В желтоватых звериных глазах Тапио зажегся нехороший огонек.
– Никак попросить чего-нибудь хочешь по старой дружбе?
– Нет, не попросить – предостеречь.
– Предостеречь? – протянул Тапио. Он казался удивленным – видно, никто еще с подобным разговором к нему не обращался. – Ну, раз такое дело, тогда пойдем в деревянный терем. Пивка попьем, закусим вялеными лещами и пирогами с брусникой. Кстати, охотничек, спасибо за подарок.
«Какой подарок?» – чуть было не спросил Вяйно, но тут же все понял и оглянулся. Калли продолжал топтаться на звериной тропе, с глуповатым видом оглядываясь по сторонам. Вяйно и Тапио, стоявших шагах в двадцати от него, холоп не видел.
– Дар, конечно, не ахти какой, – скептически оглядел подростка Тапио. – Мелковат, хиловат, да еще и проклятий на нем, как на худой собаке… Ну да сойдет. Подпаском пристрою, медведиц пасти.
– Ты, Хозяин, сперва выслушай меня, – сдержанно сказал Вяйно. – Еще неизвестно, кто кому должен отдариваться.
Тапио расхохотался.
– Люблю я дерзких охотников! Почтительного даже как-то и уморить неловко. А с дерзкого сбивать спесь – одно удовольствие. Ну ладно, солнце еще высоко. Послушаем, что ты мне скажешь. А паренек твой пусть до вечера вокруг ограды поплутает – еще искать его потом по ельникам– осинникам…
Тапио развернулся и жестом пригласил колдуна следовать за собой. Вяйно шел за ним, смотрел в широкую спину хозяина и думал о том, что, пожалуй, рискует слишком многим. Он твердо верил, что Тапио не вступал в сговор с богами Похъёлы. Но если жестокий и взбалмошный Лесной Хозяин откажется прислушаться к его словам? Или решит отплатить за давнее гостеприимство и вовсе не захочет выпустить его из своих владений?
Усадьба Тапио раскинулась на склонах длинного пологого холма, похожего на хребет лося-великана. На вершине, поросшей редкими соснами, стояли окруженные хозяйственными постройками расписные хоромы. Вниз по склонам холма спускались пастбища, где бродили стада лосей; у подножия холма, ближе к лесу, багровели поля брусники, за ними, в соснах, простирались черничники. Из хлевов доносился рев медведиц. Но ни по дороге, ни во дворе Вяйно не увидел ни единого работника. Тапио сам проводил его в дом и усадил за стол. Внешность его неуловимо менялась, и то, как это происходило, колдуну не очень нравилось: стриженные в кружок сивые волосы как-то незаметно отросли до плеч, глаза пожелтели, зрачки сузились, вместо меховой телогрейки на плечах оказалась накинута цельная волчья шкура… «Деревянный терем, – подумал он. – Хорошо, хоть не костяной. А из золотого, говорят, вообще никто живым не выходил…»
– А где хозяйка твоя, госпожа Теллерво? – не удержавшись, спросил Вяйно.
– Все в полях, – буркнул Тапио. – И домочадцы, и холопы там же. Самая страда, урожай поспевает. А я, между прочим, тут впустую с тобой время трачу.
Пиво на травах и меду оказалось превосходным, жирное золотистое мясо лещей было прозрачным на просвет и таяло во рту. Тапио выпил кружку пива и нетерпеливо сказал:
– Давай, выкладывай, чего тебе от меня нужно.
– Вот ты, Тапио, всему лесу владыка, – издалека начал Вяйнемейнен. – Все под твоей рукой ходят: и деревья, и зверье, и ворсы с шишигами…
– И птицы, и гады лесные, – подхватил Тапио. – И над ручьями лесными со всеми их насельниками мне власть отдана, и над болотами, и над нечестивыми лесорубами, и над многим прочим, чего сейчас не упомню. Да, хозяйство у меня большое. И что дальше?
– А как насчет хийси?
– Хийси-то? А как же без хийси! – беспечно согласился Тапио. – Лес без хийси – ровно как изба без тараканов.
– Откуда же они берутся?
– Да ползут из Похъёлы, уж не знаю, какими тропками.
– И много?
Тапио слегка обиделся.
– Ты что, тараканов в избе считаешь? Ну если совсем страх потеряют, на стол полезут, так шуганешь их веником, а так шебаршат себе по углам, и пусть их. Иногда расшалятся, так оно порой и посмотреть забавно.
– Забавно? Это когда похъёльские твари женщин с малыми детьми губят?
Тапио сразу же прекратил ерничать.
– Брехня. Никто в Тапиоле не умирает без моего ведома!
– А как же молодица с младенцем, которых хийси сожрали в овраге недалеко от Заельников? Хочешь сказать, это было сделано с твоего ведома? Может, еще и по твоему приказу?
– Не было такого! – рявкнул Тапио. – Если бы было, я бы знал.
– Было, есть свидетели, – настаивал Вяйно. – А то, что ты об этом не знаешь, – хуже всего. Знаешь ли ты, Лесной Хозяин, что о Тапиоле уже давно идет дурная слава? Дескать, совсем Хозяин обленился, а по ельникам шастают хийси и невинных людей губят. Опять же оборотни появились – ведь раньше их не было! Народ перестанет в лес ходить, откуда будешь холопов брать?
– Ты меня не учи вести хозяйство, – рявкнул Тапио. – Вот, значит, твое предостережение? Что я у себя под носом похъёльские козни не вижу?
– Вот именно, – ответил Вяйно, глядя прямо в его холодные волчьи глаза. – Если в моем доме кто-то поселился и делает там все, что хочет, – значит, я там уже не хозяин!
Тапио побагровел и встал на ноги. Его дыхание стало тяжелым; рот приоткрылся, обнажив звериные клыки, которых мгновение назад там не было. На миг Вяйно почудилось, что Хозяин Леса сейчас набросится на него. Но Тапио вдруг резко обернулся к двери и яростно прорычал:
– Йурка!
В ту же секунду дверь распахнулась, и в палаты вбежал маленький, отмытый добела ворса.
– Баба с младенцем у нас недавно не появлялась?
– Нет, хозяин, – без раздумий пропищал ворса. Тапио взглянул на Вяйно и насмешливо поднял бровь.
– Из новых холопов у нас только молодая девка, – продолжал ворса. – Лядащая такая. Ее, говорит, деревом пришибло. Я ее пока на скотный двор определил, за лосятами смотреть. А с младенцем – таких не поступало.
– Всё по закону, – Тапио не отводил от гостя взгляда, и взгляд этот колдуну совсем не нравился. – У меня всё учтено! Что, небось не ожидал?
– Прикажи позвать ее сюда, – смиренно попросил Вяйно. – Я ее кое о чем поспрашиваю.
– Я сам поспрашиваю, – отрезал Тапио. – А ты пока помолчишь. Йурка, зови новую скотницу.
Ворса убежал и вскоре вернулся, таща скотницу за подол. Девушка до земли поклонилась Тапио и встала, сложив перед собой руки и не поднимая глаз. Вяйно пристально посмотрел на ту, о которой знал только из рассказов Ильмо. Да, похоже, это была именно она. У девки было бледное, некрасивое лицо и круглые бледно-голубые глаза типичной заельчанки; подол юбки испачкан в навозе, голова повязана платком и неестественно наклонена вбок – должно быть, из-за сломанной шеи.
– Ну, девка, говори, куда ребенка девала? – грозно спросил Тапио.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});