Беседа с Наташкой не прибавила оптимизма. Настя мрачно наблюдала, как помолодевшие счастливые папа и мама покупают сумасшедшее количество крохотных одежек, яркие погремушки, книжки с картинками. Она совсем расстроилась, когда удобный кабинет решили переделать в детскую.
– А книги куда девать? – хмуро спросила Настя.
– В гостиную переставим, – бодро ответил папа.
– И компьютер?
– И компьютер. А что ты такая кислая? Радоваться должна – у тебя будет братик или сестренка.
– А что мне радоваться? – удивилась Настя. – Мне и так хорошо. Ваш ребенок, вы и радуйтесь.
– Настюша, ты не права, – обняв Настю, мягко произнесла мама. – Всегда хорошо иметь родного человека, который сможет прийти на помощь в трудную минуту. Когда вы оба будете взрослыми, вы станете помогать друг дружке.
– Ага, – хмыкнула Настя, – дядя Коля тебе много помогает?
Дядя Коля был маминым братом. Жена, забрав сына, ушла от него из-за его пагубного пристрастия к бутылке. Дядя Коля частенько наведывался к сестре, просил денег в долг до получки и почти всегда забывал их вернуть.
– Настя, как тебе не стыдно?! – воскликнул папа. – Ты что себе позволяешь?!
– Не надейтесь, я не стану возиться с вашим ребенком! Я вам не нянька! – крикнула Настя и захлопнула дверь в свою комнату.
Она слышала, как папа успокаивал маму, говорил, что это типичный подростковый эгоизм и со временем все образуется. А Настя украдкой вытирала сердитые слезы и злилась на родителей, на себя, на будущего ребенка и на весь мир.
Худшие прогнозы Наташки оправдались. Маленький Степка кричал по ночам, и Настя была вынуждена временно переселиться к бабушке и дедушке, чтобы не приходить в школу сонной, с головной болью. Все только и делали, что крутились вокруг маленького орущего комка, разговаривали только о нем: как посмотрел, как чихнул, как улыбнулся… Настю это сердило и раздражало. Бабушка говорила, что Степка скоро подрастет и всем станет легче. Вскоре брат в самом деле начал нормально спать ночами, Настя вернулась домой, но легче ей от этого не стало. Степка стал ходить, и от него пришлось прятать косметику и диски, иначе все немедленно оказывалось в проворных маленьких ручонках, ломалось, бросалось и пробовалось на зуб. Иногда Настю отправляли гулять со Степкой, и вместо веселой тусовки с друзьями ей приходилось торчать на детской площадке, слушать вопли чужой малышни и нудные разговоры мамаш про кашки и памперсы. Настя тоскливо недоумевала, как молодые женщины в здравом уме способны добровольно обрекать себя на подобную тоску. Степка рос непослушным и избалованным ребенком, по крайней мере, так казалось Насте. Наташка утверждала, что таковы все поздние дети. В детском саду, в который Степку отдали перед школой, воспитатели считали его умным, способным, непоседливым и шкодливым. Не проходило и дня, чтобы воспитатели не жаловались на очередные Степкины проделки: то он стул мелом вымажет, то в компот соль подсыплет, то свяжет шнурки нескольких пар детских уличных ботинок в огромный узел… Настя по дороге домой ругала брата, тот оправдывался: мол, он только хотел пошутить. Дома мама проводила с сыном воспитательные беседы и иногда даже шлепала его. Но этого хватало только на несколько дней.
Время шло. Настя закончила школу, поступила в институт – учиться на дизайнера. Подростковый нигилизм остался в прошлом. Но отношения брата и сестры так и остались не безоблачными. Настя по-прежнему считала братишку избалованным, упрямым проказником. А шустрый малорослый веснушчатый Степка воспринимал старшую сестру как объект для своих проделок. Он без зазрения совести таскал у Насти красивые ручки и карандаши, рисовал дорогой губной помадой рожицы на зеркале, а однажды уволок записную книжку и вместе с таким же пакостником-дружком радостно звонил по указанным номерам: хрюкал, мяукал, болтал разные глупости. А на отдыхе в Турции, когда к Насте на дискотеке подошел знакомиться симпатичный аниматор, Степка принялся дергать сестру за рукав и канючить:
– Ну, ма-ам! Можно мне пойти на игровые автоматы, ма-ам!
Пока Настя, утратившая от нахальной выходки братишки дар речи, возмущенно ловила ртом воздух, красавчик аниматор изменился в лице, вежливо извинился и испарился.
Настя от души выдрала братца за уши, а когда остыла, поинтересовалась, зачем негодник портит ей жизнь и когда это прекратится. Степка потер красные уши и мрачно объявил:
– Потому что мне не понравился этот дядька. Он всех теток за попы щиплет, а они ржут как дуры.
Тетками семилетний Степка считал всех девушек старше пятнадцати.
Постепенно Настины друзья привыкли к проделкам веселого мальчишки и перестали им удивляться, а наиболее удачные истории стали в их компании предметом общего веселья. И сама Настя научилась относиться к Степке со взрослой снисходительностью: маленький, глупый, что поделаешь?
– Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось, – с улыбкой говорила она, повествуя об очередной каверзе братца.
Училась Настя легко, с удовольствием. Уже на старших курсах сделала несколько удачных проектов. Ее работа не осталась незамеченной, и к окончанию института Насте предложили место дизайнера по интерьеру в хорошей фирме. В ее обязанности входили составление проекта и авторский надзор за исполнением ремонтных и отделочных работ. Клиенты и строгий шеф приходили в изумление, глядя, как хрупкая пышноволосая девушка лихо управляется со строительной бригадой угрюмых мужиков. Настя только улыбалась в ответ: она прошла серьезную школу младшего брата. Довольные родители сделали дочери отличный подарок – ключи от небольшой «однушки» в доме неподалеку.
– Наконец ты сможешь отдохнуть от Степки, – сказала мама и улыбнулась чуточку печально. Она чувствовала себя виноватой в том, что дружба между детьми так и не завязалась.
Настя обняла и расцеловала по очереди маму, папу и брата, который в ответ сразу щелкнул сестру по носу.
Новую квартиру Настя оборудовала по своему вкусу. Теперь у нее был свой маленький уголок, в котором Настя могла вести себя как вздумается и жить, как ей захочется: нежиться по выходным в постели без опасения, что Степка окатит ее из водяного пистолета. Грызть чипсы, валяясь на диване перед телевизором. Изредка выкуривать сигаретку перед сном. Собирать веселые компании. Танцевать голышом, петь во весь голос – словом, делать то, что ей всегда хотелось, но у нее не было возможности вести себя так из-за опасения быть неправильно понятой и пропесоченной родителями. Но главное, она была свободна от младшего братца, от его выходок и проказ. Настя устроила грандиозную вечеринку на новоселье. Она наслаждалась свободой и независимостью. Но шло время, и порой, возвращаясь с работы, Настя ловила себя на том, что тишина, которой встречает ее пустая квартира, угнетает, а одинокие вечера перед телевизором навевают тоску. Вчерашние студенческие друзья и подружки посолиднели, обзавелись семьями, сменили шумные тусовки на спокойный дачный отдых. У Насти тоже периодически случались романы, но все они как-то вяло обрывались, возможно, потому, что Настя сама не особенно жаждала продолжения.