дверь, я не услышала, поглощенная тяжкими раздумьями, и лишь когда на талию скользнули чьи-то руки, вздрогнула и вернулась в реальность.
– Добрый вечер, любовь моя, – раздался над ухом жаркий шепот, и я инстинктивно дернулась, высвобождаясь из объятий Ингеррана.
– Добрый вечер, – ровно ответила и поспешно села на свободный стул.
Аппетита не было вообще, хотя блюда пахли весьма соблазнительно. От нервного напряжения и тревоги подводило живот, и в горле стоял неприятный ком. Ох, как бы мне плохо не стало! Хотя пускай, может, альв откажется от своих планов. От Ингеррана донесся тихий смешок, и через мгновение он присоединился ко мне за столом. В гостиной горели лишь свечи на столе, светильники прислуга зажигать не стала, и в комнате царил густой полумрак. Ужинали мы в молчании. Я заставила себя съесть немного, чтобы не вызвать у Ингеррана подозрений, все так же лихорадочно обдумывая варианты выпроваживания жениха из покоев. А время неумолимо шло, и еда заканчивалась…
Альв разлил по бокалам тягучее красное вино, поднял свой, и пришлось повторить его жест.
– За нас, Сильвия, – негромко произнес он и коснулся края моего бокала.
Я лишь смочила губы, сердце гулко забилось в груди, но совсем не от волнения или тем более страсти. Отчетливо ощущая на себе пристальный взгляд Ингеррана, отправила в рот маленький кусочек сыра, тишина за столом сгустилась и стала вязкой. Воздух буквально застревал в горле, мне было трудно дышать. Я отставила бокал, понимая, что больше не сделаю ни глотка.
– Что ж, любовь моя, – альв поднялся и протянул мне руку. – Пойдем?
Куда – спрашивать не требовалось. Служанки даже заботливо оставили дверь в спальню приоткрытой. Да что же это!.. Неужели мне придется лечь под Ингеррана?! В отчаянии я прикусила губу, вскинула голову, встретив его взгляд, и на одном дыхании выпалила:
– Я не могу! Я… беременна.
Замерла, напряженная, как струна, сдержав порыв прикрыть живот руками, – лицо альва закаменело, глаза прищурились, и в них мелькнул опасный огонек. М-мамочки! Кажется, кто-то очень недоволен этой новостью. Я ахнуть не успела, как он оказался рядом со мной неуловимым, смазанным движением и, ухватив за руку, резко дернул к себе, развернув. Ладонь Ингеррана легла на мой живот, и я ощутила тепло, а около уха раздался короткий, с присвистом, вздох.
– Значит, беременна, да? – процедил альв и стиснул меня в объятиях так, что стало трудно дышать. – Нагуляла уже от кого-то, и когда успела?! – прошипел Ингерран и оттолкнул меня. – Вот почему тебя на мясо в последнее время тянуло, а я-то думал, что это ты его так часто просишь принести? Что, с драконом покувыркалась, да?
Я поспешно отошла подальше, настороженно покосившись на него. Ярость во взгляде женишка порадовала, а вот презрительный тон – взбесил. Еще не все эмоции умерли, да, не до конца золотая клетка убила во мне прежнюю Сильвию. Упоминание про мясо вызвало вспышку нездорового веселья – так вот почему я стейками с кровью объедалась, видать, драконья натура уже проявляет себя, даже на такой ранней стадии. А еще лишний раз убедилась, что в этом доме ничего не происходит без ведома Ингеррана. Даже такая мелочь, как заказанная мной на кухне еда вне обычных приемов пищи.
– Не твое дело, – огрызнулась я, инстинктивно прикрыв живот. – По-моему, это веская причина, чтобы разорвать помолвку, как считаешь? – не сдержала язвительности, вскинув подбородок.
Он помолчал. А мне с каждым мгновением становилось все больше не по себе, непредсказуемость Ингеррана пугала.
– Я подумаю над твоими словами, любовь моя, – мягко произнес он и улыбнулся так, что к горлу подкатил горький ком. – Спокойной ночи, Сильвия.
И он вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Я без сил опустилась прямо на пол, тихо всхлипнув и зажмурившись, тело затрясло мелкой противной дрожью – догнал откат. С одной стороны, не придется терпеть чужие руки и губы на своем теле, хорошо, что ушел. С другой… Чутье подсказывало, Ингерран так просто не отступится и мое деликатное положение для него не более чем досадное недоразумение.
Кое-как поднявшись, я доковыляла на подгибающихся ногах до спальни и рухнула на кровать, прикрыв глаза. Даже раздеться получилось не сразу, а вызывать горничную не хотелось. Сама обойдусь, без лишних рук, и вообще хотелось побыть одной. В сон я провалилась сразу, видимо, вымотанный до предела событиями последних нервных часов организм не выдержал переживаний.
* * *
Утро последнего дня моей свободы встретило хмурым небом и накрапывающим дождиком. А еще подкатывающей дурнотой и отчетливым желанием сырого мяса на завтрак. Ну разве что чуть тронутого корочкой, но внутри чтоб обязательно розового, свежего! Только как это объяснить горничной? Пришлось стиснуть зубы и давиться омлетом с беконом, хорошо хоть надоевшей каши сегодня не было. За столом я сидела одна, и это пугало до трясущихся поджилок. Ингерран явно что-то задумал, но вот что? Неизвестность лишь усиливала мое нервное состояние, и даже финальная примерка готового свадебного платья не вывела из состояния заторможенности. Я с безучастным видом смотрела на отражение, пока помощницы портнихи поправляли тонкое кружево верхнего платья, длиннющий шлейф, подкалывали подол. Белоснежный цвет делал из меня привидение, но – таковы обычаи, даже несмотря на то, что я давно не девица. Я говорила, что альвы ужасные зануды? Кроме всего прочего, сама брачная церемония представляла из себя несколько часов ритуальных плясок, если можно так выразиться. Множество мелочей, которые мне предстояло выучить назубок, чтобы, не дайте боги, не запутаться или не сбиться.
Так что, когда произведение искусства портнихи было со всей осторожностью надето на манекен, чтобы завтра оказаться на мне, уроки продолжились. Но толком сосредоточиться не получалось, я все время косилась на дверь, ожидая появления Ингеррана в любую минуту, напряжение внутри потихоньку росло. Время тянулось ужасно медленно до самого обеда, и свой почти сырой кусок едва прожаренного мяса я все-таки получила. Все равно прятаться уже нет смысла…
А вот к обеду спуститься не успела. Пришел Ингерран. Едва увидев его на пороге, странно спокойного и с довольной усмешкой, я застыла у окна, настороженно глядя на женишка.
– Я обдумал твои слова, Сильвия, – заговорил он, неторопливо подойдя к столу, где стоял графин с соком и стакан. – От тебя я не откажусь, я уже говорил. Но ребенок действительно досадная помеха, – альв достал из кармана пузырек с ярко-зеленой жидкостью, и у меня внутри все похолодело. – Поэтому предлагаю все решить к обоюдному согласию. Выпей это, – Ингерран налил в стакан сок и туда же добавил жидкость из пузырька, после чего развернулся ко мне и протянул стакан. –