Порой просто диву даешься, откуда ковровцы брали силы и возможности, чтобы выполнять такие задания. А они смогли за несколько месяцев наладить выпуск надежной скорострельной автоматической пушки для вооружения штурмового самолета конструкции Ильюшина Ил-2, наводившего страх на фашистов и прозванного ими «черной смертью».
Когда я впервые приехал на Ковровский завод, там царила по-особому приподнятая атмосфера. Оружейники все еще находились под впечатлением обстановки, созданной вручением предприятию ордена Ленина. Коллектив был удостоен этой высшей награды Родины за успешное выполнение заданий Государственного Комитета Обороны по обеспечению Красной Армии авиационным и пехотным оружием. Начальник КБ В. А. Дегтярев был награжден полководческим орденом Суворова I степени.
Считаю это награждение совершенно справедливым. То, что сделал Василий Алексеевич как конструктор в годы войны, определяя оружейную стратегию при разработке образцов, можно назвать действительно полководческим подвигом. Тем более, что Дегтяревым в суровое военное время был разработан, а также усовершенствован ряд образцов стрелкового оружия, принятых на вооружение Советской Армии уже после Великой Победы.
О значении вклада ковровских конструкторов в создание новых систем стрелкового оружия говорит и такой факт. За годы войны они создали девять новых образцов вооружения, принятых в войсках, не считая работ по модернизации уже освоенных производством систем. Только в 1944 году заводом было поставлено на производство шесть новых образцов техники, из них три изделия освоены в поточном массовом изготовлении. Ни одному предприятию такого профиля не удалось добиться подобных результатов.
Сам завод, его конструкторские бюро во время войны работали и на перспективы. Здесь в те трудные годы проводились опытно-конструкторские и научно-исследовательские работы в области дальнейшего совершенствования стрелкового вооружения Советской Армии. Речь идет, прежде всего, о ручном пулемете системы Дегтярева (РПД), самозарядном карабине системы Симонова (СКС) и, конечно же, об образцах первых автоматов этих же конструкторов…
Осенью 1947 года поезд снова мчал нас – меня и моего «куратора» – сотрудника ГАУ В. С. Дейкина из Москвы в Ковров. Я с большим нетерпением ждал встречи с моим соратником и другом Александром Зайцевым – хотел как можно быстрее поделиться с ним своими новыми задумками по доработке оружия. И очень обрадовался, увидев в окно вагона знакомое улыбчивое лицо. Выйдя на перрон, я сразу попал в объятия друга.
Владимир Сергеевич Дейкин тронул Зайцева за плечо:
– Не задуши, Саша, нашего Михтима в своих объятьях, видишь, как он похудел за время испытаний?
– Ничего, мы здесь его подремонтируем. – Саша разнял руки, заглянул мне в глаза. – И, если пожелает, поженим. У нас в Коврове, считаю, самые красивые девушки, особенно на ткацко-прядильной фабрике.
– Предложение твое, Саша, запоздало, – засмеялся Дейкин. – Михтим победил не только на сравнительных испытаниях, он успел окончательно покорить и одно женское сердце.
– Ты что, действительно женился? – изумленно вскрикнул Зайцев.
Я молча кивнул головой.
– Если бы я знал, Владимир Сергеевич, что такое произойдет, мы не отпустили бы Мишу на полигон, – повернулся мой друг к Дейкину и притворно-огорченно вздохнул: – Какого жениха потеряли!
– Хватит, хватит об этом, – замахал я руками. – Давайте о деле поговорим.
И стал вытаскивать из кармана заветный блокнот с расчетами: не терпелось рассказать Зайцеву о том, что родилось в голове в ходе испытаний по совершенствованию образца.
Дейкин перехватил мою руку:
– Нет, о деле будем говорить только завтра. На дворе уже сумерки. Нам с тобой, Михтим, надо немного отоспаться. Так что сдаем образцы под охрану – и в гостиницу.
Владимир Сергеевич был неумолим, как ни пытался я его убедить, что нам с Сашей очень необходимо кое-что прикинуть уже сейчас.
Но Дейкин оказался прав. Едва я коснулся подушки, как тут же уснул – сказалось нервное напряжение последних дней испытаний. И пришла во сне моя Катя, Катюша, первой в свое время принесшая мне весть о том, что жюри утвердило проект моей «стрелялки». После почти года разлуки, вызванной работой в Коврове, встретившись, мы поняли, что не можем друг без друга. Так полигон и стал для нас местом регистрации брака. И сразу – разлука. Катя работала чертежницей в КБ полигона и ехать со мной в Ковров не могла. Словом, у меня были еще и особые, семейные причины для того, чтобы как можно быстрее вернуться с доработанным образцом на полигон.
Утром на совещании у главного инженера завода В. С. Дейкин подробно доложил о результатах нашей поездки и о задачах, которые надо решить в кратчайший срок «по доработке автомата конструктора Калашникова». Откровенно скажу, на том совещании некоторые специалисты выразили неудовольствие, а точнее, несогласие с тем, что заводчанам придется помогать какому-то пришлому, совсем неизвестному молодому «варягу», когда у ковровцев есть собственное КБ, которое разрабатывало аналогичный образец. Они предложили бросить все силы на доводку собственного образца.
Владимир Сергеевич Дейкин сумел силой аргументов, выводов погасить местнические, скажем так, настроения. Он убедил людей, что, как бы ни престижно было им работать только над своим оружием, необходимо приложить усилия и помочь начинающему конструктору.
Наконец страсти утихли и обе стороны стали обсуждать только один вопрос: как лучше использовать имеющиеся на заводе возможности для продолжения работы, на которую отводилось чуть более двух месяцев.
Во-первых, нам надо было срочно устранять выявленные при испытаниях недостатки автомата. И у меня уже были кое-какие на этот счет предложения. Но, кроме этого, родилась одна смелая идея, которую я мог обсудить лишь с близким другом-помощником, с Сашей Зайцевым.
Я предложил сделать капитальную перекомпоновку всего автомата, и Саша меня в этом поддержал. Конечно же, это могло вызвать серьезные возражения со стороны завода. Поэтому у нас втайне от руководства созрел дерзкий замысел: маскируясь доработками по замечаниям комиссии, сделать намеченную перекомпоновку автомата. Мы шли, конечно, на известный риск: условиями конкурса перекомпоновка не предусматривалась. Но она значительно упрощала устройство оружия, повышала надежность его в работе в самых тяжелых условиях.
Так что, игра стоила свеч. Беспокоило одно: сумеем ли уложиться в срок, отведенный для доработки образца?..
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});