначе мы сольёмся с вихрем. Мне ещё рано к великим предкам.
— Рано, рано улетать! — рыкнул Игорь.
Схема уже светилась, линии синих жил пульсировали неярким светом, но рисунок никак не становился чётким.
Невозможно было понять, что за священный предмет изображён в ключевом элементе. Может, его и нет у них, и тогда вся эта кровь и трупы — всё зря.
Он вытряхнул мешок на пол. Священный предмет, что дали ему старейшины, замотанный в парчовую ткань… нет, не подходит! Совсем не то. Этот меньше, и похож на клубок синего огня… пульсирующего, как сердце… как сжатый кулак.
— Он горит, как драгоценный камень, — задумчиво сказала девушка-нийзи, проследив за взглядом Игоря. — Как навершие жезла.
Чёрт! Игорь подскочил, зашарил в поясной сумке. Да!
Стараясь не дышать, вытянул из потайного кармашка драгоценный камень. Крупный, величиной с кулак ребёнка, гранёный сапфир. Навершие жезла, добытого в сокровищнице Великих графов майити.
Сапфир оказался частью добычи, взятой в Анклаве. Хитрый граф подкупил им Совет высших магов — тогда ещё могущественный и влиятельный.
Игорь прихватил камень с собой на всякий случай, когда собирал груз для Летучего голландца. Всё, что только можно. И вот он — пригодился. В памяти неожиданно всплыли слова покойного графа: «жезл без навершия — ничто». Прав, прав оказался покойничек…
Камень встал на место. Схема мигнула, и принялась разгораться сильнее. Засияли ровным светом переплетённые в причудливом рисунке синие жилы.
— Господин, буря надвигается! — это кричал менестрель. Он скатился по винтовой лестнице и замер, тараща глаза на сияющую магическим огнём схему.
— Уходим! — Игорь забросил за спину мешок с оборудованием. — Быстро!
Летучий голландец рвался с привязи, скрипел канатами.
— Буря любит тебя, старейшина! — пропела ний’зи. — Любимец ветра, его создатель, повелитель стихий, да живёт он вечно!
Мелодичный голосок крылатой девушки слился со свистом ветра.
— Ходу! — Игорь упал в корзину, прижав к животу драгоценный мешок. Он старался не думать о том, что сделал, и что имела в виду эта безумная песня ний’зи. Потом. Он разберётся с этим потом. Главное — ещё одна башня включена в схему.
Причальные якоря взметнулись в корзину, брюхо дирижабля прошуршало по зубцам маяка. Летучий голландец отошёл от башни. Позади, всё ближе и ближе, чернела и клубилась облачная мгла. Её прорезали вспышки молний.
Под ними расстилалась раскалённая пустошь Горячих земель, а с левого борта сиял бирюзой в лучах багрового солнца край Едкого моря. Там, где Игоря ждали монархи, принцы и их жена — изменница Май. Теперь у него были козыри в рукаве. Только надо было их суметь разыграть.
Глава 49
«Природа не терпит пустоты»
Аристотель
Наратия, столица Нижних земель
Громовой удар раскатился над крышей княжеского дворца. Порыв ветра ворвался в открытое окно, заполоскал занавесками.
Княгиня скорчилась на полу под окном. Она прижимала руки к животу и тихо стонала. Прозрачные полотнища занавесей хлопали и полоскались над ней, как крылья. Стройное, сильно округлившееся в талии тело молодой майити извивалось на каменном полу, лицо искажала мучительная боль.
— Госпожа, госпожа! — магесса склонилась над княгиней, бережно удерживая её от судорожных движений.
На обнажённом теле княгини, распластавшись во весь округлый живот, багровел рисунок крылатого существа — дракона. Казалось, рисунок вырос вместе с животом.
— Ох, убирайся!.. — простонала молодая майити. — Не смотри на меня!
— Я помогу. Дышите глубже.
— Нет, нет… Никто не должен это видеть, — тело княгини содрогнулось в новых спазмах.