подчиниться приносит возрастающее родительское неодобрение. Девочку же поощряют, если
она выражает эмоции, и контролируют
201
ее агрессию, ей дают больше возможностей быть зависимой; ей разрешают и поплакать
дольше, чем мальчику.
Игрушки, в которые играют дети, изначально созданы как игрушки для девочек и игрушки
для мальчиков. Девочке дают кукольные домики и куклы; мальчик подучает грузовики и
конструкторы. Ему же взрослые объясняют, что он станет «бабой», если хочет играть в
игрушки для девчонок. Эти ярлыки приходят к детям первоначально от взрослых, поскольку
было отмечено, что в два с половиной года многие мальчики предпочитают играть в
кукольные домики и куклы, они отказываются от них только потому, что родители считают
эти игрушки девчачьими. Родительские реакции очень быстро усваиваются детьми, которые
затем уже проявляют совершенно разные предпочтения при выборе игр и игрушек. Рекламные
объявления, продавцы и другие агенты социализации все вместе усиливают значение
подсказок, полученных от родителей, и дети приходят к соответствующему пониманию самих
себя. Игрушки также воспринимаются как воплощение некоторых эмоциональных черт,
соответствующих мужским или женским. Лотт утверждает, что игрушки для девочек
поощряют зависимость от других, в то время как игрушки для мальчиков направлены на
развитие способностей к решению проблем и независимости33.
С очень раннего возраста физический внешний вид привязан к социальным определениям
мужественности и женственности. Девочку вознаграждают за ее внешность и
привлекательность, в то время как мальчика чаще хвалят за физические достижения и
активность. Эти различия продолжаются и в юности. Девочку учат использовать свою
симпатичную внешность и скромность, а также смотреть в зеркало и искать отражение себя в
реакции других. Мальчик приходит к пониманию того, что спортивные способности и
достижения являются главными в его будущей
мужской жизни.
Самые ранние отношения ребенка с другими детьми становятся ареной, на которой ребенок
выражает и использует тендерные ожидания, воспринятые от родителей и окружающего мира.
Исследователи обнаружили, что уже после первого года в школе у ребенка развивается
тенденция выбирать приятелей по принципу принадлежности к одному и тому же полу.
Психологи Элеонор Маккоби и Кэрол Джаклин указывают, что дети, независимо от тендера,
предпочитают играть с другими детьми, подобными себе. Их изучение двух- и трехлетних
детей поднимает интересные вопросы. Они сделали так, чтобы пары
202
детей (одного пола или обоих полов) играли вместе и были одеты одинаково. Наблюдатели не
смогли определить, кто из этих детей является мальчиком и кто — девочкой, даже если пара
состояла из мальчика и девочки. (Конечно, сами дети могли определить пол друг друга.)
Результаты подтвердили, что пары одного пола играли более мирно, чем пары из детей обоих
полов34.
Экспериментальные исследования показывают, что мальчики и девочки очень рано начинают
развивать две тендерные культуры, резко отличные друг от друга. Хотя ребенок не начинает
свою жизнь с игр, ориентированных лишь на один из полов, постепенно он предпочитает
играть с детьми своего пола. В таких играх мальчики изучают опытным путем те модели
поведения, которых от них ожидают как от будущих мужчин, включая и поведение, которое
характеризует сексуальные ожидания взрослого мужчины. В то же самое время девочки
обучаются моделям поведения, требуемым от них как от будущих женщин, также включая и
сексуальные ожидания, В играх мальчиков происходит больше драк, и они более
соревновательны, т.е. созданы так, что в них есть победители и проигравшие. Мальчики
пытаются влиять на направление игры прямыми требованиями; девочки используют более
тонкие и косвенные методы в своих усилиях влиять друг на друга. Мальчики играют, чтобы
заполучить власть; девочки играют, чтобы удостовериться, что все хорошо провели время35.
В мире игры мальчики и девочки принимают тендерные идентичности различными
способами. Девочкам часто «запрещается» участие в некоторых спортивных состязаниях и
разрешается играть в другие игры с более простыми правилами (тач- или флаг-футбол)*. Даже
когда о.чи принимают участие в спортивных состязаниях одновременно, мальчики и девочки
не состязаются вместе. Когда их спрашивают о причине подобного разделения, они отвечают,
нередко с удивлением: «Разве вы не знаете, что мальчики не играют с девочками?» — как
будто поражаясь, что взрослые eaje не знают этого правила.
Вообще мальчики склонны обретать мужественность, избегая всего женского и непосредственно
подражая мужчинам. Наоборот, действия и идентичности девочек кажутся выстроенными, скорее,
на прямой имитации, чем на отталкивании
Разновидности американского футбола с упрошенными правилами, и которые могут играть люди любого возраста.
— Прим. ред.
203
и избегании маскулинности. Внешне это наблюдение подтверждает идею Фрейда о том, что для
мальчика разрыв с матерью влечет за собой пожизненный отказ от женственности как механизм, с
помощью которого мальчик устанавливает свою автономию; для девочки же формирование
идентичности состоит как раз в идентификации с матерью, и таким образом укрепляется
конкретность ее идентификации. Но этот процесс может быть результатом всего окружающего
«материала», из которого дети формируют свои тендерные идентичности, а не результатом
некоего врожденного двигателя. Например, подумайте о типичных образах мальчиков, которые
девочка видит в комиксах и телевизионных передачах. Подумайте также о типах ролевых игр, в
которые играют мальчики и девочки. Мальчик будет играть роль мифического героя (ковбоя,
индейца, солдата, супергероя, черепашки ниндзя). Девочка же часто играет роль мамы, медсестры
и учительницы. Таким образом, мальчик узнает, что его будущие перспективы безграничны, играя
в определенные «идентичности», бросающие вызов обычным пределам и ограничениям. Девочка
же узнает, что ее будущий мир детерминирован конкретными социальными ограничениями. Хотя
все это значительно изменилось за последние годы, но гораздо больше для девочек, чем для
мальчиков. Девочки теперь играют в настоящий футбол и фантазируют о том, как бы стать Зеной
— королевой воинов или Баффи — убийцей вампиров*, которые сильнее и сексуальнее, чем
любой из мужчин, постоянно побеждаемых ими.
Ранние тендерные различия совсем не абсолютны, но изменение всегда направлено только в одну
сторону. Некоторым «девчонкам-сорванцам» можно разрешить играть в неформальные игры с
соседскими мальчишками, когда необходимы дополнительные игроки. Но только в последние
годы для девочек был открыт доступ в официально организованные спортивные лиги в футболе и
софтболе. Для мальчика возможность играть в «девчачьи» игры очень редка; в этом случае ярлык
«баба» (sissy) носит еще более негативную оценку, чем ярлык «девчонка-сорванец». У девочек
может быть больше «мальчишеских игрушек», чем у мальчиков «девчачьих». Есть ряд «маль-
чишеских поступков», которые могут совершить и девочки, но для мальчиков любые
«отклонения» в сторону «девчоночьих поступков» невозможны.
Героини детских американских сериалов. — Прим. ред.
204
Эта асимметрия, переходящая на другие виды гендерно маркированных игр, указывает на то, что
мужественность оказывается намного более жесткой ролевой конструкцией, чем женственность, а
также на то, как эта жесткость становится частью принудительных механизмов ролевой
социализации. Ген-дер — не просто выражение того, что является «правильным» и
«соответствующим»; скорее, наши культурные определения того, что является правильным и
соответствующим, получены из знаний взрослых людей о мире и частично зависят от того, кто
диктует эти правила. Детская игра в сжатом виде выражает и содержит ожидания тендерного
неравенства, которые и передаются дальше, в процесс тендерных отношений уже во взрос-
зб лои жизни .
Мальчик и девочка понимают неравенство между женщиной и мужчиной, но они также
понимают, что статус «менее равной» дает девочке немного больше свободы в области кросс-
гендерно-го (не соответствующего ее полу) поведения, из-за ее принадлежности к женскому
тендеру. Девочки считают, что им надо вести себя лучше, чем мальчики, и многие девочки
утверждают, что предпочли бы быть мальчиком, чем девочкой. Наоборот, мальчики считают, что