Это было четыре дня назад, и я слишком боялся снова использовать дух. Я не знал, смогу ли разобраться с тем, что я обнаружил. Может, в тот день мне просто не повезло? По-прежнему ли дух нормально функционирует? Или он постепенно исчезал и, возможно, пропадет насовсем? Мне было трудно понять, что я чувствую из-за этого. Облегчение? А может, огорчение?
Паника угрожала сломать меня, и я должен был воспользоваться моментом, чтобы выкинуть эти мысли из головы и сохранить спокойствие. Дух не был проблемой прямо сейчас. Сидни была. Я должен быть рядом с ней.
Дело в том, что я ничего не сказал ей о стабилизаторе настроения. Я даже не рассказывал ей об Эйнштейне. Часть меня хотела, чтобы она знала, что я пытаюсь измениться, что сделаю для нее все, но с другой стороны, я слишком волновался из-за конечных результатов данного предписания. Мне было неловко рассказывать ей о таблетках, если вдруг это не принесет эффекта. И я настороженно относился к их воздействию и тому, чтобы бросить принимать их, потому что я не мог справиться с изменениями. Пока я знал, что это будет продолжаться, я не хотел, чтобы Сидни знала. Я предпочитал, чтобы она думала, что я вообще не пытаюсь ничего сделать, чем поняла, что я потерпел неудачу.
– Что тебе нужно от меня? – спросил я.
– От нас, – поправила Джеки.
Я не смог удержаться и послал ей улыбку. Я с легкостью мог притворяться обаятельным и счастливым. Но в действительности же люди, вызывающие симпатию и уважение, были редкостью, однако Джеки в моих глазах достигла и того, и другого. По большей части из-за того, что она так сильно заботилась о Сидни и могла сделать для нее все что угодно. Именно поэтому Джеки мне нравилась. А еще я ценил ее за то, что она, зная лишь половину из происходящего, все равно стремилась помочь. То, что она участвует во всех этих сверхъестественных делах, было еще одним плюсом. У нее была удивительная способность справляться со всеми необъяснимыми сложностями.
– Я собираюсь использовать вещество, которое сделала, – сказала Сидни. Она сложила руки, и я понял, что она сделала это для того, чтобы остановить мандраж. – Я просто смешала соль и чернила в некотором соотношении. Все, кажется, в норме, так что теперь суть в том, чтобы наконец-то сделать татуировку нашему подопытному.
– У нас действительно есть подопытный? – я посмотрел вокруг, чтобы увидеть, вдруг я забыл кого-то, но нас было только трое. – Одна из кошек?
Раздался стук в дверь, Джеки открыла и, к моему удивлению, вошел Трей Хуарес. Я едва ли говорил с ним несколько раз. Не принимая во внимание, что Трей принадлежал к группе, пытающейся убить Соню Карп, он был вполне здравомыслящим парнем. Я знал, что Сидни считала его своим другом даже несмотря на все случившееся, и ее мнение имело огромное значение. Тот факт, что она пригласила его сюда, говорил о многом.
– Мистер Хуарес, какой приятный сюрприз, – Джеки действительно была удивлена.
– Я удивлен, что вы не пригласили к себе меня раньше, мисс Т. Я стал вашим помощником раньше! А вы позволяете Мельбурн торчать здесь все время.
Он одарил ее улыбкой, которая как будто слетела со страниц сборника пьес и действовала на женщин просто волшебным образом. В отличие от Нейла, который очаровывал их случайным образом, Трей в этом деле был мастером. Я был рад, что он увяз в своих непонятных отношениях с Ангелиной, потому что, по правде, некоторые могли бы утверждать, что симпатичный и крепкий человеческий ученик мог составить Сидни партию куда более выгодную, чем психически неуравновешенный вампир–художник.
Джеки закатила глаза, показывая, что улыбка не произвела на нее никакого эффекта:
– Оплошность отмечена. Я предполагаю, что мистер Хуарес и есть объект для татуирования?
Когда Сидни кивнула, я спросил:
– Как ты собираешься это сделать? Будешь наносить новую татуировку, или просто подправишь шприцем ту, что есть?
Маркусу требовалось лишь впрыскивание, когда он «сломал» ее тату. Это была одна из полезных вещей, которые он сделал для нее перед тем, как покинуть город: он ввел в ее лилию небольшое количество чернил, полученных из вампирской крови. Это уничтожило силу татуировки, но все еще делало ее восприимчивой к повторному впрыскиванию чернил алхимиков, если она не запечатает ее.
– Никакого впрыскивания, – возразила она. – Думаю, нам нужно что-то более существенное, к тому же, нам надо быть уверенными, что чернила достигнут дермы. Это следующий слой кожи под поверхностным.
– Хорошо, – ответил я, думая, что понял. У меня было такое чувство, что определение слова «дерма» произнесли только для меня. – Тебе потребуется больше чернил для этого. Как ты собираешься это осуществить?
Нас всполошил очередной стук в дверь, и Джеки направилась к ней.
– Это, должно быть, Малахия.
Я удивленно моргнул:
– Разве она не сказала, что...
Можно было не продолжать, потому что она кинулась открывать дверь, показывая нашего непостоянного бывшего учителя самообороны во всем его блеске с повязкой на глазу. Он указал большим пальцем себе за спину.
– Привет, дорогая. Тату-машина в моем фургоне. Где мне ее поставить? – он искоса глянул на нас. – О, привет, дети.
Джеки отвела его в гараж, и я, пытаясь подобрать челюсть с пола, оказался лицом к лицу к Сидни.
– Он ваш татуировщик?
Она пожала плечами.
– Когда я рассказала мисс Тервиллигер, что мне необходимо сделать татуировку, она сказала мне, что у него есть своя машина. Я думаю, он делает все свои татуировки сам.
– Я никогда не видел ни одной.
– Может быть, они там, где их не видно за одеждой, – предположила она.
Я поморщился:
– Спасибо, моя жизнь никогда не станет прежней.
– Эй, подождите, – Трей указал вниз, в зал, где я мог слышать, как Вульф потчует Джеки каким-то сумасшедшим рассказом. – Этот парень будет использовать супер–длинную иглу на мне? У него только один глаз! Слова «глубина восприятия» ничего не значат для вас?
– Мисс Тервиллигер клянется, что он знаток своего дела, – ответила Сидни. – А так как чернила бесцветны, видно ничего не будет. Все стерильно, а он достаточно способен, чтобы художественность имела значение. Нам всего лишь нужна машинка для нанесения. Но если тебе так хочется... – на ее губах заиграла легкая улыбка, – Можно запросто добавить в чернила немного краски. Держу пари, что Вульф набьет тебе чихуахуа.
Трей вздрогнул:
– Нет, спасибо.
Сидни вдруг нахмурилась:
– Твое тату Воина – просто тату, верно? Никакой силы?
– Нет. Тату не дает нам никаких возможностей. Это всего лишь украшение.
– Ладно, – сказала она. – Это даст мне хорошее прикрытие для Вульфа. Не переживай, что бы я ни говорила, с твоей нынешней татуировкой ничего не случится.