столовая.
— Будем благодарны, — согласился и впрямь проголодавшийся я.
Окрошечка! Берем, да побольше! И драников со сметаной! И блины со сметаной на десерт! Вилка с завистью покосилась на мой поднос и решила обойтись только первым, а вот снявший униформу и оказавшийся сорокапятилетним усатым гладковыбритым черноволосым мужиком с веселыми мимическими морщинами в уголках глаз ученый стесняться не стал и скопировал мое меню, усилив булочкой с корицей.
— Максим Павлович, пожалуйста, поймите меня правильно — я еще маленький и могу не так много, но, если у отечественной науки есть какие-нибудь проблемы, о которых старшим товарищам следует знать, был бы очень благодарен, если бы вы со мной поделились.
— Мы сильно отстаем от стратегических противников, — интеллигентно промокнув губы салфеткой и благополучно проигнорировав капельки сметаны на усах, не удивил он. — И это несмотря на то, что по количеству ученых на тысячу человек населения СССР занимает ведущее место в мире. Но почему так — извините, молодой человек, я на этот вопрос ответить не могу.
«Не хочу».
— Понимаю, — кивнул я. — А можно у вас тогда попросить рассказать о каком-нибудь забавном происшествии в рамках научной деятельности. Несекретное и без конкретики — вдруг для одной из будущих книг пригодится?
— Это можно! — оживился он и остаток обеда травил реально веселые байки.
Пригодится.
Доев, попрощались с уважаемым доктором наук, Виталина проигнорировала предложенную помощь, надела чехол с гитарой, взяла в руки эффектор, и мы пошли к машине.
— Тяжелый? — спросил совестливый я.
— Килограммов пятнадцать, — покачала она головой и ехидно улыбнулась. — Комсомольцам комплексовать не к лицу. Потерпи еще немножко, ладно?
— Не так уж и плохо, — пожал я плечами. — Чувствую себя настоящим барином. А ты — и экономка, и управляющий, и грузчик, и боевой холоп в одном лице.
Зажав эффектор под мышкой, девушка отвесила мне щелбан.
— Как музон-то? — потерев совершенно не получивший урона лоб, спросил я.
— Странный, — невнятно ответила Вилка. — Первая песня мне больше понравилась, но вторая намного мелодичнее.
— Доберемся до дома, и я тебе покажу.
— А есть что показывать? — стебанулась она.
Остроты ситуации добавляет отсутствие дома родных — мама и папа уехали в круиз по Средиземному морю, маленькую Алеку забрали себе бабушки Эмма и Таня — последняя с конца лета выглядит прямо хорошо — полагаю, пересадили на Прозак, но о самом препарате в телевизоре пока ничего не говорили. Жадины — в стране грустных людей миллионы. Да на него можно алкашей сажать — вполне рабочая терапия. Таня-маленькая временно переехала туда же — помогать. В школу ее утром возит водитель, заодно подбирая Надю Рушеву — тоже у нас теперь учится же.
Выехали на дорогу, и я похвастался:
— Показывать у меня есть бесконечно много! И потребуется твое активное участие, агент Вилка. Освежала навыки, как я просил?
— Попиликала вчера пару часиков, — легкомысленно пожала она плечами.
— Пофигу, ты все равно нереалистично хороша во всем, — не расстроился я.
— Я?! — изумилась она.
— Я-то немножко волшебный, — объяснил я. — Просто так получилось, непрошено и без усилий. Халява то есть. А ты — всю жизнь жилы рвала, получив в итоге потрясающий результат. Это, без всяких там комплексов, заслуживает гораздо большего уважения. Мне с такой халявой нормально — отрабатывается в меру сил же, поэтому могу себе позволить немножко жировать, но помнить кто чего на самом деле сто́ит нужно обязательно, как и последовательно повышать стоимость собственную. В том числе и через открытие школы почечной трансплантологии.
— М?
— Вчера в Ленинке сидел, подшивки журнальные впитывал, — пояснил я. — Нашел там Демихова Владимира Петровича, доктора биологических наук. Еще в сороковые собакам сердце и легкие пересаживал! Поспрашивал: четыре года назад крысы-коллеги ополчились — шарлатан, говорят. Пытались квартиру отжать, пришлось целому директору Склифосовского института заступаться. Обвинения опровергли, но крысы-то никуда не делись. Грызли Владимира Петровича потихоньку и своего добились — в прошлом году инсульт пережил, сам теперь оперировать не может — руки не слушаются. Но голова работает как надо, а сидит такой человечище нафиг никому не нужным! Попросил у старших товарищей ему учеников побольше нагнать, надавать по шапке его врагам, и выделить финансирование на развитие трансплантологии. Штука — архинужная!
Может деду новые почки пригодятся?
— Нужно еще таких незаслуженно загнобленных, но крайне ценных для страны людей поискать. Передашь?
— Передам конечно, — кивнула Виталина. — Это очень хорошее дело — у нас постоянно кто-то под молотки попадает.
— И вот агент Вилка подверглась тлетворному воздействию Сережи Ткачева и начала ругать Советскую власть, — удовлетворенно заметил я.
— Советская власть здесь не при чем, — со снисходительной улыбкой объяснила она. — Человеческий фактор.
— Портит всё! — согласно кивнул я. — Ничего, массовые расстрелы обязательно спасут Родину.
— Диктатор! — фыркнула она.
Поднялись наверх, подключили виолончель к эффектору, последний — к подключенному к колонкам усилителю. Усевшаяся на стул с инструментом Виталина провела смычком по струнам и призадумалась. Выкрутив ее дисторшен в ноль — пока не понадобится — присоединил гитару, выдал девушке партитуру, уселся на диван и скомандовал:
— Подстраивайся.
И пошел митол! [ https://www.youtube.com/watch?v=m9xqO9kKqyk&ab_channel=Apocalyptica ]
Доиграв, объяснил смотрящей на меня горящими глазами (ух понравилось!) девушке:
— Вообще должно исполняться в четыре виолончели плюс перкуссия — потом такой состав соберем, когда нормальные эффекторы завезут. Ловушки или нет — решайте сами, не потому что убегаю от ответственности, а потому что очевидно заранее согласен на любой вариант.
Нетерпеливо кивнув — поняла, мол, не оправдывайся, она попросила:
— Давай еще раз!
Сыграли еще раз. Отвергнув дальнейшие повторы, выдал следующую партитуру, и мы прошлись по классике еще немного [ https://www.youtube.com/watch?v=MH4QIQPs1qs&ab_channel=Apocalyptica ]. Сделав перерыв на ужин, продолжили играть до самой темноты. Виталина супер довольна — давно обещал же. Когда она начала собираться домой, робко спросил:
— Может останешься?
— Может ко мне поедем? — предложила она альтернативу.
— А какая разница? — спросил я.
— А какая разница? — логично спросила она в ответ.
Сглотнув, решительно кивнул:
— Поехали!
Подошел к шкафу, под смущающе-ехидным взглядом Виталины достал презики.
— Не испортились? — участливо спросила она.
— Издевайся, — разрешил я. — Поехали?
А вот даже и не волнуюсь — выгорел и смирился с неизбежной потерей невинности.
—