Наше положение
Руководство обороной с 25 ноября находилось в руках боевого соединения. Luftwaffenkommando Ost предусмотрительно построило аэродромы зимнего применения Изоча, Идрица и Деррум. Кроме того, замерзшее Иван-озеро представляло собой идеальную ВПП для немецких Не-111. Мне подчинялись следующие авиационные части:
I. и III./KG53,
9./StG77,
с 8 января 1943 г. — I./JG5 и часть III./JG5, с 4 января 1943 г. — II./KG4 (временное подчинение),
III./KG4 (тоже временно).
Из 55 дней боевых действий полетов не было 11 дней в связи с неблагоприятными погодными условиями. В эти дни можно вести лишь разведку боем». Это были отрывки из отчетов генерал-майора Вильке[70].
Боевые действия KG53, описанные в этом Отчете, давно заслуживают своего признания. Она вела жестокие и кровопролитные бои. Снабжение цитадели оказалось чрезвычайно сложным делом, поскольку сброс контейнеров на площадку 250 × 150 м с горизонтального полета требовал от летчиков огромного мастерства. Подчиненные непосредственно командованию люфтваффе, грузовые планеры с настоящей удалью осуществляли свои операции. 17 грузовых планеров приземлились на рыночной площади Великих Лук и доставили крайне необходимые грузы, а также долгожданную полевую почту.
Планы советского командования прорвать левый фланг группы армий «Север» были сорваны благодаря стойкости гарнизона Великих Лук. В непрерывных воздушных боях над этой местностью машины «боевой группы Вильке» сбили 232 вражеских самолета. Было уничтожено 2 бронепоезда, а еще 9 составов сильно повреждены. На боевом счету этого соединения также были 9 танков, 5 противотанковых орудий и 25 пушек.
Это потребовало больших жертв. За 55 дней боев был потерян 81 самолет, из них 47 уничтожены полностью. Среди них были 17 Не-111 и 11 грузовых планеров LS242. Общее число потерь в личном составе составило 17 офицеров и 133 солдата. Оберст Вильке тоже был на волосок от гибели в боях за Великие Луки. 2 января 1943 г. он вылетел из Изочи в Коровье Село, чтобы самому разобраться в обстановке. Через 70 минут его самолет достиг города и цитадели и подвергся сильному обстрелу противника. Оберст Вильке приказал снизиться до 200 м, чтобы сбросить контейнеры с грузом. Приказ выполнили все 9 Не-111, принимавших участие в этом вылете. Командир 2-й эскадрильи гауптман Леман был сбит. После двухдневного 40-км марша он вместе с экипажем смог вернуться в свою часть. Не-111 командира эскадры был поврежден, однако смог уйти и вернуться на аэродром I./KG53 в Коровье Село.
Великие Луки пали после выхода из окружения последних уцелевших защитников. 16 января командир 5-го егерского батальона майор Трибукайт получил от командующего 1-м армейским корпусом генерала Вёлера следующий приказ: «Гарнизону пробиваться на запад к своим позициям».
Небольшой котел Великие Луки распался на две части. Из западной части вырвались 8 (!) солдат. Из восточной части русского плена избежали 180 солдат, прорвавшись через три линии русских позиций. Из числа оставленных раненых 30 собрались вокруг лейтенанта и фельдфебеля и стали третьей прорвавшейся группой. До немецких позиций дошли 18 человек.
(После окончания войны все военнопленные, воевавшие в Великих Луках, были вывезены из русских лагерей и предстали перед судом этого города. Соответственно чину один из них был приговорен к смертной казни через повешение. Приговор был приведен в исполнение на площади Ленина в Великих Луках 29 января 1946 г. Остальные 25 были приговорены к 25 годам тюремного заключения. Одиннадцать (!) из них до 1955 г. вернулись из заключения в России.)
Так развивались события под Великими Луками, в этом «маленьком Сталинграде» на Восточном фронте.
Осталось еще добавить, что с базы Коровье Село II./KG53 совершала боевые вылеты на Ленинградский фронт. При этом, соответственно, приходилось делать промежуточную посадку в Госткине, под Лугой. До декабря эта группа совершала боевые вылеты с базы Коровье Село и находившегося всего в нескольких километрах к северо-западу от нее аэродрома Пскова. Налеты совершались на русские железнодорожные линии снабжения в зоне действия группы армий «Север». Теперь целями были Тихвин на севере, Фирсово и Осташков на юге фронтовой полосы. Эти налеты сопровождались прорывами через плотный огонь зениток, расположенных вдоль железной дороги. В последнем налете 1942 г. несколькими 1000-кг бомбами был накрыт и полностью уничтожен вокзал в Осташкове.
После этого II./KG53, сократившаяся до нескольких экипажей, отправилась в Грайфсвальд на отдых и пополнение. В мастерских авиабазы в Инстербурге, куда направили технический персонал и самолеты, было совершено перевооружение Не-111 новыми пулеметами MG-131 и переоснащение новыми бомбовыми прицелами.
Действия люфтваффе в центральном секторе Восточного фронта
Общая обстановка
Самая холодная за многие годы зима в России помешала немецким воздушным операциям на всем Восточном фронте. Аэродромный и наземный персонал в зоне ответственности группы армий «Центр» был постоянно занят уборкой снега и очисткой аэродромов. Взлетные и рулежные полосы, и прежде всего стоянки, приходилось очищать от заносов и неровностей. Необходимо было также сооружать загородки из прочного материала, чтобы воспрепятствовать нагромождению настоящих снежных гор вокруг них.
Моторы, которые ночью не были прогреты из-за исключительно сильного мороза, утром завести уже было невозможно. Чтобы решить эту проблему, использовали обогревательные печи и любые подручные средства.
Самолеты, предназначенные для вылетов по тревоге, впихивали носами в «тревожные боксы». Это были прогретые навесы, под которыми машины стояли в тепле, что позволяло обеспечить скорейший взлет по тревоге.
Моторы с водяным охлаждением, как теперь признано всеми, были совершенно непригодны для русской зимы. Воздушное охлаждение лучше подходило к требованиям этой зимы.
С аэродромов Витебска, Градины, Дугина и Ржева боевые действия вели эскадры 8-го авиакорпуса. Они были направлены против набирающих силу партизанских отрядов, для которых по ночам русские самолеты доставляли грузы и обученных бойцов. Отрезанные от своих войск, советские боевые группы присоединялись к этим партизанским отрядам, чтобы вместе громить и разрушать сеть снабжения вермахта за линией фронта. Партизаны подрывали мосты, перерезали линии связи, подвергали ударам колонны и стоянки транспорта. Жизненно важные магистрали Медынь — Юхнов — Рославль и Гжатск — Вязьма — Орша находились под постоянной угрозой нападения партизан.
Советская 214-я воздушно-десантная бригада, состоявшая из четырех пехотных батальонов, одного артиллерийского дивизиона и необходимых групп обслуживания, была высажена русскими южнее и юго-западнее Вязьмы. Она принадлежала к 4-му воздушно-десантному корпусу, в состав которого входили также 7-я и 9-я воздушно-десантные бригады. Последняя находилась в районе Юхнова и вела боевые действия за линией фронта.
Против них были направлены некоторые атаки подразделений «Штук» из 8-го авиакорпуса, чей командный пункт находился в Смоленске.
Помимо этого, части 8-го авиакорпуса провели также ряд важных стратегических операций. В январе они совершили три боевых вылета на Москву, хотя и ограниченными силами и соответственно с ограниченным результатом. В феврале были атакованы авиационные предприятия в Воронеже и автомобильный завод в Горьком, который выпускал танки.
2 марта немецкие самолеты бомбили авиационный завод в Воронеже, а 6 марта бомбардировке вновь подверглась Москва. Двумя днями позже два (!) немецких самолета атаковали авиамоторный завод в Рыбинске. Дважды в марте бомбили нефтеочистные сооружения в Калинине.
Еще один налет на Москву состоялся 6 апреля. На этот раз в перекрестье бомбовых прицелов попал авиационный завод в пригороде столицы. В мае целями стали автозавод и авиационный завод в Горьком.
Во время ночных боевых вылетов 16 июня были атакованы и частично уничтожены аэродромы и железнодорожные сооружения противника в Московской области.
Таков был скудный диапазон «стратегических» операций люфтваффе, которые до октября были задействованы в центральном секторе Восточного фронта в операциях по поддержке армейских частей, поскольку им, прежде всего, не хватало противотанковых подразделений и тяжелой артиллерии. В этом и заключалась важнейшая задача люфтваффе. В связи с этим они оказались в полной зависимости от армейских операций. Это опять-таки нарушило далеко идущие планы ведения самостоятельной стратегической воздушной войны, и немногие намеченные действия не смогли ввести противника в заблуждение относительно роли люфтваффе в России.
Кроме этого, цели и частота налетов люфтваффе зависели и от боевых действий противника. Приходилось отражать все больше его атак, чтобы хотя бы остановить его[71].