Их маленький отряд был единственным на этой дороге за последнюю пару миль.
Лоуэлл поднял руку, и Лукас придержал коня, остановившись рядом с ним.
– В чем дело?
Лоуэлл стянул со рта шарф.
– Можно проверить здесь нашу экипировку перед спуском?
Его обычно озорное лицо было совершенно серьезным.
Лукас кивнул:
– Хорошая мысль. И дадим коням несколько минут передышки.
Лукас спешился и осмотрел своего мерина, внимательно проверив ремни и пряжки. Хотя вся упряжь была взята из личной конюшни Донована, в данной поездке был недопустим даже маленький риск. Он дал своему коню немного воды, которая хранилась в специально изолированной фляге.
Лукас старался не думать о том, как пусто стало в «Императрице» без Рейчел. Оставаться в частном пульмановском вагоне, где они с Рейчел были так счастливы, было настоящей мукой. Он вспомнил, как красиво Рейчел обыграла его в шахматы и как обворожительно покраснела, когда он стал с ней флиртовать. Как она стонала, когда он целовал ее нежную грудь. А когда она пять раз взлетела на вершину блаженства в течение одной ночи?
Но та же маленькая деревянная коробка, обитая бархатом и шелком, украшенная резьбой из дорогого дерева и лучшим хрусталем, вызывала воспоминания о ее холодности в эти последние два дня. Стоило ему заговорить с ней, она смотрела на него так, словно он собирался сказать ей, что собирается снова запереть ее. Она вела с ним светские разговоры, словно на королевском приеме, но без намека на былое дружелюбие.
Лукас обманул ее доверие.
Если бы он исполнял свой долг, а не содрогался из-за того, насколько сильно она его ненавидит, она находилась бы под более хорошей охраной и ее не похитил и бы.
Он подвел ее, как когда-то подвел Эмброуз. Если она погибнет так, как погибла Эмброуз…
К нему подошел Малыш.
– В молодости, – тихо заговорил Малыш, – я любил жену. Очень любил. – Взгляд Малыша был устремлен в пространство, а морщины на его лице были похожи на глубокие каньоны Сьерра-Невады. – Мы страстно любили друг друга, но не обходилось без ссор.
Лукас слушал затаив дыхание.
– И как-то после ссоры я отправился охотиться в горы. И пока меня не было, другое племя напало на нас и похитило мою жену – вместе с другими. Я поехал следом, как только вернулся, но опоздал. Она получила рану во время нападения и, поскользнувшись, упала со скалы по пути в их лагерь. Она погибла мгновенно, но чувство вины меня до сих пор не покидает. – Он посмотрел на Лукаса. На щеках его блестели слезы. – Я больше не вернулся к моему племени и к жизни, которую вели мы с женой. Присоединился к племени моей матери и стал одним из его воинов, иногда спасаясь от этих воспоминаний в огненной воде. Прошу тебя, не повторяй ошибку, которую совершил когда-то я. – Сказав это, он ушел.
Лукас медленно выдохнул.
Он был готов на все, только бы она вернулась к нему. Пусть над ней надругались, ему наплевать, но он жестоко отомстит ублюдкам. Главное, чтобы она осталась жива и не ушла из его жизни.
Гордость не позволяла ему признать собственные ошибки. Возможно, Рейчел осталась бы в Огдене, попроси он ее об этом заранее.
Но прежде всего он должен дать ей свободу, чтобы она жила так, как ей хочется, отправлялась туда, куда пожелает, и рисковала, если сочтет нужным. И да поможет ему Бог.
Это единственный способ сохранить брак с Рейчел.
Лукас протяжно выдохнул. Ветер моментально унес пар его дыхания, сменив его несколькими крупными снежинками.
Уже начался снег? Хотя дорога и была расчищена, местами она оставалась обледеневшей. Если начнется снегопад, заметет все опасные места на дороге.
Малыш подъехал к нему:
– Готов?
Лукас кивнул и сел в седло. Он подобран поводья и двинулся вперед. Остальные последовали за ним.
Они добрались до высшей точки дороги – и случайный порыв ветра налетел на них. Они инстинктивно приостановились – и тучи на секунду разошлись, открыв Лукасу вид на спуск Гейджер. Невероятно крутая, несмотря на множество изгибов серпантина, дорога заставила бы любого возчика беспрерывно сыпать проклятиями. С одной стороны она граничила с горой, с другой – с обрывом, который несколькими сотнями футов ниже заканчивался острыми камнями.
Проклятие! Дорога оказалась опаснее, чем можно было себе представить. Если он останется жив, Бог свидетель, он сделает все, чтобы Рейчел поверила в его любовь.
Он усмехнулся при мысли о собственной глупости. Он допустил, чтобы его собственные страхи загнали его в угол и лишили любимой женщины.
Жизнь коротка и стоит любого риска, как неоднократно повторял ему его первый сержант. Иногда бывает так, что единственный путь вперед – это движение прямо, если стоять на месте бесполезно.
Лукас дал шенкеля своему массивному вороному, доверившись текущей в его жилах крови горных лошадей, и вдруг ощутил радость битвы.
Мерин прижал уши и опустил хвост, недвусмысленно давая понять, насколько низкого он мнения о всаднике, который выбирает такие дороги.
Лукас пригнулся в седле, как делал это не раз во время долгих верховых патрульных поездок, надвинул шапку на уши и начал молиться.
Вороной тряхнул головой и, зазвенев удилами, шагнул на спуск Гейджер и начал осторожно выбирать путь по плотному изрытому льду.
Глава 13
Огромный луч прожектора скользнул по толчее копей «Синяя птица», неестественно яркий в этом редком снегопаде, и исчез, скрывшись за складкой горы. Они находились на четвертом этаже фабрики, достаточно высоко, чтобы резкий грохот от дробящейся породы не мешал разговору. Это было прекрасное деревянное здание, достаточно прочное, чтобы выдержать долгие годы вибрации, производимой дюжиной огромных дробилок, размалывавших камни внизу.
Глядя на роскошную обстановку кабинета и бриллиантовые украшения Хамфриса, Коллинз уверился в том, что отчеты «Синей птицы» подправлялись еще сильнее, чем он подозревал. Бельгийский ковер он еще мог бы как-то извинить, но сколько же пришлось потратить на то, чтобы купить и доставить сюда это огромное окно высотой в семь футов? Однако этот разговор можно отложить. Прежде всего, надо разобраться с Донованом и Грейнджером.
Коллинз подался вперед, чтобы еще раз увидеть состав.
– Донован приехал вовремя.
– Видимо, поставил кого-нибудь следить за часами; чтобы не ошибиться, – презрительно хохотнул Мейтленд.
– Он входит в число самых хитрых дельцов своего поколения. Не делайте ошибки, недооценивая его. – Хамфрис, на удивление щеголеватый для своей комплекции, повернулся к своим собеседникам. – У него в рукаве наверняка найдется хотя бы один козырь.