Сражаться с разъяренной массой чудовищ было невозможно. Оставалось одно — бегство. И тут пришлось положиться на силу и выносливость коня. Сумасшедшая, бешеная скачка-падение вниз по лестнице! И вой, хрипение, шипение позади.
И, несмотря на опасность, на очень малый шанс уцелеть, острая жалось оттого, что не удалось послушать голоса, внимать которым можно было годами! Слушать, узнавать, запоминать, причащаться великой, недоступной ныне мудрости древних!
— Нет, — покачал головой Конан, — библиотеки там не было… Были твари, от которых нужно спасаться — бежать, как можно быстрее! Култар, верблюд готов? Едем!
Они беспрепятственно выехали из башни и помчались во весь опор. Шелест голосов некоторое время катился следом, но вскоре наступила тишина — они выехали за пределы досягаемости невидимых стражей горы-башни. А те, кто был облечен в плоть, имел клыки, когти, щупальца и крылья, благодаря которым едва не догнали Конана, очевидно, вообще, не выходили за пределы центральной пирамиды.
Скоро путники остановились, чтобы дать отдых уставшим животным. Раздали последние остатки зерна и выпоили всю воду.
— Ночевать будем, как и раньше, в одной из башен, там и наберем воды, — Конан кивнул на ряды башен, еще недавно казавшихся огромными, а ныне — после посещения цитадели — маленькими и словно бы игрушечными.
— Мне кажется, — Итилия опустила голову, — что мы полжизни провели в Иреме… А тот мир — наш мир — где-то далеко… Что он, может быть, вообще, не существует…
Сели на коней — а Конан, все еще на верблюда — и тронулись дальше. К вечеру вошли в одну из башен.
— Коням придется поголодать, — печально сказал Култар, затем вздохнул и добавил, — верблюдам тоже.
Итилия отошла к водоему и, облокотившись о парапет, молча смотрела в глубину. Конан расстелил одеяло и лег, закинув руки за голову.
— Так ее там действительно не было — библиотеки? — Култар смерил глазами расстояние до парапета, где стояла Итилия. Услышать она не могла. — Не было? — повторил он, хитро улыбнувшись.
Конан посмотрел на товарища долгим взглядом. Ничего не ответив, вздохнул и закрыл глаза.
* * *
Обратная дорога всегда короче — в этом Конан убеждался не раз. Скоро закончились ряды башен, начались серые кубические здания, закончились и они — пошла колоннада. Кто-то, может, ветер, разбросал камни, из которых Конан сложил стрелу, указывающую на проход. Но место было найдено и проход — клубящийся туман, переходящий в песчаный вихрь — пройден без всяких приключений. Скоро закончилась и великая пустыня, в центре которой боги, или демоны, оставили лазейку для того, чтобы знающий, или мудрый, или безумный человек мог проникнуть в Ирем — Город Колонн.
* * *
— Конан, если я дам тебе столько серебра, сколько ты сможешь унести, — смеясь, проговорила Итилия, — ты оставишь меня без серебряных монет! Поэтому я дам тебе золота! Но столько, сколько сможет унести Култар, а не ты. Мне это выйдет дешевле!
Сидевшие за столом, уставленным обильными яствами, Конан и Култар равнодушно кивнули.
Налили еще по кубку ароматного, нежного вина.
— С тех пор, как мы вернулись, — прошептал южанин, — я не могу выспаться! В Иреме и то лучше спал! — Он посмотрел на двух рабынь, стройных и изящных как пара молодых ланей.
— А ты думаешь, я сплю? — хмуро спросил Конан.
— Нам пора собираться, — Култар заговорщицки подмигнул, — я куплю в Заморе замок… если хватит серебра.
— Если не хватит… — Конан зевнул так широко, что Култар успел увидеть все его зубы, белые и крепкие, способные разгрызть и кость, и лепешку из тех, что они ели в Иреме. — Если не хватит серебра, я добавлю золота!
Ник Харрис
Нашествие из-за Круга
1
На закате славного дня, наполненного благостными трудами и неизбежными заботами, степенный купец Курдибек беседовал со своим компаньоном — толстым Асланкарибом, трактирщиком. Они сидели на подушках в доме купца, неспешно пили легкое вино из запасов хозяина и разговаривали о погоде и женщинах. Причем трактирщик больше говорил именно о погоде, а купец чаще сворачивал на женщин. Никчемная беседа тянулась до тех пор, пока Асланкариб не заговорил о другом.
— Помниться ты, уважаемый Курдибек, нанимал охранником киммерийца Конана, заплатив втрое против обычного…
Купец погладил бороду, пригубил вино и только после этого сказал:
— Да, меня попросила одна женщина… направить Конана в Ксутал.
— Любопытно… — пробормотал трактирщик.
Курдибек посмотрел с осуждением. Он не любил слишком любопытных. Асланкариб сделал вид, что ничего не заметил.
— Недавно этот гигант-киммериец вернулся… — продолжал он, как бы в раздумье, — потом куда-то опять пропал… С ним еще был какой-то южанин… прицепился, как репей.
Купец равнодушно пил вино и поглядывал в окно, где последние лучи закатного солнца окрашивали сад и фонтан пурпурными красками.
«А где-то, может, бьют такие же фонтаны, только из крови», — некстати подумалось ему.
— Да… — сказал трактирщик, уловив взгляд компаньона и угадав его мысли, — будто кровь… Конан всегда… Не в крови, нет… Но там где он, там и кровь…
— А скажи, уважаемый Асланкариб, — ласково начал купец, — почему этот Конан так тебя интересует?
Трактирщик знал: если купец начинает говорить ласково, значит, дело плохо — он, или разозлился, или готовит какую-нибудь каверзу. В любом случае — плохо.
— Да, нет… Просто Конан часто ко мне захаживает. Раньше его сопровождал гном по имени Хепат… Теперь, я его что-то не вижу…
— Гномы — легенда! Уж ты бы должен об этом знать! — вспыхнул купец.
«Хорошо, — подумал трактирщик, — пусть выскажется, пусть кричит, только бы не вкрадчивые, ласковые слова», а вслух сказал:
— Легенды часто говорят правду. Только давнишнюю. Может, гномы и жили когда-то…
— А с чего это ты решил, что он был гном? — Курдибек с подозрением глянул в заплывшие жиром хитрые глазки компаньона.
— Он сам так говорил. Что он-де, последний из какого-то там гномьего племени… Да и был он маленький, крепкий и с огромной бородой. Именно так легенды и описывают гномов.
— Да просто карлик, — успокаиваясь, сказал купец, — урод, каких много!
— Карлики всегда именно уродливы, — возразил трактирщик, — то голова больше, чем надо, то руки короткие… А у этого все было, как у человека, только меньше. Вот борода…
— Да демоны с ним, с этим гномом! — Курдибек опять стал злиться.
Манеры компаньона раздражали его невероятно. К чему он ведет? Хочет узнать что-то про Конана? Так и спросил бы напрямик! Нет, хитрая лиса, он любит выведывать все как бы ненароком, между делом. Засыплет словами, а сам принюхивается, ждет, ловит нужные сведения.