Сейчас у него целая сеть поставщиков и дилеров.
Мне многое надо переварить: я запнулся на первом же предложении.
– Открылся тебе полгода назад? – повторяю я, и меня охватывает чувство, что я совершенно не знаю стоящего передо мной человека. – И ты его не сдала?
– Он мой жених, – пожимает плечами Лара.
– И… что ты? Решила жить с этим дальше?
Она нетерпеливо фыркает.
– Кэл, мне некогда. Том пытается меня подставить, разве ты не видишь?
От удивления я теряю дар речи.
– Он? Зачем?
И хотя до этого момента она демонстрирует полную безответственность, я все же надеюсь: сейчас она скажет, что собиралась обратиться в полицию. Однако слышу другое:
– Рискну предположить, что все дело в моей неосмотрительности.
– Неосмотрительности? – эхом повторяю я. – Ты имеешь в виду?..
Я уже готов произнести «меня», но Лара прерывает меня вздохом:
– Периодически я кое с кем встречалась. Возможно, Том увидел сообщения, которые не должен был видеть.
Я смотрю на ее чемодан.
– Так ты сбегаешь… с этим парнем? – спрашиваю я. Чуть не ляпнул «с тем Д.» – не хочу объяснять, откуда я выкопал этот инициал.
Она снова морщится.
– Господи, нет! Ничего серьезного. Просто очередное увлечение.
Очередное увлечение. Если подумать, мне могло бы быть это неприятно, но все возникающие вопросы не оставляют времени на раздумья.
– И как тренер Кендалл тебя подставляет? Это он подложил в твой ежедневник список?
– Наверное. Я впервые о нем слышу. Все началось пару дней назад, когда Том начал допытываться, намерена ли я сегодня утром, в десять, как обычно, идти в студию. Он подозрительно странно указывал на конкретное время. – Лара вертит на пальце помолвочное кольцо, и я впервые замечаю, какой крупный в нем бриллиант. – Думала, он пытается за мной шпионить. И решила не ходить, хотя и собиралась там просто порисовать. Я правда ходила на мастер-класс по керамике. Я все ждала, когда Том напишет и станет расспрашивать насчет студии, раз уж это так его интересовало, но он не написал. – Она оценивающе склоняет голову. – Зато написал ты.
– Так, значит… – Я вспоминаю, как сидел напротив нее сегодня утром в «Кафе на Лечмир-стрит». – Так, значит, ты правда ничего не знала про Бони?
– И понятия не имела! – говорит Лара. – Сначала я никак не могла сложить два и два. Не понимала, откуда там взялся Брайан и почему он умер. Я даже решила, что Том хотел убить меня, а Брайан просто под руку попался. Но потом я поговорила с Домиником, а он слышал от друга-репортера, что полиция нашла в студии кучу наркотиков. У него чуть истерика не случилась: он хотел знать, зачем я их там оставила. А я, естественно, ничего не оставляла. – Ее губы кривятся в злой улыбке. – Потом мне не давала покоя мысль об анонимной наводке на блондинку. Сначала я тоже решила, что это была Айви, но время было уж слишком подходящим. Вся эта история больше смахивала на цирк. На постановку. Вот я и спросила себя: если бы я пришла в студию, как и должна была – как этого хотел Том, – что увидела бы полиция? Я с телом ученика в зале, набитом оксикодоном. А на орудии убийства, разумеется, мои отпечатки пальцев: на прошлой неделе Том просил меня разложить шприцы.
– Разложить шприцы? – вторю ей я, не веря своим ушам. Невероятно, какой у нее обыденный тон, словно наркобизнес – просто хобби ее жениха, о котором она случайно узнала и решила его в этом поддержать. – Вот, значит, чем вы вдвоем занимаетесь?
Лара продолжает говорить, словно не слыша меня:
– А тут приходишь ты и заявляешь, что у меня в классе притон, да еще – как ты его называл? – список жертв в ежедневнике. Достаточно улик, не кажется? На мой взгляд, улики косвенные. Но, возможно, мы знаем далеко не все.
– Значит, Бони…
– Видимо, Брайана убил Том, – пожимает плечами Лара. – Или, скорее всего, нанял кого-то для этой работенки, а сам весь день сидел в школе, чтобы не замараться. Я не знаю, почему именно Брайана – видно, он его чем-то разозлил…
– Он украл у него кучу наркоты, – перебиваю я. – Нашел их месяц назад в одном сарае и начал продавать.
– А-а, тогда все ясно, – говорит она деловито, словно Бони просто еще один пункт в списке «Почему мой жених меня подставляет?» – Том здорово взбесился, когда оксикодон пропал, и чуть не чокнулся, когда три недели спустя в Карлтонском колледже наркотикам объявили войну. А твой отец время даром не теряет, верно, Кэл? – Я чувствую невероятный прилив гордости. – Том всегда тщательно разделял дом и работу. У него даже есть парень, чья обязанность – следить за наркотрафиком по всему городу, чтобы вовремя прикрывать лавочки, пока не вмешались власти. Но сейчас все случилось слишком быстро.
«Вот черт! – думаю я. – Стефан был прав. Дятел и правда существует».
Я не успеваю спросить, кто это, – Лара слишком быстро тараторит, словно накопленные за день переживания наконец вырываются наружу.
– Убив Брайана и повесив на меня и убийство, и наркоторговлю, он решает сразу две свои проблемы.
Детали пазла складываются в единую картину.
– Так Айви просто…
– Просто оказалась не в то время, не в том месте, да еще и цвет волос совпал! Может, тот, кто убил Брайана, ждал моего появления, чтобы позвонить в полицию, но спутал меня с ней. Стекла там довольно грязные – их не моют с тех пор, как здание забросили. – Лара снова хватается за ручку чемодана. – Ну вот, надеюсь, я удовлетворила твое любопытство, потому что я не стану ждать, пока меня посадят за то, чего я не совершала.
– Лара! Погоди! – Я снова бросаюсь наперерез к двери. – Не уезжай! Ты должна пойти в полицию – они тебе поверят! Тебя ведь многие видели этим утром, так? Они поймут, что ты не могла убить Бони, и…
– Я не доверяю полиции, – заявляет Лара. – И неважно, что у меня есть алиби. Ты не знаешь Тома. У него всегда есть запасной план, и я не намерена оставаться, чтобы узнать, в чем он состоит.
Она пытается оттолкнуть меня от двери.
– Полиция все равно тебя найдет! Тренер Кендалл тебя найдет.
На губах Лары играет зловещая улыбка.
– При такой работе Тому пришлось столкнуться с очень интересными людьми. Которые легко помогут тебе исчезнуть, если им достаточно заплатить. Что я и сделала. – Она вешает сумку на плечо и картинно надувает губы. – Не смотри, я не чудовище, Кэл. Даже если бы все пошло прахом, я бы все равно не осталась училкой искусства в провинциальном городе.
Я настолько шокирован, что у меня больше нет сил удерживать ее, когда она протискивается мимо и выходит на улицу. Я жду, когда по дорожке застучат колеса чемодана. Секунду не слышно вообще ничего, а потом раздается