— Каратак?! — Это имя заставило меня вздрогнуть — так звали одного из самых непримиримых бриттских вождей, который никак не мог смириться с владычеством Рима. Преданный своими же людьми, он попал в плен и в цепях отправлен в Рим, но благодаря хорошо подвешенному языку вскоре выговорил себе жизнь.
— Вот-вот, точно так же отреагировал и Марк, — усмехнулся Фалько. — Это имя говорило само за себя, возможно, как раз поэтому мошенник и взял его. В конце концов, прежде оно принадлежало человеку, чья слава докатилась до самых отдаленных уголков империи. Не все относились к нему однозначно — изменник, обесчещенный аристократ, злодей или мученик… кто знает, кем он был на самом деле? Зато здесь, на севере, он стал одним из самых знаменитых вождей, он восседал в совете старейшин, где собирались представители самых разных племен. И от него же мы узнали, что друиды снова поднимают головы.
— Друиды?
— Мудрецы и колдуны кельтов. Они всегда были главной опорой мятежников и до конца сопротивлялись Риму. Во время первой высадки в Британию нам удалось уничтожить их почти повсеместно. И только тут, на севере, мы ничего не смогли с ними поделать. Поэтому так всегда боялись их нового появления.
— Нового появления? Но где?
— Дуб — священное дерево друидов. К северу от Адрианова вала есть одна роща. Так вот, до нас доходили сведения, что они время от времени собираются там. Разумеется, втайне.
— Стало быть, Гальба потребовал послать в эту рощу отряд, что и стало поводом для этой трагедии?
— Гальба слишком умен, чтобы открыто на чем-то настаивать. Он воспользовался этими сведениями как приманкой. И Марк с Клодием клюнули.
— Как это?
— Этот самый Каратак поклялся, что за попыткой похитить Валерию стоят именно друиды. Когда Марк спросил почему, Гальба объяснил, что их жрецы, должно быть, вновь вернулись к обычаю приносить человеческие жертвы. В прежние времена они действительно приносили кровавые жертвы своим чудовищным идолам — чтобы обеспечить победу в сражении, они вырывали у несчастного пленника сердце или сжигали его заживо, наблюдая за мучениями несчастной жертвы.
— О боги! — Я содрогнулся.
— Гальба словно бы нехотя рассказал все это, а потом промолчал, предоставив остальное Клодию. Ну а юный трибун, разумеется, тут же предложил напасть на них.
— Но откуда Гальбе было знать, что Клодий поступит именно так?
— Тогда нам нужно вернуться к убийству Одо. Ведь все началось с него. Гальба сразу же выразил сомнение, заявив, что мы никогда не раскроем эту тайну, зато, избавившись от Клодия, избавимся заодно и от нее. В конечном итоге он предложил перевести его в другой легион. Он попытался выдать это за акт милосердия, но все мы знали, что это поставит крест на карьере мальчишки. Конечно, никому не было особого дела до мертвого раба, зато римлянин, не умеющий держать свои чувства в узде, был для всех как заноза в заднице. Мальчишка напился как свинья, да еще вдобавок принялся ругать местное пиво. Ну так вот, в этом случае Клодий покинул бы наш легион не просто потому, что ему не повезло — от этого еще можно оправиться, а с репутацией человека, который так и не научился держать себя в руках. А это уже клеймо на всю жизнь. Марк ни за что не пошел бы на это.
— Ему так нравился этот молодой трибун?
— Он терпеть его не мог. Самодовольный осел, присланный в Британию всего на один год! Ходили слухи, что за Клодия вступилась молодая жена Марка.
— И вы этому поверили?
— Откуда мне знать? Вообще-то этот глупец таскался за ней повсюду как привязанный, а при виде ее мурлыкал точно котенок.
— Котенок? Или дикий кот?
Шутка заставила Фалько рассмеяться. Ну не объяснять же ему, что я и не думал шутить?
— Итак, Гальба предложил перевести Клодия. А что на это сказал сам Клодий?
— Естественно, пришел в бешенство. Поймите — мальчишка невзлюбил петрианцев с первого взгляда, но мысль о том, что его вышвырнут из легиона, тут же заставила его одуматься. Но Гальба был не так глуп, чтобы наживать себе врага в лице Клодия, поэтому он благоразумно предоставил ему возможность предложить другой выход.
— Напасть на рощу священных дубов. И отомстить за попытку похитить Валерию.
— Вам следует понять, что Клодий был живым воплощением того, чего сам Гальба был лишен: знатное происхождение, постоянное продвижение по службе, надменность, снобизм, невежество и при этом полное отсутствие даже намека на личное обаяние. Хотя, в сущности, мальчишка был не так уж плох, а если не напивался в стельку, то вел себя вполне прилично. Да и в уме ему не откажешь. А Гальба возненавидел его сразу же — может, потому что не мог забыть о собственной тяжкой судьбе. И сам же презирал себя за это.
— Выходит, он хотел найти повод для стычки?
— Им обоим было известно, что Гальба выиграет это сражение, к тому же настолько легко, что победа практически была бы бессмысленной. Гальбе не нужна была жизнь мальчишки — он хотел растоптать его гордость. Мечтал о том, чтобы выпихнуть отсюда Клодия, а вслед за ним и Марка, сломать им карьеру. А тогда он, Гальба, остался бы победителем. И наследовал бы всю славу.
— И он подтолкнул Клодия к тому, чтобы тот сам предложил послать солдат в рощу. Спровоцировал военную экспедицию, которая была заведомо опасной.
— Рискованной, — поправил Фалько. — Одно и то же действие может вызвать взрыв, а может и разрядить обстановку. Мы ведь опирались лишь на сведения, полученные из рук этого негодяя Каратака. Гальба заявил, что намерен сам возглавить экспедицию, но ему, мол, нужен письменный приказ. Это взбесило Марка, который внезапно решил, что старший трибун не желает его поддержать. Поэтому он объявил, что сам поведет отряд. И возьмет с собой Клодия.
— Чего Гальба, собственно, и добивался с самого начала.
— Да. Он получил то, чего хотел.
— И чего же он хотел? Спровоцировать новое сражение?
По губам Фалька вновь скользнула хитрая усмешка.
— Нет. Остаться наедине с молодой женой Марка.
Глава 18
Близился рассвет — лучшее время для того, чтобы нападение стало неожиданностью. Священная дубовая роща друидов тонула в густом тумане, затопившем до самых краев узкое ущелье, только торчащие тут и там верхушки вековых дубов плавали поверх этого серого океана, словно затерянные острова. Какие тайны скрывались там? Ни звука, ни шороха — ничего, что бы выдавало присутствие там людей. Проводник, что довел их до этого места, угрюмый, с бегающими глазками кельт взял обещанное ему золото и мгновенно растворился в темноте. Теперь над лесом поднималась к небу одна-единственная серая струйка дыма.