Вот как вспоминает о тех же самых событиях автор книги «Отечественные автоматы» А. А. Малимон:
«А. И. Судаев ввиду тяжелой болезни в новом конкурсе не участвовал. Его не стало в августе 1946 г. Но прогрессивно-новаторские идеи этого конструктора, его творческие находки получили свое практическое воплощение в других системах, обретя как бы вторую жизнь. Нельзя отрицать и того факта, что творческий поиск, новаторские устремления и опыт первопроходца, а также его конструкторское наследие оказали прямое влияние на успехи в работе других конструкторов КБ полигона, разрабатывающих технические проекты автоматов по новым, более жестким требованиям.
Не случайно три лучших его проекта по результатам рассмотрения и оценки в ГАУ принадлежали конструкторам КБ полигона: Н. В. Рукавишникову, М. Т. Калашникову и К. А. Барышеву.
Перспективные по конструкторской новизне образцы автоматов разработали А. А. Дементьев на Ковровском заводе и А. А. Булкин в Тульском КБ.
А. А. Булкин повторил схему узла запирания своего образца, представлявшегося на первый конкурс, одновременно реализовав возможности изготовления разгруженной ствольной коробки методом штамповки из листового металла.
Оригинальную конструкцию короткого автомата создал тульский конструктор Г. А. Коробов. Наряду с другими образцами он был представлен на конкурсные испытания.
Заслуживала также внимания конструкция, созданная в Коврове Г. Ф. Кубиновым и В. В. Дегтяревым, с поворотом затвора при запирании штоком через спиральный паз на затворе. Этот образец не дошел до полигонных испытаний из-за неотработанности системы по живучести деталей.
Изготовление первых образцов автомата Калашникова (АК-46), а также доработка этой системы на этапе прохождения конкурсных полигонных испытаний, осуществлялись на Ковровском заводе с привлечением опытных специалистов отдела главного конструктора и других служб этого предприятия.
Автоматы Рукавишникова изготовлялись в механической мастерской полигона, а автомат Барышева в металле не реализовался в связи с занятостью конструктора разработкой самозарядного пистолета, тоже по конкурсу».
После того как проекты автоматов Рукавишникова, Барышева и мой были утверждены, Рукавишникову и мне определили места, где мы должны были изготовить образцы в металле для сравнительных испытаний. А вот с определением места для дальнейшей работы Барышева решение вопроса затянулось. И Константин Александрович в это время включился еще в один конкурс – по разработке проекта пистолета под 9-мм патрон.
И здесь Барышев тоже преуспел. Из двенадцати разработчиков личного оружия, представлявших образцы для сравнительных испытаний, для дальнейшей доработки, как мне помнится, были рекомендованы изделия двух конструкторов – Н. Ф. Макарова и К. А. Барышева.
И в это же время Константин Александрович получил выписку из приказа, которым определялось, куда, на какой оборонный завод ему надлежало убыть для изготовления образца автомата. Как быть? Продолжать участие в обоих конкурсах или отдать предпочтение работе над каким-то одним образцом? Барышев выбрал второе – доработать пистолет, выйти с ним на последний этап полигонных испытаний, не забывая и об изготовлении образца автомата.
Таким образом, для участия в дальнейших соревнованиях от КБ полигона остались проекты двух конструкторов – Рукавишникова и Калашникова.
Технические возможности мастерской полигона не позволяли вести работу по изготовлению моего образца автомата: на ее базе несколько конструкторов уже работали над осуществлением своих проектов.
Приехавший к нам из ГАУ инженер-майор Владимир Сергеевич Дейкин сообщил о принятом решении отправить меня на завод, где трудился в то время один из самых известных конструкторов-оружейников В. А. Дегтярев. Я должен был ехать в город Ковров Владимирской области.
Перед отъездом я получил письмо из дома, из родной своей Курьи, от сестры Анны Тимофеевны. Она сообщала о наших семейных новостях. Сначала, по обычаю, делилась радостными вестями. Одна из них – остался жив, вернулся в родное село мой младший брат Василий. Но на этом вся наша семейная радость и кончалась. Дальше сквозь каждую строку чувствовались горючие слезы. Да и как было без них обойтись, если пришли «похоронки» на моих старших братьев Ивана и Андрея, если и Анна не дождалась мужа своего – Егора Михайловича Чупрынина, вместе с которым прожила душа в душу немало лет. Остались у нее трое ребятишек, трое полусирот…
Письмо всколыхнуло во мне многое. Очень хотелось повидать родных и близких. Сердцем рвался я на Алтай, но прервать работу даже на неделю-другую просто не представлялось возможным.
В Коврове я никогда не был, но хорошо знал, что именно там работает знаменитый конструктор оружия Василий Алексеевич Дегтярев. Да и Петр Максимович Горюнов был тоже ковровец. Я ведь еще совсем недавно работал над модернизацией его пулемета СГ-43. Так что вроде бы что-то родное мне там было, и я радовался встрече с этим.
И в то же время меня пугало то обстоятельство, что в Коврове уже привыкли работать с опытными конструкторами, с высокими авторитетами и чинами. Ведь Дегтярев – генерал, да и другие явно повыше меня чином… Примут ли там молодого чужака, неизвестного сержанта-конструктора? Ведь, по сути, я ехал соревноваться с прославленным генералом-оружейником в родных ему стенах. В его родном доме!.. Но, приказ – есть приказ…
С большим волнением я ехал в город прославленных оружейников. И лишь присутствие рядом со мной моего ровесника, представителя Главного артиллерийского управления майора Дейкина, успокаивало меня. Вдвоем не так страшно осваиваться на новом месте! Позже, с годами, Владимир Сергеевич Дейкин стал не только незаменимым наставником, но и моим большим другом. Наши семьи были близки, а наши дети росли вместе. Дружба продолжалась на протяжении долгих лет, пока ее не оборвала смерть полковника в отставке Владимира Сергеевича Дейкина. Многое, очень многое в моей жизни связано с его именем, но об этом скажу позже. Пока ограничусь тем, что с благодарностью скажу: Дейкин тогда смог на месте решить целый ряд организационных вопросов, в частности связанных с назначением ко мне в помощь знающих дело конструкторов и опытных рабочих, без которых главный конструктор образца, будь он хоть семи пядей во лбу, не сумеет по-настоящему отработать свое изделие.
Попав на завод, я все переживал: как буду работать рядом с самим Дегтяревым?! Но мне объяснили, что Василий Алексеевич работает совсем в другом бюро, в «своем КБ». После этих слов я испытал смешанное чувство: и успокоился, и одновременно огорчился – очень хотелось увидеть знаменитого конструктора за работой!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});