Читать интересную книгу Мстители - Дональд Гамильтон

Я рассказал. На это ушло немало времени. Когда я закончил, Элли некоторое время молчала, обдумывая услышанное. Я с удовлетворением отметил, что зеленоватый оттенок исчезает с ее лица; по-видимому, худшее осталось позади. Наконец она с трудом села, перекинула ноги через край койки и подняла глаза на меня. Я рри-сел на край противоположной койки.

— Не мне тебя упрекать, верно? — тихо проговорила она.

— Ты имеешь в виду Уоррена? Элли кивнула.

— Как бы там ни было с телефонным номером, Фред оказался здесь из-за меня, и умер из-за меня. Если бы я не помчалась в Нассау, как... Ладно, не важно. Но, имея такое на своей совести, не мне строить из себя моралистку... Просто не понимаю, зачем ты его убил.

— Скажем, он сам напрашивался на это. Я уже рискнул однажды, отбирая у него оружие. До каких же пор ублажать любителя размахивать револьвером? Однажды я уже просил попридержать этого парня, если не хочешь его потерять. Вот ты его и потеряла. Элли быстро встряхнула головой.

— Я не могу удовлетвориться подобным объяснением, Мэтт. У тебя должны были иметься более веские причины для убийства, помимо того, что он не обратил внимания на довольно вызывающее предупреждение, переданное через меня.

— Не стану утверждать, что причина именно в этом. Но это избавило меня от каких-либо обязательств беспокоиться о состоянии его здоровья. Парень исчерпал пределы моего терпения. Я вручил ему оружие, испытал. Это был жест доверия, свидетельствующий, что я предпочитаю забыть о прошлом и сотрудничать ради твоего спасения. Однако он не ответил доверием на доверие, не рассказал, что случилось и не попросил моей помощи, чтобы управиться с неприятностями. Другими словами, не хотел сотрудничать со мной ради твоего спасения, намеревался проделать все один, за мой счет. И не оставил ни малейшей надежды на взаимопонимание, ибо ненавидел меня до глубины души и столь же сильно желал напакостить мне, как и спасти тебя. Вот и еще одна причина, по которой я вручил ему револьвер — чтобы занять его руки. Не будь у него огнестрельной игрушки, набросился бы сзади с каким-нибудь приемом дзюдо или каратэ.

— Положим, он не знал...

— Брось. Эти крепыши просто обожают разбивать кирпич ребром ладони. Это сделало бы мое пленение особенно впечатляющим.

— Она... Лорка пообещала нам, что если Уоррен доставит тебя, меня отпустят.

— Мне она пообещала, что нас не убьют, поскольку это не входит в ее намерения. Слышать приятно, только боюсь, не следует слишком полагаться на слова.

— Мэтт, я не... Понимаешь, я пыталась спорить с ним, остановить его. Говорила, что не хочу свободы такой ценой...

Я улыбнулся и, протянув руку, потрепал ее по щеке.

— Где же безжалостная маленькая дрянь, готовая пожертвовать кем угодно ради хорошего материала? Прикосновение моей руки заставило Элли смутиться.

— И все-таки мне кажется, не следовало убивать Уоррена, — упрямо проговорила она.

— В таком случае, представим дело иначе. Предположим, речь идет о твоей жизни и предстоит выбрать для этого путешествия одного человека, который по возможности попытается тебя спасти. Перед тобой досье мистера Уоррена Питерсона: подготовка, опыт, среднее число ударов сердца в минуту опасности. Рядом аналогичные материалы на мистера Мэттью Хелма. Оставим в стороне личные пристрастия и будем исходить исключительно из бесстрастных данных. Кого бы ты выбрала, чтобы уцелеть в этой переделке? — Я пожал плечами: — Пожалуй, особого выбора у меня не было.

Элеонора облизала губы и сказала:

— Ты и в самом деле дерзкий самодовольный мерзавец, не так ли, дорогой?.. Мэтт?

— Что? В глазах у нее появилось странное выражение.

— Я сейчас туго соображаю, похоже, что заодно с обедом вылетели и мозги. Я не понимала...

— Так чего же ты не понимала?

— Ты... ты специально позволил им захватить себя!

— Как иначе смог бы я быстро тебя отыскать? — раздраженно поинтересовался я. — На звонки в полицию не оставалось времени, к тому же появление толпы неуклюжих неумех могло бы стоить тебе жизни. Я пришел к выводу, что безопаснее заняться делом самому. Для этого нужно было пробраться внутрь и выбранный мной путь представлялся наиболее логичным. Подожди, пойду выброшу эти салфетки, они все тут завоняли.

И вновь, прежде чем открыть дверь, я позаботился о том, чтобы предупредить нашего охранника, не обращая внимания на слова Элеоноры у меня за спиной. Джулио стоял в полной готовности. Он сообщил, что в передней каюте имеется встроенная корзина для грязного белья, и я сгрузил туда свою ношу.

— Как малышка? — поинтересовался он, когда я вернулся.

— Будет жить, — ответил я. Потом бросил взгляд на орудие в его руке. — По крайней мере, некоторое время.

— Если мисс Лорка сказала, что вы не умрете, значит, не умрете, — заверил он.

— Хочешь сказать, она умеет наделять бессмертием? На этом можно заработать кучу денег.

— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Никто не причинит вам вреда, если сами на это не напроситесь — вот, что я имею в виду. Не знаю, зачем ты ей понадобился, но только не за этим. — Он посмотрел в сторону мостика: — Отлично управляется с судном. Вот уж не думал.

— Почему?

— Обычное дело, — запинаясь, промолвил он. — Когда босс сказал, что дочка будет время от времени пользоваться этим катером, а нам положено выполнять все приказы и держать язык за зубами, мы решили: жди беды. Мало того, что в шкиперы определили даму, так это еще и молодая, весьма норовистая дама. — Джулио. сделал характерный жест кистью руки. — Знаешь, управляться в море с катером не так просто, можно наткнуться на что угодно.

— Или что угодно может наткнуться на тебя, — ответил я, не сводя с него глаз. Смуглое, достаточно симпатичное лицо мужчины застыло: он отказывался говорить об этом. Дабы ободрить его, я спокойно и несколько педантично продолжал: — Знаешь, все это выдумки. Древние греки воспринимали гомосексуалов как нечто само собой разумеющееся, в тамошних армиях их было полно. В битве при Херонее на стороне Фив сражался целый полк. Когда македонцы атаковали афинян, левый фланг обратился в бегство, центр был смят, но Священная Лента Фив не дрогнула, они умерли не сдвинувшись с места, триста человек, каждый рядом со своим любовником или как там они их называют. В те времена никому и в голову не приходило увязывать подобные вещи с храбростью.

Джулио с сомнением посмотрел на меня, явно испытывая подозрения в отношении моих сексуальных пристрастий.

— Похоже, ты знаток в этих делах. — Я улыбнулся.

— Нет, просто люблю исторические романы. — Я потянул носом воздух. — Неплохо пахнет, похоже на еду. Может, она и правда не собирается убивать нас сразу, а заставит умереть от голода...

Страж отправил меня справиться об аппетите Элеоноры, которая заявила, что ничего не хочет — нет, ни в коем случае! Затем, соблюдая все меры предосторожности, отвел меня в рубку, усадил за стол и не сводил глаз, пока я ел. Еда оказалась отличной. Повара звали Роберт, и разговаривал он со смешным французским акцентом. Как я уже говорил, это был невысокий жилистый мужчина с седыми волосами. Внешность соответствовала описанию человека, который убил Фреда. Представлялось весьма вероятным, что отправиться в плавание его вынудили неприятности, возникшие на суше в связи с излишним пристрастием к холодному оружию. Я по достоинству оценил еду, но Роберта взял на заметку, чтобы разобраться с ним потом, когда это не будет мешать более важным делам...

Вторую половину дня мы провели лежа на койках. Ближе к вечеру с палубы донесся крик: «Парус!». Полчаса спустя дверь открылась, нас отвели в кокпит и переправили на одномачтовую яхту, которая тяжело покачивалась у борта катера. На корпусе судна было выведено название «Джембоури» — если верить Бренту, пятая яхта, приобретенная мисс Лоркой через два года после смерти прекрасной подруги.

Оставалось надеяться, что этой яхте не уготована судьба четырех предыдущих. По правде говоря, надежда была слабой.

Глава 29

Не знаю уж почему, но когда судно поворачивает налево, оно идет правым галсом, и соответственно, когда поворачивают направо — левым. В данном случае мы рассекали воды Атлантического океана правым галсом, подгоняемые свежим юго-восточным бризом. Мы с Элеонорой вновь получили в распоряжение каюту на носу с двумя клинообразными койками, очень напоминающими койки на борту катера, но этим сходство исчерпывалось, за исключением разве что постоянно присутствующего ведра. Новая камера была меньше и темнее, без боковых иллюминаторов. Их заменял прозрачный люк, через который мы могли видеть два упругих треугольных передних паруса, кливер и фокаштаг, если не путаю названий. Опыт мореплавания также подсказывал, что расположенный ближе к корме и находящийся вне пределов нашего поля зрения парус именуется гротом.

Возможно, из-за меньшей скорости яхту качало не так сильно и резко как катер. Выражаясь ученым языком, увеличились период колебаний и амплитуда. Тем не менее, пол то и дело проваливался под ногами, а койки ухали вниз. Задраенный верхний люк защищал нас от накатывающихся на палубу волн, воздух в крошечном помещении был теплым и спертым. В общем, не самая уютная камера из тех, в которых мне довелось побывать, а я перепробовал их немало.