Хилл не знал, куда ему деваться. Эта наглая девица ухватила его, несмотря на ледяной взгляд, которым он её одарил, стоило ей приблизиться. Он даже отвернулся совершенно невежливо, но не тут то было. Что она себе возомнила? Какого демона она позорится, на виду светской публики флиртуя с невольником? Она что, с ума сошла? Хилл страшно жалел, что не может сказать ей какую-нибудь гадость, чтобы отогнать от себя. Приходилось снова делать непроницаемое лицо и не обращать внимания на глупости, которые она несет. Ну, с чего она взяла, что понимает его? Что знает, о чем он думает? Да если бы она догадывалась, о чем он думает сейчас, бегом бы от него бежала! Навязалась на его голову. И стряхнуть её с себя нельзя — такого оскорбления светское общество точно не вынесет. Растерзают на месте. Ну как же! Он должен быть счастлив и прыгать до небес от оказанной ему чести! К нему снизошла благородная шиера! Всю дорогу мечтал. Об шиере. Уф, наконец-то Шу зовет!
— Тигренок! — Его Величество приостановился на парадной лестнице, и Шу воспользовалась моментом. — Поиграй для нас. Что-нибудь веселое.
Хилл взялся за гитару, предусмотрительно не отходя от Её Высочества дальше, чем на два шага. Разочарованная фрейлина покрутилась немного рядом, но была подхвачена шером Фломом и уведена в сторонку.
Мия давно уже ему нравилась, несколько раз они танцевали на приемах, мило беседовали, и Зак начинал надеяться, что его интерес взаимен. Но сегодня с ней творилось нечто странное. Шиера Тейсин была сама на себя не похожа, неотрывно смотрела на любовника Шу с каким-то болезненным томлением, словно зачарованная. Всегда веселая и приветливая, даже не кивнула Заку, будто не узнала. И сейчас смотрит на него, как на докучливого незнакомца. Лейтенант Флом готов был прозакладывать собственную офицерскую шпагу, что без магических штучек принцессы тут не обошлось. Но зачем? Шу явно сердилась, и Тигренок не выглядел счастливым, когда Мия висла на нем. Зак поморщился. Увидев лепечущую какие-то глупости шиеры, вцепившуюся в красавчика с непроницаемыми глазами мурены и влюблено заглядывающую ему в лицо, он еле удержался от того, чтобы разбить в кровь замороженную физиономию. Как Её Высочество развлекается, Зака не волновало. Хоть весь Риль Суардис пусть на уши ставит, но причем тут Мия? Каким боком она могла Шу не угодить?
Зак не догадывался, что к странному состоянию души шиеры Тейсин приложила лапу вовсе не принцесса. Эрке не удосужился вчера довести до сведения друзей, что Тигренок, кроме того, что музыкант, ещё и маг, справедливо опасаясь, что Его Величество тут же отправится к сестре скандалить.
Поскандалить Кею хотелось, и довольно сильно. Капитан Ахшеддин упомянул, что игрушка Шу — менестрель, но не сказал, что гениальный менестрель. Его Величество обожал музыку, хоть сам и не умел играть ни на чем, кроме нервов. Во дворце нередко устраивались концерты, король Мардук, как и его предки, покровительствовал искусствам, и в Суард приезжали лучшие музыканты Империи. Кей неплохо разбирался в этом вопросе, благо слухом боги его не обидели, и мог с уверенностью сказать, что настолько талантливой игры на гитаре ему ни разу не доводилось слышать. Под пальцами Тигренка простые и знакомые с детства танцевальные мелодии казались незнакомыми и чудесными, играли неожиданными красками и проникали в самое сердце. И эта негодница имеет наглость держать такого музыканта в ошейнике и называть котом? И кто она после этого? Кей, конечно, догадывался, что она ответит на сакраментальный вопрос. Круглая сирота, что же ещё. И слезками крокодильими покапает, для убедительности.
Его Величество твердо решил серьезно поговорить с сестрой на тему недопустимости жестокого обращения с менестрелями, не позже сегодняшнего вечера. И не при любопытной публике, разумеется. Пока они на людях, Её Высочество непогрешима. Золотое правило шальной компании из крепости Сойки — что бы не натворил один, остальные прикрывают, — ни разу не нарушалось никем из пятёрки. И Кей намеревался следовать традиции, хоть Шу пожар с наводнением устроит.
Королевские особы прогуливались по парку, перебрасываясь ничего не значащими фразами, остальная молодежь разбилась на парочки или маленькие компании, придворные музыканты собрались в саду и присоединили слаженный ансамбль к гитаре Тигренка. Идиллическую картину ничто не нарушало, и принцесса немного расслабилась. В честь хорошей погоды, или просто так, неважно, Шу решила порадовать своих фрейлин и сотворила небольшую иллюзию — украсила деревья в саду весенними цветами и яркими певчими птичками, и над дорожками пустила мерцающие радуги. Кей удивился несвойственному Шу благодушию и заботе о придворных, но, уловив тщательно скрываемый восторг Тигренка, ухмыльнулся про себя. Как же, о подданных она заботится.
Глава 15
239 год. Суард, за неделю до Осенних гонок.
Импровизированный праздник в королевском парке раздражал Её Высочество Регентшу неимоверно. Какое право имеют эти выродки веселиться и радоваться жизни? И какое право имеют заботливо подобранные ей самой королевские придворные это веселье поддерживать, вместо того, чтобы отравлять ненавистным родственничкам жизнь? И почему для её праздников Придворный Маг не устраивает такой красоты? Если девчонка-неумеха в момент украсила парк так, как и не снилось лучшим придворным садовникам и декораторам, то уж дипломированному волшебнику такое — раз плюнуть! И её собственная свита украдкой, с завистью, глазеет из окон на творящееся там безобразие. Приглашенные певцы их совсем не интересуют. А ведь она велела позвать самых лучших! Ни гроша не получат, кошки драные, за свои отвратительные вопли. Ристана решила внять, наконец, намеку мага и пойти посмотреть на приобретение Шу. Видеть довольные физиономии ублюдков ей совершенно не хотелось, но уж испортить веселье она им постарается.
Под одобрительное хихиканье неугодившие музыканты были с позором изгнаны, и Её Высочество объявила о своем желании прогуляться по саду и поздороваться с Его Величеством. Свита приняла эту идею с плохо скрываемым восторгом, и Ристана отправилась наводить порядок по-своему.
Клином тяжелой конницы Её Высочество Регентша взрезала мирные пастбища, сея на своем пути смуту и недоумение. Традиционно пронеслась бронированными копытами по невинному флирту, и, походя, растерзала надежды на дальнейшее благоволение. Облила кипящей смолой брезгливости моднейшие наряды и расстреляла катапультами презрения изысканнейшие манеры. Клубами дыма от сожженных цветных фонариков отравила нечаянную радость праздника, и следующие за ней мародеры довершали начатое разрушение, добивая раненых и обирая павших.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});