Читать интересную книгу Ключевая фигура - Михаил Нестеров

Ни с того ни с сего, словно гася неловкость, Сергей заговорил о деньгах:

— Я связался с Науровым по телефону и напомнил ему про окончательный расчет. Сегодня мне должны передать часть денег — здесь, в Москве. Много Шамиль не обещал, его люди наберут тысяч двести пятьдесят — триста. Остальное потом.

— Хочу спросить вот о чем, — после долгой паузы возобновила разговор Катя. Но снова замолчала. Марк уже объяснил, что оказался в информационной блокаде и ничего не слышал о дальнейшей судьбе Амирова. А Шамиль не тот человек, который станет трубить о том, как он расправился со своим кровником. Другая причина общая: Наурову нельзя показывать, что он является заказчиком этого преступления.

— О чем думаешь? — спросила Катя.

— О приснопамятном Косте Горохове…

Марковцев не сомневался — Костя скоро даст знать о себе. У него на руках огромная сумма. Не все, но часть денег переписана по номерам, и длинные столбцы цифр разосланы по всем банкам не только России.

Он слаб на голову, думал о нем Марк, руки работают хорошо, прицел явно не сбит, храбростью не блещет — не посмел посмотреть в глаза умирающему товарищу, даже контрольный выстрел произвел в сердце, а не в голову. Храбр от жадности, подвел Сергей итог рассуждений.

— Ты говорил с Шамилем по телефону, — задумчиво произнесла Катя. — Какой, на твой взгляд, вывод он сделал прежде всего?

Марк покачал головой:

— Не знаю. Мне показалось, старик обрадовался моему звонку.

— В первую очередь он подумал, что ты на свободе благодаря спецслужбам, которым ты все рассказал и которые хотят взять Шамиля как бы с поличным, с Амировым. И денег ты не получишь. Дагестанцы вообще не приедут на «стрелку», опасаясь «стрелочников» из ФСБ. Просто Шамиль сказал первое, что пришло ему в голову. Вот и все.

— А если я не приду к месту встречи, докажу обратное, что ли? С такими подозрениями ты в историю войдешь. Мой тебе совет: бросай думать гэбэшными штампами.

Не попрощавшись с Катей, Марковцев развернулся и пошел прочь.

Девушка призвала на помощь все силы, чтобы окликнуть Сергея и пойти ему навстречу.

49. Дагестан

По лбу Султана стекали крупные капли пота. Сейчас он делал то, что должен был сделать неделю, две, месяц назад. Отчасти жалел, что не занимался в камере физическими упражнениями, иначе его руки, не держащие последние два года ничего тяжелее Корана, не дрожали бы, нажимая на подушку, и дыхание не походило бы на хрипы издыхающего, отжившего свое пса.

Острые лопатки, резко обозначившиеся под рубашкой, готовы были порвать ткань и вылезти наружу подобно крыльям окостенелого, давно вымершего ящера. Но ящер ожил и по сущности своей откровенно наплевал на археолога, откопавшего его.

Шамиль Науров извивался, прижатый к кровати двумя здоровяками. Они держали его руки и ноги, а Султан душил своего «спасителя», из последних сил нажимая на подушку.

Сидя в подвале, он слышал пустые, на его взгляд, разговоры хозяина, походившие на нытье. Два дня назад, например, Шамиль в разговоре с невидимым собеседником пришел к выводу, что шансов оказаться на свободе у Марковцева нет. Султан мог явственно представить бывшего подполковника в одиночной камере, как в русской сказке, — к одной стене задом, к другой передом, читающего Новый Завет. Получился этакий русско-чеченский гибрид, ибо Султан срисовывал образ арестованного с себя.

«Он вечно будет торчать в этой тюрьме! — выкрикнул «кавказский пленник» и едва не задохнулся от злорадства. — Он сдохнет в ней!»

Охранники вечерами включали транзистор. Привыкший к радио, Султан напряженно вслушивался. Но идиоты-стражники ловили не те волны. Как ему хотелось крикнуть: «Поймайте «Радио России», скоты!»

Сейчас охранники, не уважающие главное радио страны, мокли на дне озера. А их босс уже был близок к тому, чтобы окончательно стать безраздельным хозяином этих мест: он перестал сопротивляться, но тело его все еще напряжено. Султан, полулежа на нем, ждал, когда мышцы жертвы расслабятся и он наконец-то сможет вздохнуть свободно, отпустить руки и на подрагивающих ногах отойти от кровати.

Все?

Пока нет. Амиров почувствует момент наступления смерти, ибо хорошо знал ее поступь.

Вот сейчас, сейчас…

Он сам и его отдушина в подвале превратились в одно-единое слуховое окно. Оно ловило даже те звуки, которые не в состоянии услышать ни один самый чуткий зверь. Его рык: «Он сдохнет в ней!» — потонул в еле слышном возбуждении старика: «Марк на свободе!» Он говорил с ним?.. Да, и речь шла о деньгах, об окончательном расчете… Невероятно!..

Султан вдруг рывком отбросил подушку и, отирая взмокший лоб рукавом рубашки, взглянул в лицо старика. Седоусый, с приоткрытым ртом, Шамиль широко распахнутыми глазами отвечал на его взгляд. «Еще бы чуть-чуть, и он вечно смотрел бы так», — машинально подумал Султан.

Да, Науров проделал огромную работу, и неважно, кто виноват, что на последней стадии обработки дорогостоящую деталь запороли. А брак выбрасывают.

— Ты, Шамиль, не сегодня-завтра все равно захлебнулся бы манной кашей. Но ты, старая сука, решил перед смертью отомстить мне за своего трусливого сына Просто так я не дам тебе умереть. Слышал, у тебя есть два племянника. Прежде чем ты сдохнешь, увидишь их смерть. Лече! — позвал он товарища. — Где Алибек?

— Во дворе, — отозвался Дугушев, прибывший из Москвы вместе с десятком своих бандитов.

— Позови его.

Через минуту перед Султаном стоял Алибек Уваров, местный, с длинными, ниспадающими на плечи волосами. В комнате, где горел только ночник, его глаза выделялись яркими яичными желтками.

— Что знаешь о племянниках Шамиля?

Алибек пожал плечами:

— Да так… Неразлучная троица, дружат с русским пацаном.

— Кто такой?

— Зовут Алексеем, ни отца, ни матери, живет с сестрой. Его отец шкипером в яхт-клубе работал. Напился, башку о мостки разбил. Оба Науровых постоянно торчат либо дома у старшего, либо на причале. Там у него лодка своя.

— Говоришь, лодка у него своя? — Выслушав товарища, Султан похлопал по щекам Наурова. — Слышал, ты, мститель? — И снова переключился на Алибека. — Мы останемся на день. Завтра с утра найди предлог, под которым пацаны отправятся в море. А мы следом, на твоем катере.

Казалось, больнее старому дагестанцу не сделаешь, но Султан умел вить из людей веревки. Склонившись над хозяином дома, он прошептал ему на ухо несколько слов. И, как ему показалось, услышал в ответ еле различимое:

«Иуда…»

Потом довольно отчетливо:

— Иуда!..

Проклятья останутся на губах Шамиля ровно столько времени, сколько он будет умирать.

50. 20 сентября, четверг

Катер Алибека Уварова стоял, покачиваясь, в «пауке». Роскошный катер, с остроскулыми плиссирующими обводами корпуса. Благодаря им Алибек выходил в море и в сильное волнение.

Погода благоприятствовала мероприятию — штиль, ни одной яхты в море. Алибек встал за штурвал, два его приятеля устроились на кормовом диване, стиснув с двух сторон Шамиля. Руки у дагестанца связаны за спиной, рот завязан. Амиров расположился на переднем сиденье.

Полчаса назад от берега отчалил утлый «Крым». На борту неразлучная компания пацанов — Алексей и два племянника Наурова.

Алибек не стал делать отвлекающих маневров — шкиперу или боцману яхт-клуба в бинокль будет хорошо виден изменившийся курс катера. А плюхать за пять миль Алибек не собирался. Главное, пацаны сейчас вне зоны досягаемости биноклей. Он взял курс вдоль берега, заранее всматриваясь в даль.

* * *

Алексей опробовал модернизированное зажигание — приладил к бобинам на «Вихре» трансформаторные катушки от старого магнитофона. Заодно решил испытать, как будет работать мотор на оригинальной смеси — бензин пополам с соляркой без добавления в бак масла. Сейчас многие лодочники перешли на такую смесь. Солярка здесь намного дешевле бензина, ее можно купить у моряков. Сосед подсказал парню, на сколько нужно отвинтить винт качества на карбюраторе, но вначале посоветовал завести мотор на обычной смеси, а затем переключиться на другой бак.

«Вихрь» завелся с первого же рывка стартера. Алексей подмигнул товарищам: учитесь. Потом тронул лодку с места, приготовившись дать Мишке Наурову команду перекинуть шланг на другой бак.

Мальчик, кроме этого задания, исполнял роль живой помпы. Старый «Крым» сквозь изъеденные коррозией клепки быстро набирал воду. Убрав из-под ног стлань, Мишка то и дело вычерпывал воду ковшом, похожим на те, которыми в магазине развешивали сыпучие продукты. На ходу еще ничего, но стоит остановиться, как лодка становилась похожа на дуршлаг. Одному, конечно, на этой ржавой банке ходить опасно.