усадила меня на табурет посреди отдела, нанесла на волосы спрей и попросила подождать десять минут, пока тот подействует. Все покупательницы могли восхититься огненным облаком моих волос, совсем не похожим на их зализанные прически. Кто-то спрашивал, где я стригусь, и можно было гордо ответить: этих волос ножницы никогда не коснутся. А когда они интересовались, какие средства я использую, чтобы быть настолько красивой, Марьяна не теряла времени, предлагая косметику и раздавая свои визитки.
Они продолжали смотреть: кто-то с восхищением, как все мои знакомые мальчики; другие с завистью – как девочки в группе, на фитнесе, везде вокруг. Они постоянно предлагали мне чаще собирать волосы в косу или подстричься, хотя бы на лето. У тебя шея перестанет потеть, говорили они. Не нужно будет полчаса сушить голову и столько же расчесываться. Бояться, что кто-то вырвет клок распущенных волос в автобусе в час пик. Не придется тратить на них так много денег, в конце концов!
Не чувствовать, как копна великолепных волос развевается за спиной, не показывать свою красоту, и ради чего? Чтобы не потеть? Зависть, просто зависть.
Я несла розовый с золотом пакет домой и думала, как завтра приду на первую пару с распущенными волосами. Встану пораньше, воспользуюсь этим спреем – пусть они сияют. Может, все замолкнут от восхищения, не смогут отвести глаза от золотого облака. А может, наоборот, снова спросят, как же я ношу на голове такую тяжесть, сколько времени и денег трачу на уход и не будет ли проще подстричься.
Второй вариант, подумала я, возможно, даже лучше.
Вопрос с деньгами, кстати, решился быстро. Марьяна выбивала для меня максимальные скидки, подыскивала кучу пробников – не только своей марки, но и другой косметики. Теперь я могла ходить в магазин не раз в полгода, а каждые несколько недель, и Марьяна всегда была на месте, готовая расчесать мне волосы и предложить особенное средство.
– Редко когда встретишь такую красоту, – повторяла она. – Не искусственную, не окрашенную, а настоящую.
Тот ненормальный с листовками исчез, наверное, охранники избавили нас от него. Я распахивала стеклянную дверь, чувствуя, что прихожу туда, где мне самое место. Девушки с плакатов, нормальных плакатов, поднимали настроение улыбками. А вот Марьяне они не нравились.
– Фотошоп, причем не слишком удачный, – кивнула она на рекламу нового увлажнителя. – Лучше бы парик подобрали, честное слово.
– Разве бывают такие красивые парики? – спросила я, рассматривая бутылочку того самого увлажнителя.
– Конечно! Я сама их делаю, – отвечая на мой взгляд, она достала визитку из кармана. – Парики, накладные пряди… Лучшие в области!
– Интересно.
Я скользнула взглядом по скучному тексту на визитке, не вчитываясь, а потом вернулась к увлажнителю. Цена на эту косметику кусалась, а на новые продукты готова была проглотить тебя целиком. Но Марьяна уже говорила:
– Нам дали парочку экземпляров на пробники. Один как раз спрятала для тебя, сейчас принесу!
Когда я пришла в следующий раз, Марьяна разговаривала с клиенткой. Дорогая одежда и украшения, духи из отдела, куда я даже заходить не решалась – лишь улавливала нотки ароматов издалека. И волосы, темной блестящей волной ниспадающие почти до талии. Зато все остальное подкачало: сухонькое лицо, невыразительные глаза. Надо же, думала я, разглядывая ее прическу, одно природа дает, а на другом сразу отыгрывается.
Клиентка вскоре ушла, и Марьяна повернулась ко мне:
– Как дела? Как тебе новый шампунь?
– Чудесно, – я все еще провожала взглядом черноволосую русалку. – А она тоже вашими средствами пользуется?
– Не совсем, хотя она моя клиентка. – Марьяна распустила свой скучный пучок, превратив его в жидкий хвостик. – Это парик. Одна из моих лучших работ.
– Надо же! – Я смотрела, как она снимает бейджик. – А ты уходишь?
У меня почти закончился шампунь, да и маски были нужны! Марьяна не могла бросить меня сейчас!
– Вроде того, – она оглянулась и понизила голос. – Нам в офисе вчера выдали пробники. Новая коллекция, выходит только через месяц. Там такие ароматы, с ума сойдешь!
– Да? – Я поняла, что тоже шепчу.
– Не могу их в магазин принести, нельзя. – Она снова оглянулась, рядом никого не было. – Идем ко мне, сделаю тебе маску.
– Ну…
– Давай, такой еще пока ни у кого нет!
Я сама не заметила, как застегиваю пальто и иду за ней.
Марьяна вывела меня через боковую дверь. Я думала, она вызовет такси, но мы свернули во дворы и, петляя между луж и одинаковых пятиэтажек, подошли к старому дому. Высокие потолки, непривычно толстые стены. Гремя связкой ключей, Марьяна сказала:
– Обычно я такого не предлагаю, но твои волосы, они исключительные!
– Спасибо. – Я могла бы слушать ее долго.
Я думала, будет странно, но она вела себя, как в салоне. Еще одна бьюти-процедура, только в этот раз не пришлось искать свободные деньги. Марьяна усадила меня на диван и принесла чай. Настроение портила сама комната, там было душно и влажно, горшки с растениями теснились на подоконниках, полках, даже стояли на полу.
– Это мое хобби, – бросила Марьяна. – Можно вырастить многое, если знаешь, как.
Я отпила чай и кивнула. Не пришлось спрашивать про маску, Марьяна сама сказала:
– Сейчас я все подготовлю! Допивай чай, расслабляйся.
Она исчезла за одной из дверей. Я откинулась на спинку дивана – растения странно пахли, у чая был травянистый привкус. Ну если эта маска того стоит…
Тикали часы на стене, почти опустела чашка, Марьяна не собиралась возвращаться, чтобы ухаживать за моими волосами. Я уже трижды зевнула, по лбу тек пот, размывая тональник. И кто устраивает в квартире такие тропики?! Отставив чашку, я поднялась – и схватилась за стену. От духоты кружилась голова. Ручку окна намертво заклинило, нужно было пойти к Марьяне и все высказать, но – напомнила я себе – не слишком жестко. Кто еще будет делать мне такие скидки на косметику?
Снова зевнув, я подошла к дверям. Левая или правая? Правая, кажется… Ладонь сама поворачивала ручку. За дверью еще и висела занавеска, я дернула, чуть не сорвав ткань с крючков.
И встретилась взглядом с ней.
Это был парикмахерский манекен или вроде того. Голова, стоящая на стеклянном столике. Черные волосы почти доставали до пола, из горла тянулись трубки к какой-то машине в углу. Вдоль стен стояли еще несколько голов: блондинка, русая, рыжая – но не такая яркая, как я… А эта брюнетка, я где-то видела похожее лицо.
А потом голова моргнула.
Держась за висящую на половине крючков занавеску, я смотрела на манекен. В трубках пузырилась какая-то жижа, пот уже