Читать интересную книгу "Сын ветра - Марианна Красовская"

ошарашено продолжил Браенг. – Яхо, ты бесов гений!

– Ага, – Яхор даже не смутился, как обычно, все же за последние пару месяцев он стал значительно более уверен в себе. – Ты подумай, сколько всего важного можно придумать на основе классификации резерва! Тут тебе и ограничители, и индивидуальные накопители, и гораздо проще обучать молодежь. Кстати, прототип ограничителя я тоже сделал, но он на тестировании у дадэ, потом посмотришь.

– О, ограничители! В тюрьмах пригодится, – хмыкнул Джеральд, потирая подбородок. – До сих пор преступников-магов охраняли стражи-маги и очень мощные решетки. А зная резерв, можно и индивидуальную меру пресечения подобрать. А если к ограничителю приделать накопитель, можно еще и энергии. На пользу обществу использовать.

– Ты говоришь совсем как твой отец.

– Ну так яблочко от яблоньки… О, а ты свой резерв измерил?

– Ну конечно. У меня здесь, – Яхор показал отметку где-то в первой трети ряда фонарей. – Кстати, это опытная модель. Главное, найти хоть приблизительный максимум, потом сделаю нормальную шкалу с делениями.

– Ух, я тоже хочу, что нужно делать?

– Просто зажигай все светильники – сколько сможешь.

Джерри надулся, напрягся, даже покраснел от натуги, явно выкладываясь по-полной, но все равно не смог зажечь и половину фонариков.

– Ну… я сильнее тебя, – прокомментировал он свой успех.

– Как будто ты этого не знал, – хмыкнул Яхо. – Зато теперь мы можем сказать, что твой резерв выше моего примерно на треть.

– На четыре девятых, – радостно поправил его Джеральд, быстро пересчитав огоньки. – Ровно на четыре девятых. Эээ, а чья это отметка на девятнадцатом фонаре?

– Аяза. Я его первого тестировал.

– Охренеть!

– Вот именно. Представь, какой у него резерв…

– Бедная его жена…

– Ну почему сразу бедная, её всё устраивает.

– А у Беллы сколько? Не мерял?

– Я померяю, а ты скажешь потом «бедный Яхо»? – пошутил изобретатель. – Вот она придет, и я попрошу ее пройти тест.

– Мы назовем эту штуку «измеритель Яхора», – восхищенно качнул головой Джеральд. – Потрясающая вещь. И, главное, так просто, а никто не догадался!

– Никому было не надо.

– А тебе надо, да?

– А мне надо. У Аяза-дэ проблемы с резервом, ему очень нужны ограничители. На основе этой штуки я их и сконструирую.

– А против «измерителя Яхора» этот засранец не возражает, – пробормотал Джеральд будто бы в сторону, вертя головой и явно думая, кого бы еще протестировать. Яхо только улыбнулся краешком губ. Ему все равно, а вот Бель и приемные родители будут им гордиться.

– О, Роберт, Роберт, – восторженно завопил Джеральд, размахивая руками. – Сюда!

Яхор откровенно забавлялся, видя, как Браенг затаскивает лорда Стерлинга-младшего в мастерскую и, ничего не объясняя, требует:

– Сейчас будешь фонарики зажигать! Яхо, сбрасывай. Как, кстати, эта штука обнуляется?

– Здесь обычный накопитель, – поясняет Яхор, поворачивая рычаг. – Готово.

Маг-фонари разом тухнут. Роберт смотрит на изобретателей с той жалостью, что люди испытывают к душевнобольным собратьям, но покорно делает пасс рукой, зажигая ряд светильников. У Джеральда вытягивается лицо.

– Пятнадцать! – неверяще выдыхает он. – Это как? А у меня всего девять! Яхо, дай мне еще раз попробовать!

Яхор философски пожимает плечами – у него-то вообще только пять – и обнуляет стенд. У Джерри снова показывает «девять».

– Кто-нибудь мне объяснит, что это за игрушка? – скучающе спрашивает Стерлинг.

– Измеритель резерва, – вздыхает Джеральд, явно разочарованный тем, что он почти в два раза слабее Стерлинга.

Роберт неожиданно оживляется и весь словно подбирается, как гончая.

– Это ведь можно у любого так померять? А некромант?

– А некромант наоборот, – охотно поясняет Яхо. – Смотри, зажигаем шкалу, – юноша щелкнул ключом, выпуская энергию из накопителя. – И некромант поглощает, сколько может. Что-то мне подсказывает, что во Франкии эту штуку с радостью закажет королевская семья.

– Ты бесов гений! – неожиданно взрывается всегда невозмутимый Роберт. – Яхор, я тебя обожаю!

Он хватает невысокого Яхо в объятия, а потом выбегает прочь, крича:

– Никуда не уходите, я скоро вернусь!

– Роберт сошел с ума, – комментирует происходящее Джеральд. – Яхо, тебе нужно подавать заявку на патент. А если Роберт сошел с ума, кто в департаменте техномагии ее подпишет?

34. Полет

Алистер умел быть настойчивым. Все же он был сыном своего отца и, когда нужно, становился просто страшным с своем упрямстве. Покойный Эстебан был, пожалуй, даже гибче, впрочем, у него был хлыст в виде канцлера Браенга, а Алистеру приходилось справляться самому. Он мог бы, наверное, взять в соратники Джеральда, но у того не было никакого интереса к политике, и королю пришлось учиться командовать таким тоном, чтобы никто даже думать не мог о том, чтобы возразить ему. Поэтому как бы ни бесились братья Оберлинги, как бы ни сопротивлялись пилоты – а аэростат летел над лесом с Алистером на борту.

Ловчая служба решила, что раз уж полет неизбежен – пусть он свершится как можно раньше, пока заговорщики не успели подготовиться. “В конце концов, запасной король у нас имеется”, – съязвил Макс и этим решил судьбу полета.

Близнецы едва не подрались, решая, кто сопровождает его упрямое величество, и Тьен с остервенением убеждал брата, что тот не должен подвергать себя риску ради жены и сына. Тьен победил: Макс понимал, что младший просто не может успокоиться, он даже к Софи наотрез отказался идти, воспользовавшись полетом, чтобы еще немного оттянуть момент расплаты. Он уже знал, что Софи беременна, а как теперь смотреть ей в глаза – не знал.

Тьен тоскливо наблюдал за королём, который в полном восторге – ну чисто дитя малое – бегал от одного борта гондолы к другому. Выдумал же его величество глупость, а он, Тьен, теперь отвечай. Яхор и Аяз наблюдали за величеством снисходительно, а вот Джеральд хмурился и кусал губы. Не нужно быть провидцем, чтобы понять – отца вспоминает. Если бы канцлер был жив – бегал бы точно так же, только, возможно, чуть медленнее. Тьен подошёл к Джерри, толкнул его плечом и тихо сказал:

– Он здесь. Не забывай, что аэростат носит его имя.

Джеральд молча кивнул и пристально уставился наверх, на складной потолок, словно там было что-то интересное. Глаза у него подозрительно