и рассматривал тёмную метку на груди чуть выше сердца.
— Теперь ещё и это, — проговорил он тихо, очертив пальцами контур древнего узора.
15.2
Такие метки бывают с совершенно разным узором, размера и формы. У кого-то это обыкновенный витиеватый браслет, у кого-то кольцо. Дайрон знал, что подобный «подарок» богов может вспыхнуть на животе, ноге и даже затылке. Но они всегда сопровождаются древними, фамильными рунами тех семей, чьи судьбы связываются воедино.
Руна истинности.
Связь со своей половинкой. С той, что уготована судьбой. С той, кто подходит тебе идеально. Руна, которую некоторые драгхары не могут дождаться за всю свою жизнь. Теперь понятно, почему его отменная выдержка трещит по швам.
В самом начале зарождающейся истинности чувствовать такие скачки настроения нормально. К тому же это первый признак. Он может появиться даже до появления самой метки. И как он только сразу не понял?
Метка истинности — это и дар, и проклятие, ведь получив её, драгхар уже не сможет иметь сильных, магически одарённых и полноценных детей ни с кем, кроме своей истинной. Практически всегда это так.
Так что для каждого драгхара после обнаружения руны, главным становится отыскать свою истинную.
Теперь бы понять, с кем его связала судьба.
Ментер выдохнул, скинул остатки одежды и шагнул в душ, намереваясь смыть с себя воспоминания и напряжение прошедшего дня. А заодно и прочистить мозги. Специально настроил температуру воды практически ледяной. Она всегда помогала ему очистить голову и выкинуть ненужные, неважные мысли.
Дело в том, что на начальной стадии скрепления истинности, драгхары могут не ощущать свою половинку. Не чувствовать тяги к ней и от этого не понимать, с кем его связала судьба. Начальная стадия всегда самая сложная, особенно для вспыльчивых драгхаров. Отличить простое раздражение от всплеска эмоций рядом с истинной крайне сложно. Ведь в первые дни или даже недели рядом с ней они будут зашкаливать. И не всегда в хорошую сторону.
Чаще всего, драгхарам хочется друг друга убить.
Дайрон на мгновение задумался, подставляя лицо под струи воды и чувствуя, как холод постепенно приносит ясность в мысли.
С кем у него может возникнуть истинность? Явно с кем-то из первокурсниц. Метка и все сопутствующие к ней эмоции появились только в этом году, значит, все остальные девушки отпадают. В том числе и Ирата.
При воспоминании жгучей брюнетки Дайрон усмехнулся.
Сколько времени она потратила на то, чтоб попытаться заманить его в свои сети. Сколько попыток предприняла, уже и не вспомнить. Но так и не добилась успеха.
Её настырность неудивительна. После того как Дайрон поступил в академию и до выпускного курса, многие девушки пытались его соблазнить. Ещё бы, не каждый год здесь учится племянник императора. Но когда его повысили до ментера, таких охотниц поубавилось. Одно дело — просто выпускник и совсем другое — ментер. Правая рука ректора, элита академии и будущий советник.
А в этом году в академию поступил и его брат…
Надо будет предупредить Дориана, чтоб не раскрывал объятия для каждой красивой девушки. Потом замучаемся отцеплять.
Дайрон никого не подпускал к себе ближе, чем нужно, но Ирата не желала с этим мириться.
Ирата — девушка во всех смыслах шикарная. Длинные, чёрные волосы, которыми она всегда особенно гордилась, точёная фигурка, фарфоровая кожа, ярко-голубые глаза, отражающие цвет её магии. Да и родословная отменная, одна из самых сильных и влиятельных в Аднаре. Идеальная пара для него.
Всё чаще родители молодых драгхаров не ждали, когда у драгоценного во всех смыслах отпрыска появится истинная, а устраивали выгодные, династические браки. Для усиления родовой магии, для более сильного потомства. Да, сильный драгхар может родиться и вне истинного союза, но чаще рождались девочки. И можно было бы его заключить, тем более отец Дайрона уже обмолвился этим летом об этом, вот только сердце не ёкало в её присутствии. А хотелось именно этого…
Ментер стал перебирать в голове всех первокурсниц, с кем он пересекался в первые дни учёбы. Не так-то уж их много набралось. Несколько огневичек, две адептки земли, пять водниц и весь поток воздушниц. И с каждой из них у Дайрона может быть связь…
Змей его подери, уйдёт не одна неделя, чтоб её найти.
В ванной становилось находиться слишком холодно, так что Дайрон выключил воду, обернул полотенце вокруг бёдер и вышел, попутно вызывая доморфа.
— Отнеси вещи в чистку, — сказал драгхар, когда слуга академии явился перед ним и поклонился. — И принеси те, что я отдавал вчера.
Расплатился с ним магией, подождал, пока доморф исчезнет с грязной одеждой, и собирался уже переодеться, как в окно сначала постучали, видимо, для приличия, а затем, не дожидаясь приглашения, тут же влетели.
И это мог быть один из немногих, кому ментер давал доступ в свой дом.
15.3
— Ты когда-нибудь прекратишь врываться ко мне, когда тебе вздумается? — спросил Дайрон спокойно, разглядывая непрошеного гостя и накидывая на плечи второе полотенце, чтобы скрыть метку.
— А разве тебе есть что скрывать, братик? — усмехнулся драгхар, полностью залез в комнату, развеивая тёмно-синие крылья и щелчком пальцев закрывая за собой окно.
Ну, хоть этому брат смог научить этого мелкого бездельника.
На самом деле Дориану даже не нужно было давать разрешение на вход. У системы защиты был один существенный недостаток: она пропускала в дом всех членов одной семьи, даже несмотря на то, что их ауры не были закреплены на замке. За много веков так и не смогли понять, почему она так делает, но как бы защиту ни усовершенствовали, изменить этот факт так и не смогли. Знали об этом далеко не всё, и ректор просил, чтобы и дальше это оставалось тайной.
Редко когда у драгхаров в одной семье были двое детей, тем более с небольшой разницей в возрасте, чтобы они могли одновременно учиться в академии, так что держать его в секрете было несложно.
— Может, как раз тебе есть что скрывать? — переспросил Дайрон, глядя на своего младшего брата, так сильно напоминавшего ему себя самого несколько лет назад. Такого же улыбчивого, вспыльчивого и безрассудного.
Как давно это было, оказывается…
— Ты на что намекаешь? — нахмурился парень и уселся в кресло, закинув ноги на стол.
— На твои попытки совладать с семейным даром.
Дориан тут же перестал улыбаться и выпрямился.
— Если ты думаешь, что это всё моих рук дело, то я ни на кого драгонию не насылал.
— Но ты экспериментировал с ней, — не спросил,