Я ждала, что церемония будет скромной. Бекетов-старший сказал, что все вышло очень скромно. Всего-то двести приглашенных гостей!
Среди гостей, прежде всего, оказались наши самые близкие друзья. Адвокат, близнецы Бергеры, Темирхан с Дианой, Рори, Сабуров Ринат со своей женой. Я помирилась с Варей, не став таить обиду на нее из-за решений Бекетов.
Подала весточку о себе даже бывшая жена Глеба — Большакова Кристина, рыжая наследница золотых приисков, она прислала открытку с поздравлениями.
Праздник удался на славу. Я до последнего не верила, что свадьбу можно организовать за такой короткий срок. Но Бекетовы постарались на славу и, посмотрев на роскошное празднество, со стороны, никто не мог бы сказать, что организация праздника заняла всего неделю!
Больше всего меня поразило кольцо, подаренное Глебом. С красным бриллиантом. Красные бриллианты весьма редки, исключительны в своем роде. В мире всего несколько десятков красных бриллиантов. Глеб подарил мне самый роскошный из них. Его стоимость баснословная, даже больше той цены, которую Бекетов заплатил за меня на аукционе.
Я задала только один вопрос:
— Почему красный?
— Потому что ты в моей крови, — его ответ заставил покрыться мурашками. — Знаешь, как он называется?
— Нет.
— Аргильский кардинал. Ты мой кардинал, Анна-Мария.
— Уже не Проблема?
— На время свадьбы я повысил тебя до кардинала.
— А потом?
— Все зависит только от тебя.
Я получила свадьбу, о которой всегда мечтала, потому что вышла замуж за единственного мужчину, с кем хотела бы провести всю жизнь.
Поздравлениям нет конца. Нас с Глебом бесконечно много раз отрывают друг от друга, разделяют, дарят подарки.
Отец Глеба с загадочным видом презентует мне продолговатую коробку, обитую дорогим, темно-синим бархатом.
— Что внутри? — любопытствую я.
— Открой, узнаешь.
— Ох…
Внутри лежат уже знакомые мне фамильные драгоценности Бекетовых. Только сейчас они сияют еще ярче прежнего и ослепляют блеском.
— Уверены, что мне стоит их дарить?
— Уверен. Я вообще редко ошибаюсь в своих решениях, — отвечает с довольной улыбкой. — Они именно там, где и должны быть. Это часть семейного наследия и поскольку сейчас ты стала частью семьи, они принадлежат тебе. Я искренне надеюсь, что на этот раз тебе не придет в голову откупаться ими от других.
— В земле они больше не окажутся, в чужих руках — тоже, — обещаю от чистого сердца.
— Я рад, — сдержанно отвечает Яков Матвеевич.
Мы почти официально улыбаемся друг другу. Старик вредный, но все же он мне нравится. Думаю, мы найдем общий язык.
— Теперь я могу называть вас «дорогой папаша»?
— Нет. Даже не мечтай.
— Хотя бы батей?
— Кажется, тебе пора принимать и другие подарки! — усмехается в седую стильную бородку. — Что же касается персонального подарка, ты о нем узнаешь, когда придешь практиковаться в мой кабинет.
— Не совсем понимаю, о чем вы говорите.
— Я знаю, что ты поступила учиться дистанционно. Лучше всего знания усваиваются, если сразу применять на практике. Я знаю, что у тебя изворотливый ум и есть деловая хватка. Я намерен развить эти качества, пока у меня есть такая возможность. Не благодари, отказаться ты все равно не сможешь. Я знаю, что ты во много полагаешься на стороннего человека, считая его надежным. Но ты должна и сама плавать в этих водах не хуже. Я так сказал.
— Я буду рада.
— Тогда поздравляю еще раз, — осторожно целует в щеку и отходит, уступая место близнецам Бергерам.
Они уже сильно навеселе. Оба. Распустили галстуки-бабочки и вид крайне задиристый. В особенности, у Дитмара, который едва ли выпрыгивает из своих штанов.
— У нас есть для тебя подарок.
— Подарок? — смотрю на близнецов по очереди. — Только себя не предлагайте.
— Другое, — серьезно отвечает Эдвард.
— И где же мой свадебный подарок?
— Нужно выйти, чтобы увидеть его.
— Пойти с вами? Что-то это мне напоминает…
— На этот раз без таких сюрпризов. Правда, Эд?
— Да.
— Вы помирились? Давно?
— Помирились, — ухмыляется Дитмар. — Я нашел способ.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Наверняка неприличный.
— И очень приятный. Правда, Эд?
В ответ старший из близнецов кивает, но что-то я не наблюдаю особого энтузиазма. Впрочем, Эд — темная лошадка. Одному черту известно, что у него на уме.
Опасности я не ощущаю, поэтому вышагиваю следом за близнецами. Выходим за пределы территории.
Я сразу же замечаю очертания автомобиля, накрытого большим подарочным тентом с огромным золотым бантом наверху.
Цвет банта намекает, что находится под тентом.
— О нет! Ну не-е-е-ет! Только не это! — стону вслух.
— О да! — гогочет Дитмар. — Да! Срывай, Эд.
Я догадываюсь, что под тентом скрывает тот самый золотой гелик, на котором я удирала вместе с Дитмаром. Закрываю ладонями лицо. Но все же когда тент падает вниз, не могу не посмотреть на этот автомобиль.
— На память от друзей! — Эдвард протягивает мне брелок.
Разумеется, золотой.
— Дит говорил, что ты не нашел гелик.
— Постарался и нашел. Пришлось кое-что отремонтировать. Он на ходу, вычищен до блеска. Теперь он твой.
— Обновить не хочешь? — подмигивает Дит. — Прокатимся с ветерком.
— О нет! Не хочу! Не то мой новоиспеченный муж решит, что я хочу сбежать от него.
— Уже решил, — слышится позади спокойный, сильный голос Бекетова.
— Ээээ, пожалуй нам пора!
Близнецы испаряются, словно по волшебству, оставляя меня наедине с Глебом.
— Проказница.
— Кто? Я? Не планировала ничего подобного. Тебе нравится это чудо? — киваю на машину.
— Бергеры избавились от мусора и спихнули его нам, — морщится Глеб. — Почему мне должно это нравиться?
— Бука. Пусть стоит. На память.
— Если только так. Я все же предпочитаю свою тачку. С очень вместительным и комфортным багажником. Напомнить?
— Только после рождения малышей.
— Кстати, о них. Отец хочет раскрутить нас на то, чтобы мы позволили ему выбрать имена для мальчишек.
— Еще чего! — фыркаю я. — Надеюсь, ты ему сказал, что он малость перегибает палку. Мы уже пошли навстречу, согласились жить в поместье Бекетовых. Я могу выслушать его варианты, но приму их только в случае, если они совпадут с теми именами, которые я выбрала.
— То есть ты уже выбрала имена? У меня ничего спросить не хочешь?
— Не хочу. Я знаю, что ты с ними согласишься.
— Ты слишком самоуверенна.
— Неужели? — смотрю на Бекетова с улыбкой. — Я знаю твое слабое место.
— Бесявка, — вздыхает он.
— Твоя Бесявка.
— Вернемся к гостям?
— Хорошо. Ты не устал?
— Еще немного. Надеюсь, моя третья нога не отдавит твои туфельки в танце.
— Ты умеешь танцевать? Даже не знала!
— Ты много обо мне не знаешь!
*** Бекетов ***
Спустя три года
Возвращаюсь домой под утро. Иду пешком, наслаждаясь каждым шагом. Три года назад я не был уверен, что восстановлюсь полностью, но рядом с Мари дело пошло намного быстрее. Кресло и костыли остались в далеком прошлом, я снова вернулся в строй…
Меня не было трое суток. Очередной заказ потребовал личного присутствия и очень осторожной, ювелирной работы, которую я бы не мог доверить кому-то другому. Хотя бы той причине, что просьба исходила от близкого человека. Адвокат просил ничего не рассказывать Мари. Пожалуй, я сохраню его секрет, как он хранил мой, пока в этом не отпала необходимость.
Поместье Бекетовых все такое же. Здесь мало что поменялось. Но в то же время — многое.
В саду установлены детские качели и игровой городок для моих сорванцов. Сейчас пацанятам уже по три года с хвостиком.
Отец был бы рад видеть их такими — активными, крикливыми, жизнерадостными. Он ушел от нас чуть меньше года назад и должен сказать, что протянул папаша гораздо дольше, чем ему приписывали врачи. Я отпустил его с легким сердцем, без обид, потому что острые углы к тому времени были сглажены, и в этом большая заслуга моей Мари.