Именно поэтому, кстати говоря, и заподозрил Алексей наличие засады. Мост без присмотра оставлять нельзя – а часовых не видать. В том смысле, что они открыто не стоят. А так – не бывает. Особенно, у немцев – тут самодеятельности не любят. Раз положено мост охранять – так и поступят. И если нет явных часовых, то где-то точно будут сидеть скрытые.
А вот задваивать посты противник не станет – расточительно и неоправданно это. Не та ситуация. Профессиональный диверсант, с точки зрения немцев, тут вообще один – он сам. И задействовать на его поимку столь большие силы… вряд ли! Вполне и скрытой засады достаточно.
И далее.
Засады ставит и снимает один офицер – он сейчас поимкой капитана озабочен.
А вот охраной тыла – совсем другой человек заведует. И согласовывать с ним свои действия, офицер, командующий операцией, скорее всего, не очень-то и станет. Хотя, надо думать, и должен.
Нет, в известность-то он его, конечно же, поставит. Сообщит о завершении операции и снятии засад. Дабы недоразумений избежать. Это уж без всяких вариантов.
Но ведь и тому, кто охраной тыла заведует, тоже надо будет где-то найти солдат для охраны моста. Приказ отдать, определить порядок смены… да и много ещё чего. Это тоже не в пять минут произойдёт. Да не один пост своими солдатами заменять придётся, это тоже надо учесть.
Чисто теоретически, смена так и должна была произойти. Одни пришли, пост новый заняли, а другие свернулись и восвояси потопали. Так это всё в теории, а практика, она совсем другая бывает…
Нет, прийти-то сюда немцы придут – нечего сомневаться. И охрану поставят.
Всё сделают, как и положено. Здесь у них всё строго и по порядку произойдёт.
Вот только разрыв во времени будет иметь место.
И поэтому, на всю эту катавасию можно будет полюбоваться уже с совсем другой стороны. После того, как перейдут реку бойцы Ракутина. И пусть себе караулят мост фашисты.
Нет уже на той стороне ничего, что представляло бы для них интерес.
– Копытов!
– Я!
– К берегу – прикроешь пулеметом разведку. Как перейдём – следом за нами двинешь.
– Есть!
– Огузов!
– Здесь, товарищ капитан.
– Берешь бойца – и к мосту. Осмотритесь, если тихо всё – перейдёте мост и займёте оборону на той стороне. Сигнал к переходу – поднятая в левой руке винтовка. После этого прикроете наш переход.
Выдержка из рапорта
…возвратившийся в 14.35 из леса местный житель Голохоленко С.П. пояснил на посту, что, несмотря на ранее достигнутую договоренность, ни сам капитан, ни кто-либо из его солдат на встречу не прибыли. Он высказал предположение о том, что это могло быть связано с транспортировкой к месту встречи раненого бойца красных. О наличии еще одного раненого капитан особо его предупредил. По-видимому, именно по этой причине они опоздали на встречу. Сгрузив дрова, Голохоленко снова направился в лес. Но и в этот раз никто к нему не пришел.
В связи с этим мною было отдано указание, приступить к захвату солдат противника, которые были вывезены из леса днем ранее. Место их нахождения контролировалось нами издали, и обо всех передвижениях противника немедленно сообщалось.
Для этой цели мною было направлено двенадцать солдат во главе с унтер-офицером Шмульке. Прибыв на место, он, согласно указанию наблюдателей, приказал солдатам развернуться в цепь и окружить место, где скрывались красноармейцы. Активного сопротивления не ожидалось, так как один из красноармейцев был ранен и не способен к самостоятельному передвижению, а находившийся вместе с ним солдат не мог оказать серьезного сопротивления группе захвата.
Однако после приближения группы к месту ночлега большевиков оттуда был открыт огонь из винтовок, в результате чего получил ранение сам унтер-офицер. Несмотря на рану, он не покинул поле боя и продолжил командовать операцией. В сторону красных был открыт ружейно-пулеметный огонь и брошено несколько гранат.
Ответный огонь противника сразу же ослабел, что позволило группе захвата приблизиться к позиции противника. После команды Шмульке под прикрытием пулеметного огня солдаты поднялись в атаку.
Как выяснилось, пользуясь временной передышкой, скрывавшиеся в кустарнике бойцы, успели отойти на запасную позицию, откуда ими была брошена граната и обстрелян левый фланг наступающих. Ответным огнем один из стрелявших убит, а второй получив ранение, бросил оружие и поднял руки. Но при приближении наших солдат оставшийся в живых красноармеец подорвал гранату, убив унтер-офицера и ранив двоих солдат.
В результате операции оба бойца противника были убиты, захвачено их оружие и боеприпасы. С нашей стороны погиб унтер-офицер и трое солдат, двое солдат получили ранения.
Отдельно следует упомянуть то, что, несмотря на имеющиеся сведения, указывавшие на то, что один из солдат противника ранен и не способен к самостоятельному передвижению, оба красноармейца в момент боя совершали короткие перебежки и вели активные боевые действия. Никаких последствий якобы имеющегося тяжелого ранения не отмечено. Таким образом, можно сделать вывод о том, что вывозивший обоих бойцов Голохоленко либо был введен в заблуждение противником, либо допустил преступную небрежность, неправильно оценив физическое состояние обоих русских, которых он сам и перевозил.
В связи с тем, что дальнейшее его участие в проводимой операции не является более необходимым, а также учитывая вышеизложенное, он был по моему приказу задержан и направлен под охраной в ваше распоряжение для решения вопроса по существу.
Командир первого взвода третьей роты Второго батальона шестого полка охраны тыла Лейтенант Хольц.
Следствием этого рапорта явилось то, что некоторые из подразделений, которые уже успели покинуть свои посты, были в срочном порядке возвращены назад. Но, увы, это удалось сделать далеко не в полном объеме, в результате чего надежно блокировать пути отхода из леса не получилось. Уже на следующий день спешно прибывшая в расположение охранной роты спецкоманда, ведя на поводке собак, углубилась в лес. Лагерь красноармейцев был обнаружен ближе к ночи. Он был пуст, никого из людей в нем не оказалось. Судя по всему, противник покинул его приблизительно два дня назад. Ввиду наступления темноты организовать преследование сразу оказалось невозможно. А утром, пройдя по хорошо видимым следам около километра, спецкоманда уперлась в ручей. И здесь следы исчезли. Красноармейцы наверняка двинулись дальше по руслу, но вот в каком именно направлении, оставалось только гадать. Еще день. Прибывший из Киева гауптман, руководивший поисками, рвал и метал, насылая на головы нерадивых подчиненных громы и молнии. Ввиду давности следа собаки мало чем могли помочь в данной ситуации.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});