— Как красиво! — воскликнула она.
То же впечатление произвело увиденное на Мэдлин.
— Любая женщина в такое зеркало только и будет смотреться дни напролет. Но вот и горячая ванна, которую я приказала приготовить!
— Не такая уж и горячая, миледи, — тихо заметила Джонет, глядя с открытым неодобрением на хихикающую и смеющуюся стайку женщин, которые пришли вместе с ними. — Они все обязательно должны присутствовать? — спросила она.
Мэдлин повернулась к ним. Трем велела остаться, остальных отослала в другую комнату.
Дамы вышли. Мэдлин обратилась к оставшимся:
— Изабел, разберите постель и взбейте подушки; Марджори, принесите зеленый шелковый халат леди Элис вон из того кожаного сундука; Сара, займитесь свечами и стойте на страже у двери. Я не хочу, чтобы сюда кто-нибудь вломился. Джонет, я помогу тебе.
Элис показалось, что стены комнаты сжимаются вокруг нее, и она подошла к окну, надеясь увидеть за тяжелыми синими занавесями, что оно открыто. Ей отчаянно понадобился глоток свежего воздуха.
— О нет, нет, — остановила ее Мэдлин со смехом, хватая за руку. — Тут для тебя ванна, милая моя невеста, чтобы разбудить тебя и освежить после долгого дня, проведенного в тяжелом платье. Твой муж не захочет обнимать даму, пропахшую дымом от каминов. Кроме того, ванна поможет тебе не заснуть. Я, например, не хотела бы смотреть ему в лицо, если бы ослушалась его приказа, потому что не думаю, что сэр Николас из тех людей, чьи приказы можно не принимать всерьез.
— Сэр Николас… — начала Элис мрачно, но Мэдлин прервала ее, прежде чем та что-то сказала.
— Нет времени на болтовню, — перебила она. — Джонет, ванна для ее милости готова?
— Да, — ответила Джонет, — хотя она больше уже не горячая, госпожа, как я пыталась сказать вам. Слуги принесли воду час назад.
— Не важно. Сейчас, пожалуй, так даже лучше. — Она проворно снимала с Элис се одежды, а закончив, подтолкнула ее к ванне. Элис чувствовала себя неважно. Наполненный запахами горящих бревен, трав для ванны и духов, воздух комнаты не нравился ей. Ее желудок странно подпрыгнул. Посмотрев на ванну, она заявила:
— А где занавеси для ванны? Как это неудобно!
— Не капризничай, — решительно ответила Мэдлин. — Ты отправишься нагишом в брачную постель, моя девочка, так что сейчас не время для скромности. Поспеши, пока не пришли джентльмены.
— Джентльмены!
— Да, потому что хотя король и объявил, что не должно быть никаких непристойностей во время празднества, нельзя рассчитывать, что джентльмены последуют этим распоряжениям в его отсутствие. Тебе лучше поскорее укрыться в постели.
Потрясенная мыслью, что ей придется оказаться лицом к лицу с толпой пьяных мужчин, Элис быстро шагнула в ванну и обнаружила, что Джонет права — ванну нельзя назвать даже теплой. Но когда она вскрикнула, служанки заставили ее опуститься в ванну и, невзирая на протесты, стали тщательно тереть губками, однако смилостивились и быстро закончили. Через несколько мгновений она встала, дрожа, несмотря на пылающий огонь, и с глубокой благодарностью приняла огромное полотенце, в которое ее завернула Джонет.
Они вытерли и надушили Элис, но едва поспешно уложили в постель, как дверь открылась без всяких церемоний. Если в коридоре и раздавался какой-то шум, никто, включая робкую мадемуазель, стоявшую на страже у двери, его не заметил.
На пороге стоял сэр Николас, из-за его спины выглядывали любопытные женские лица, но ни одного джентльмена не присутствовало. Элис облегченно вздохнула, но съежилась под одеялами.
Сэр Николас улыбнулся Мэдлин.
— Тысяча благодарностей. Вижу, что она бодрствует и готова принять своего мужа. Вы можете идти.
Джонет поклонилась:
— Я сейчас же пришлю слуг, чтобы убрать ванну, сэр.
— Не нужно, — резко ответил он, его горящий взгляд не отрывался от фигуры в постели. — Уходите сейчас же, вы все.
Дамы удалились, оставив его наедине с невестой.
Глава 14
Элис настороженно прислушивалась, пока последние шумы в передней не стихли. Стук закрывшейся двери немного успокоил ее, так же как и потрескивание огня в камине. Она не осмеливалась выглянуть за полог кровати, чтобы посмотреть на своего мужа.
Сэр Николас стоял спиной к камину, оглядывая комнату, и Элис вдруг захотелось узнать, о чем он думает. Поскольку он женился на ней по приказу короля, чтобы завладеть ее собственностью, Элис не знала, какие чувства он испытывает к ней. Оставалось лишь надеяться, что он будет добр с ней.
Наконец сэр Николас направился к туалетному столику, снимая одной рукой шляпу, а другой — тяжелую золотую рыцарскую цепь. В отличие от маленькой, почти пустой комнаты Элис его спальня казалась просторной, но он заполнял собой ее всю так, как не могли Элис, изящная мебель и еще пять женщин, вместе взятые.
Она до боли в пальцах стискивала одеяло, а сердце готово было выпрыгнуть из груди.
Он повернул голову и посмотрел на нее через плечо.
— Вы еще не спите, мадам жена? Не засыпайте пока. А то получится не слишком хорошее начало нашего брака.
Элис смогла только пробормотать:
— Да, сэр, — и продолжала подозрительно наблюдать за ним широко раскрытыми глазами. Раньше она не обращала особого внимания на его наряд, ничем не отличающийся от одежды придворных, но сейчас он ее гипнотизировал каждой своей мелочью.
Движением плеч он сбросил черную бархатную мантию и положил ее вместе со шляпой на сундук рядом с гардеробом, потом выпрямился, и его руки занялись золотыми застежками атласного колета. Он расстегнул их, одну за другой, ловкими движениями пальцев и, сняв колет, положил его на табурет. Белоснежная рубашка с мягко драпирующимися рукавами из тончайшего полотна облегала его широкую грудь и плечи. Отражаясь в зеркале за спиной, стоящий в одних лосинах и рубашке, сэр Николас был прекрасен.
Он улыбнулся ей, и ее сердце подпрыгнуло, дыхание замерло, нервы напряглись.
— Я не привел с собой слугу, — объяснил он. — Вы не поможете мне раздеться?
Она испуганно посмотрела на него.
— Я… я не… не одета, сэр, — запинаясь, ответила она.
— Разумеется, ведь теперь я ваш муж.
Она обещала перед алтарем подчиняться ему, быть кроткой и послушной в постели и за столом. Сейчас она лежала в постели, но меньше всего хотела оставаться кроткой и послушной. Если бы ей представилась возможность исчезнуть и оказаться в Миддлхэме с Анной Глостерской, она не медлила бы ни минуты.
Но сэр Николас ждал.
Элис произнесла сквозь зубы:
— Сэр, я не могу. Я не привыкла расхаживать перед мужчиной без одежды. Мне жаль огорчать вас, но я не в силах угодить вам.