– В некотором смысле, да, – наконец отозвался Мирддин. – У него был такой устойчивый и, по-своему, совершенный психоз, что его рассудок оказался невосприимчивым к внешним воздействиям.
– Поэтому он сумел отделить зёрна от плевел, – добавила я. – Он взял Силу Хаоса, отвергнув безумие. Александра уберегло его же собственное сумасшествие. А мой рассудок защитит Источник.
– Софи!.. – испуганно воскликнула Дейдра и уже с неприкрытой враждебностью посмотрела на Мирддина: – Этого ты и хотел, верно? Именно к этому ты стремился. Всё же не зря тебя называют Лукавым!
Мирддин промолчал.
А я взяла Дейдру за руку и мягко сказала:
– Успокойся, не горячись. Он тут ни при чём, всё дело во мне. Я Собирающая Стихии – разве не ясно, что это значит? По самому определению я должна собирать Стихии. Я уже обладаю Силой Источника, теперь пришло время обуздать Силу Хаоса. Источник мне в этом поможет.
Но одолеть скептицизм Дейдры было не так-то просто.
– А вдруг Хозяйка ошиблась? Я уже не говорю о нём, – и она неприязненно покосилась на Мирддина.
– Зато я знаю, – сказала я с невесть откуда взявшейся уверенностью. – Теперь знаю наверняка. Безумие Хаоса не тронет адепта Источника. Правда, Мирддин?
– Да, – лаконично ответил он.
– Ты убедился в этом на собственном опыте, – продолжала я. – Ты вошёл в Лабиринт, будучи адептом Источника, не так ли?
Мирддин был удивлён моими словами не в меньшей степени, чем Дейдра.
– Ну и ну! – качая головой, промолвил он. – Как ты догадалась? Или тебе сказала Хозяйка?
– Она ничего не говорила. Я просто почувствовала это.
– Твоему чутью можно позавидовать, – только и сказал Мирддин.
– Это что же получается? – произнесла обескураженная Дейдра. – Хранитель Хаоса – адепт Источника! Адепт-отступник, нарушитель Равновесия.
– Последнее обвинение несправедливо, – возразил Мирддин. – Тот маленький Рагнарёк, который я затеял полтора века назад, был всего лишь превентивной мерой, своего рода упреждающим ударом. Порядок копил силы не для потешной войны, а для настоящего Судного Дня, итогом которого стало бы завершение текущего цикла бытия. Я помешал этим самоубийственным планам – пусть и ценой значительного ослабления позиций Хаоса в Экваторе. А что до первого замечания, то в целом оно справедливо. Я действительно отступник – хотя я уже не адепт Источника. Когда я прошёл Лабиринт, Хаос разорвал мою связь с Источником.
– Это произойдёт и с Софи? – спросила Дейдра, настороженно вглядываясь в кромешную тьму Лабиринта.
– Нет, если она готова. В таком случае Софи объединит в себе обе Стихии.
– А если ещё не готова?
– Тогда ей придётся начинать всё сначала. Неприятно – но ничего страшного в этом нет.
Дейдра покачала головой:
– Твоими бы устами... Ладно, Софи. Пойдём, посоветуемся с Хозяйкой.
– Не получится, – ответила я. – Хозяйка сказала, что только я могу принять решение. И никто, кроме меня.
– Тогда подожди. Вернёшься сюда, когда точно будешь знать, что готова.
– Я уже готова. Я знаю это.
– Но зачем так спешить? Конец света ведь не завтра наступит... – Дейдра перевела взгляд на Мирддина: – Сколько ещё осталось до катастрофы?
– Не знаю. И пока никто не знает. Нам неведома природа болезни Вселенной, известно лишь, что болезнь смертельна. Конец света может наступить и через сто, и через тысячу, и через миллион лет.
– Но хоть какой-то запас прочности имеется?
– Ну... Я могу с уверенностью смотреть лет на семьдесят вперёд, но не дальше.
– Тьфу!!! – Дейдра в сердцах топнула ногой. – Так что ж вы с Хозяйкой горячку порете? У нас ещё уйма времени.
– Как сказать, как сказать... – Мирддин развёл руками и обратился ко мне: – Я тебя ни к чему не принуждаю, Софи. Последнее слово за тобой.
– Я уже всё решила. Я войду в Лабиринт.
Дейдра вцепилась в мою руку.
– Пожалуйста, не торопись. Подожди ещё год-другой.
– А чего мне ждать? И, главное, зачем? Какой смысл тянуть время? Я знаю, я чувствую, что уже могу подчинить себе Силу Хаоса. И чем раньше я сделаю это, чем скорее я постигну свою сущность и выполню своё предназначение, тем будет лучше и для меня, и для всех остальных. Я не в восторге от навязанной мне роли, но я должна доиграть её до конца. А потом хочу зажить нормальной человеческой жизнью, без всяких подвигов и великих свершений. Я слабый человек, и мне не по плечу бремя ответственности за судьбы целой Вселенной.
Дейдра обняла меня.
– Ты сильная, Софи. Очень сильная.
– Поверь, со мной ничего не случится.
– Я верю тебе... Но я боюсь.
– Не бойся, – сказала я и добавила мысленно: «Я люблю тебя, Дейдра».
«Я тоже люблю тебя, – ответила она. – И боюсь за тебя. Я уже потеряла Эрика. Я не хочу потерять и тебя».
«Ты не потеряешь меня. А Эрика мы обязательно найдём».
«И пусть тогда он сам выбирает».
«Да. Только он».
«Мы не поссоримся из-за него, верно?»
«Ни за что. Никогда...»
Мы долго стояли обнявшись и, не стесняясь присутствия Мирддина, целовались. А он стоял и спокойно смотрел на нас, не проявляя ни малейших признаков неловкости или нетерпения. Наконец я высвободилась из объятий Дейдры и подошла к нему:
– Я готова, Мирддин. Что мне делать?
– Если ты действительно готова, ступай в Лабиринт.
– А это... раздеваться не нужно?
Он усмехнулся и покачал головой:
– Я мог бы сказать «да», чтобы увидеть тебя обнажённую, но я говорю: нет, не нужно. В отличие от Источника, Лабиринт Хаоса воздействует только на личность. Удачи тебе, Софи.
– Спасибо, – сказала я и поднялась по ступеням на площадку перед входом в Лабиринт.
Вблизи раздел между светом и тьмой производил ещё большее впечатление. Мрак начинался внезапно, без всякого перехода, вопреки всем физическим законам. Возможно, это была лишь иллюзия – но тогда это была первоклассная иллюзия.
– Софи, – отозвалась Дейдра, голос её дрожал от волнения. – Ты скоро вернёшься?
– Буквально через мгновение, – вместо меня ответил Мирддин. – В некотором смысле, Лабиринт – это Безвременье Хаоса.
Возле самой черты я замерла – но не в нерешительности, а чтобы оглянуться и послать воздушный поцелуй Дейдре. Она поймала его на свою ладонь и прижала пальцы к губам.
Я улыбнулась и переступила черту.
14. КЕВИН
ПЕРВЫЕ УСПЕХИ
«Красный дракон», с включёнными на полную мощность реактивными двигателями, кратчайшим курсом покидал плоскость эклиптики Солнечной системы. Корабль шёл на автопилоте, строго придерживаясь графика, составленного диспетчерской службой космопорта «Хитроу». Мне оставалось лишь сидеть в капитанском кресле и следить за сообщениями бортового компьютера, который выполнял всю работу по выводу корабля в так называемую зону свободного старта. Разумеется, как и всякий опытный пилот, я предпочитал ручное управление, однако в районе столь оживлённого транспортного узла, как Земля с её тридцатью шестью космопортами (плюс ещё восемь лунных и пять орбитальных), о подобной роскоши и мечтать было нечего. Самое большее, чего я мог добиться со всем своим громадным влиянием и высшим дипломатическим статусом, так это режима наибольшего благоприятствования со стороны диспетчерских служб и приоритетного права на взлёт и посадку. Этим правом я пользовался без зазрения совести.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});