class="p1">И еще у меня подросток. Тиль не считается проблемой. От него будет больше пользы, чем проблем. Я потерла лоб. У меня две пустых спальни. И еще вот эта большая зала. Все должны поместиться. Кровати достаточно широкие, чтобы вместить всех детей.
Дети стучали ложками и поглощали еду с огромной скоростью. За стуком ложек я не сразу расслышала стук в дверь. Брендан, боясь потревожить ребенка на своих руках, кивнул мне на дверь.
Я встала и пошла открывать. На пороге стояла странная парочка. Женщина обнимала за плечи почти полностью раздетую девочку. Я быстро открыла дверь, давая им проход в мой дом.
Девчонка дрожала, у нее зуб на зуб не попадал. Я налила в большую кружку сбор противопростудный из горячего чайника стоящего на печке и протянула ей.
Вторую женщину я знала. Это была вдова погибшего библиотекаря-оборотня Эрнста.
— Мама! — с громким криками бросились к женщине двое из детей.
Она упала на колени и принялась судорожно их обнимать и целовать куда придется. Она лепетала нежные слова и плакала. Она тоже явно не по своей воле отдала детей. Я зашла в первую спальню и сняла покрывало с кровати. Вернувшись, я накинула его на плечи девочки, что грела руки об кружку и, не отрываясь, смотрела на Брендона. А вернее на ребенка, что он держал на своих руках. Она поджала босые ноги и подтянула их под покрывало. Она сюда босиком по снегу бежала?
— Маришка?
— Маришка? Ты сбежала? — тихонько зашептал Тиль.
Девушка кивнула. Разглядев ее, я поняла, что это все же девушка, а не девочка, как мне показалось вначале. Просто она была совсем юной.
— И что теперь? — продолжил шептать парень.
Девочка посмотрела на меня.
— Ты можешь остаться. У тебя молоко кормить ребенка есть? — с надеждой посмотрела я на нее.
Девочка быстро-быстро закивала. Уф. Коза не нужна. Уже легче. Потому как вот чего не умела, так это доить. Не доводилось как-то.
Женщина, услышав, что я разрешила остаться Маришке, посмотрела на меня огромными глазами, полными слез. Она встала с колен и вытерла щеки. Дети, мальчик и девочка цеплялись за ее юбку и с надеждой запрокинув лицо смотрели на нее.
— Мне некуда их забрать. Меня выгонят из моего же собственного дома. А у меня еще трое старших детей.
— Кто выгонит?
— Брат. После смерти Эрни, он вместе со всей семьей пришел в мой дом и занял его. Сказал, что он теперь принадлежит ему, так как мне положен мужчина в доме. Они с женой отдали старосте моих детей, — и по ее щекам снова полились слезы.
Я потерла лоб. Вот что мне с этим делать?
— А старшие дети? — спросила я.
— У меня два старших сына скоро будут крепкими парнями и могут работать. Да и охотниками они будут хорошими, все-таки у них кровь оборотня. А вот от младших поспешили избавиться. Девочка, моя старшая дочь, они ее замуж отдадут. Считай, продадут тому, кто больше даст, — она плакала не переставая.
— Тебя как зовут?
— Берта, — ответила она всхлипывая.
Я прикрыла глаза. Я не чувствовала в ней зла, я поняла это еще на кладбище.
— Так, Берта. У меня есть комната. Есть еда и я могу дать защиту. Если хочешь, бери детей и приходи жить ко мне. Мне все равно нужна помощь по хозяйству. Я одна с ними не справлюсь, — и я кивнула на стол, за которым сидели дети.
Женщина посмотрела на меня с такой надеждой, что мне вдруг самой захотелось поплакать.
— Но учти. Весной я уйду. И могу оставить этот дом тебе. Из него тебя и сыновей уж точно никто не выгонит. Побоятся. Но взамен ты оставишь у себя всех детей. Я не смогу взять всех с собой. Я оставлю тебе денег и защиту Маркграфа.
— Вы правда сделаете это для меня? — не веря переспросила она.
— Да, а почему, кстати, они пришли в твой дом? В деревне же есть пустые дома? — спросила я.
— Таких, как был у меня мало, и к тому же те дома стоят не обжитые и пустые. А у меня он был большой, подвал каменный и обставлен хорошо. Эрни не жалел на нас денег, — и она снова заплакала.
И именно это момент выбрал младенец, чтобы зарыдать. Святые мученики, помогите мне. Праведники уже не справляются. Перезимовала в тишине и спокойствии! У меня! В доме ведьмы! Целая куча детей! Если конклав ведьм узнает, меня точно опозорят на все двенадцать королевств.
Я взглянула на Брендана и впервые за этот день улыбнулась. Более испуганного выражения лица было сложно придумать. Я вздохнула и, подойдя к нему, забрала ребенка. Он все так же был закутан в мой плащ.
— Пошли, Мари. Я покажу тебе комнату, — я кивнула девушке.
Она вскочила и все также двумя руками поддерживая на плечах порывало, двинулась за мной.
Девушке я выделили комнату рядом со мной. А вот вдове с детьми досталась самая первая от большой комнаты. Но это было логично. Ее дети старше. И будут чаще выходить. Где бы еще кроватей взять? Но если честно я уже с трудом представляла, как у нас разместится вся эта куча народу.
Берта порывалась забрать старших детей прямо сейчас, но я велела ей подождать до утра. Она сказала, что все равно должна вернуться. Не хочет оставлять старших детей. Она соберет вещи и будет ждать меня завтра. Я пообещала прийти, как только смогу. Она поцеловала двоих своих малышей и вышла за дверь.
Только я, было, присела в раздумьях как бы мне всех разместить, как в дверь снова постучали. Берта что-то забыла?
Я открыла дверь и увидела на пороге несколько мужчин. Вопросительно приподняла брови, но пускать никого не собиралась.
— Госпожа ведьма, нам бы детей забрать.
— Вы серьезно? С чего взяли, что я отдам?
— Прости, госпожа ведьма, попутали мы.
— Сами понять не можем, как такое только в голову пришло.
— Но когда староста говорил, все так логично казалось.
— Мы же никогда бы.
— Больше ну никогда.
Заговорили они все разом. Я вздохнула и впустила их в дом. Мужики долго объясняли и извинялись. Я слушала. Лжи и зла не было. И они и в самом деле не понимали, как идея заморозить детей пришла им в голову. И почему они вдруг согласились? Все это мне все меньше и меньше нравилось. Магия артефакта? Я все больше и больше в этом убеждалась. Ему нужен хозяин. А пока его нет, он будет и дальше сводить с