Но я не сделала и трех шагов в сторону центра, остановилась как вкопанная, потому что навстречу мне неслась шестерка черных скакунов с невероятно желтыми глазами. Они хрипели, рвались и несли за собой резные сани с огромным черным сундуком. И вот что удивительно, я от неожиданности вздрогнула, и сундук словно бы вышел из спячки, задергался в сковывающих его цепях, задрожал.
— Тпру-у-у! — приказал возница и, едва скакуны притормозили прямо напротив меня, он «успокоил» посылку кулаком. Сундук жалобно отозвался на удар и затих, а я застыла, не в силах взгляд оторвать от красивого подбородка с ямочкой, широких плеч и кулака, что почернел и покрылся знакомым узором трещин с проблесками лавы. Мелькнула мысль, а вдруг это Таллик, такой мощный и загадочный, и наша нечаянная встреча некий знак судьбы или подгаданное Храном столкновение… Мелькнула и пропала, стоило вознице откинуть капюшон и прореветь знакомым голосом:
— Тор-ра?!
— Инваго, — сдавленно прошептала я и шарахнулась в сторону.
Его глаза потемнели, приобрели опасный стальной блеск, руки сжались, на щеках заходили желваки. И я отчетливо вспомнила, что он просил не выпускать из «Логова» маму, то бишь, родительницу Талла, а еще вспомнила, что он предположительно древний недочеловек, а потому весьма опасный.
— Ты!..
— Я. И я уже ухожу. — Он явно хотел что-то сказать, а я явно не хотела этого слышать, вот почему повернулась вокруг своей оси и рванула назад в магазин готовой одежды. Чувство самосохранения говорило о том, что стародавний Дори не сунется ко мне с разбором полетов, если рядом будет Эванжелина.
— Померить! Что вы хотели на меня померить? — Я ворвалась в двери, звякнув колокольчиком на входе, а в это время за окном промчалась шестерка вороных скакунов, уносящих сани, сундук и свирепого воина. Послышались возмущенные крики увернувшихся из-под копыт прохожих, громкое ржание и тяжелый звон цепей.
— Лихач и беспредельщик, — усмехнулась свекровушка, — у меня муж таким же был, пока сын не родился. А сын, — быстрый взгляд на меня и шепотом, — авось дождусь.
И пока я не успела передумать, она мне один наряд в руки дала и повесила еще семь на дверь примерочной. И все выполнены в прибрежном стиле: нижняя юбка, верхняя юбка, удлиненный жакет, тонкий жилет на пуговках-кнопках, рубашка с воротником стоечкой и шляпка-лепешка в цвет. Посмотрев на блин с пелеринкой, который мне следовало надеть на голову, дабы наряд считался завершенным, я перевела скорбный взгляд на Эванжелину.
— Хорошо, не будем полностью следовать моде, — согласилась она. И только я, свободно выдохнув, направилась за дверь примерочной, мадам Дори добавила: — Снимай все. Сейчас мы и белье подберем.
— А давайте в другой раз? — Как по мне, то я бы с радостью оставила под платьем свои штаны. Во-первых, теплее, во-вторых, в них я чувствую себя более защищенной, и, в-третьих, прибрежный стиль нарядов это позволяет. Но надеждам моим сбыться было не суждено.
— Нет-нет-нет! Если хочешь, можешь не надевать жилет, но белье обязательно.
Продавщица тихо охнула, услышав о послаблениях для меня, а я быстренько согласилась. Нет жилета, есть место для штанов и пояса. Хотя последний, наверное, надо снять, а оружие переместить на сапожки. Но это потом, а сейчас, так и быть, померяю все, что подадут, и противоречить не стану, почти.
На белье, что мне положили последним, вернее на сплошное тоненькое кружево глянула с презрением и отбросила оное в сторону. Я такое не надену, это даже с виду не похоже на исподнее. Посмотрела в его сторону еще раз, передернула плечами и только потянулась за вторым комплектом, услышала над ухом:
— Жаль, а мне понравилось…
Как я от страха не заорала, понять не могу, но иглы в нарушителя спокойствия метнула и испугалась, в примерочной я была все так же одна. Казалось, самое время бежать в храм и отмаливать грехи или идти в горы и продавать душу демону, но тут на фоне утыканной иглами стены появился Инваго Дори.
— Промазала, — сообщил он, буравя тяжелым взглядом.
Будь возможность, швырнула бы чем-нибудь в наглеца, шкатулкой, что стоит на столике в углу, или вазочкой, которая составляет ей компанию, дала бы под дых, зарядила коленом промеж ног, в крайнем случае залепила пощечину, а может, и две, все же я стою тут в одной рубашке на голое тело. Но он так близко и страшно нависает, что ни одно из моих действий результата не принесет, зато тариец рассвирепеет и если не покалечит, то убьет.
— Ты что тут делаешь? — сдержав панический вскрик, все же потянулась за новой партией игл. Но воин накрыл мою руку, не дав вооружиться, и крепко сжал.
— У меня тот же вопрос.
— Одежду меряю. — И в этот самый момент взволнованная свекровушка с тихим смешком поинтересовалась, не уснула ли я во время примерки.
— А она что здесь делает? — прошипел Инваго, став еще злее, чем был.
— Помогает мне с выбором, — прошипела я, упустив из виду, что ответа от меня ожидают не только в примерочной, но и за ее пределами.
— Торика? Отзовись, родная… — Эванжелина постучала пальчиками по двери и нажала на ручку. — Ты хорошо себя чувствуешь?
Я не успела среагировать, за меня это сделал стародавний Дори — рукой зажал дверь и кивнул, мол, ответь, не заставляй долго ждать.
— Кхм, я да… все замечательно, — и на пальцах приказала тарийцу исчезнуть. Он качнул головой, одними губами прошептал: «Надо поговорить. Объясниться». Нашел время! Поговоришь тут, когда тебе надо мерить и на вопросы свекровушки отвечать, по возможности развернуто.
— И как? Что подошло? Что понравилось? Хотелось бы знать, к лицу ли тебе выбранные мною цвета…
— Все понравилось, кроме одного. — Я не кривила душой, у Эванжелины действительно отменный вкус в выборе платьев, но не белья. А впрочем, если бы за исчезновение Дори пришлось заплатить примеркой кружевного беспредела, я бы согласилась без раздумий. И наконец-то освободила себя от наглого наблюдателя, который отказался поговорить потом.
— Что именно не подошло? — поинтересовалась свекровушка.
— Комплект белья, вот этот… — Я потянулась за вешалкой с шелковым несчастьем, созданным для совращения мужского поголовья, но была остановлена действием Инваго. Наглый тариец выхватил из-под стопки платьев светло-сиреневый закрытый комплект белья и выставил за дверь его.
— Ах ты! — я все-таки не сдержалась. Это был не совсем удар и не замах для пощечины, но хоть что-то, чтобы душу отвести.
— Тс-с-с! — Мою руку он легко перехватил возле своей скулы, а меня мягко развернул и прижал спиной к себе, чтобы через мгновенье сжать в объятиях.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});