Читать интересную книгу Отлучение (Из жизни Александра Солженицына - Воспоминания жены) - Наталья Решетовская

Имя же Александра Солженицына прочно и навсегда принадлежит не только русской, но и мировой литературе, и никто не в силах помешать этому. Вопреки всем потокам вылившейся на Вас лжи число Ваших читателей и сторонников растет и будет расти.

Многое, очень многое хотелось бы Вам сказать. В частности, и о том, что Вам и Вашим близким надо беречь себя; и о том, чтобы Вы сдерживали Ваш (справедливый тысячу раз!) гнев и не поддавались на провокационные проявления, вроде предложений покинуть Родину (КОМУ они это предлагают?).

И - главное. Мы глубоко верим в то, что нынешние несправедливости и гонения Вы, как никто, в силах преодолеть, переплавив силой своего таланта в новые великие творения. И тогда - Вы победили. Тогда и это тяжкое испытание, выпавшее на Вашу долю, не напрасно1.

Бажанов из Калинина в своем, как всегда, длинном и многословном письме также советует: "Не поддавайтесь и Вы на такую и т. п. провокацию. Терпите!" А в заключение письма вспоминает меня: "Вашей Наталье Алексеевне привет. Я надеюсь, что она воспринимает эту тяжелую историю не так, чтобы Вам пришлось бы сказать: "Силен тот, кто один"2.

И на фоне приведенных писем ужасающим диссонансом выглядели две открытки, из которых одна пришла почтой из Москвы, а другая, по-видимому, из Рязани (на ней стоял только рязанский штамп).

"Бывший писатель Солженицын! Нам не раз говорили старые фронтовики, что зря тебя выпустили из лагеря. Мы сомневались в таких заявлениях, а теперь согласны с ними". Дальше идет брань, которую невозможно переводить на бумагу. К брани примешивается и прямая ложь: "На коньке антисоветчины тебе удалось в войну смыться из армии, и, когда наши отцы отдавали жизнь за Родину, ты спокойно отсиживался в лагерях3. Сейчас ты... на этом коньке хочешь удрать за границу? Не выйдет!"4. И, разумеется, пожелание, чтобы он снова отправился в тюрьму.

А вот рязанская открытка:

"Глубокоуважаемый!

11-го числа вы отметите, видимо, на средства Би-би-си свой день рождения. А мы через 10 дней отметим на свои заработанные день рождения тов. Сталина.

Давно необходимому решению Союза писателей - УРА!"5.

Через Рязанское отделение СП пришло "Закрытое письмо писателю Солженицыну" с подписью: "Гонимый нацмен"6:

1 Недоступ, Платонова Н., Терновская Л., Терновский Л., Габай Г. (Галина), 20.11.69.

2 Бажанов Б., 29.11.69, Калинин.

3 А. Солженицын был арестован 9 февраля 1945 года, т. е. за 3 месяца до Победы, а в лагерях оказался уже после окончания войны. (Это, между прочим, для уточнения. Но... не отсюда ли версия Томаша Ржезача?)

4 Группа московских студентов, конец ноября 1969 года.

5 Аноним, конец ноября.

6 30.11.69.

"Гражданин Солженицын!

Я не читал вашего Открытого письма Союзу писателей СССР. Но я узнал, что вас исключили из этого Союза... Отлучение от упомянутого Союза - не отлучение от СССР...

Но зачем вы продали свое перо нашим врагам? Неужели вас здесь так преследуют, житья не дают, со света сживают, живого в землю закапывают?! Мне живется гораздо хуже, чем вам, однако не намерен быть перебежчиком!.. " И дальше типично обывательское: "Вы имеете квартиру, сбережения, имя. Что же вам, черт возьми, еще нужно?!.. У меня фактически нет ни крова, ни заработка, ни здоровья!.. Я неоднократно "жаловался" вплоть до самых высших партийных и правительственных органов. И - что же? Они пересылают мои жалобы тем, кто меня преследует... А те мстят еще шибче!..

Если бы я поведал свою жизнь тем, кому за рубежом вы адресуете свои письма и рукописи, - вот была бы сенсация!.. И заплатили бы мне, вероятно, не меньше, чем вам. А деньги мне нужны в гораздо несравненно большей степени, чем вам, Солженицын!..

Но - кукиш-макиш! - Я не для того добровольцем пошел на фронт, чтобы продаться врагам!!

Я улажу свои "дела" здесь, дома, в СССР!..

Вернитесь к нам, Солженицын!

Бросьте!..

На кого меняете, русский, Советскую Россию?!

ГОНИМЫЙ НАЦМЕН".

Но вот - снова письмо с пониманием:

"Дорогой Александр Исаевич!

Испытываю потребность сказать Вам, что Ваши запись заседания в Рязани и письмо в Союз писателей РСФСР являются такими же образцами героической публицистики (не только русской), как и названное Вами письмо Лидии Чуковской к Шолохову.

Вы совершенно правы в своем сознании исторического значения того, что делаете.

Если смогу быть вам чем-либо полезен, сочту за честь.

Ваш А. Храбровицкий"1.

1 Храбровицкий А., 15.11.69.

Из Ленинграда несколько человек прислали копию своего протеста, направленного в "Правду", "Литературную газету", "Комсомольскую правду" и в секретариат СП СССР: "Недавно в "Литературной газете" было опубликовано извещение об исключении Солженицына из Союза писателей. Это побудило нас написать Вам письмо. Писателя Солженицына мы знаем по произведениям "Один день Ивана Денисовича" и ряду рассказов, публиковавшихся в различных журналах.

По этим произведениям писатель производит впечатление не только честного человека, но и идейного борца, ненавидящего порабощение, в какой бы форме оно nit выражалось.

Мы считаем, что исключение Солженицына не аргументировано должным образом!..

Если антиобщественная деятельность Солженицына выражается в том, что его произведения публиковались за границей и не публиковались у нас по причине идеологической враждебности, то не мешало бы широкому кругу читателей, любящих его опубликованные произведения, убедиться в этом, убедиться путем опубликования произведений и открытой с ними полемики с обвиняющей стороны, равно как и с обвиняемой...

Что же до обсуждения творчества Солженицына, то оно должно было происходить не в кулуарах СП, а на страницах газет и журналов (исключается не проворовавшийся завмаг, а человек, известный всей стране)... Мы внимательно прочли статью, опубликованную в "Литературной газете" СП. Как ни стараются убедить нас в том, что исключение Солженицына является закономерностью, для нас оно является полной неожиданностью.

СП опубликовал только выдержки из письма. Так как они преданы гласности, то возникает закономерный вопрос: "Почему бы ни опубликовать его полностью". Ведь выступая от лица "целого и единого человечества", Солженицын бросает вызов людям, исключившим его из общественной жизни страны. Мы, как граждане СССР, тоже, естественно, относим себя к этому человечеству и желаем знать поэтому содержание всего письма. Только путем полемики может быть принято решение об исключении или оправдании писателя.

В этом процессе должно быть главенствующим мнение всей общественности, а не группы людей, зачеркнувших всю деятельность писателя..." 1.

1 Янгин Ф., Марина М., Мазур В., Делягин В., Малявина В.

Копию своего протеста, направленного главному редактору "Литературной газеты" и в секретариат правления СП РСФСР, прислал Голубовский из Новосибирска:

"...Факты, изложенные в сообщении, молено было бы истолковать как внутреннее дело писательской организации и, как говорится, принять к сведению. Однако авторы сообщения, не поставившие, к сожалению, своей подписи, выступают не только от имени добровольного объединения советских литераторов, но и, как они пишут, от имени "нашего народа" и "широкой литературной общественности".

Я не знаю, принадлежу ли я к литературной общественности, но являюсь членом нашего общества и частицей народа. Поэтому я считаю своим долгом выразить несогласие с теми несправедливыми и, на мой взгляд, проникнутыми недоброжелательным духом упреками, которые содержатся в упомянутой статье.

Я делаю это потому, что высоко ценю творчество Александра Исаевича Солженицына. Меня глубоко волнует его человеческая и писательская судьба. Не буду давать дилетантскую оценку литературных достоинств работ Солженицына. Об этом много писали профессиональные литераторы и критики, когда несколько лет назад повесть "Один день Ивана Денисовича" была выдвинута на соискание Ленинской премии.

Я читал все опубликованные произведения Солженицына и некоторые из тех, о которых сообщала "Литературная газета" 26 июня 1968 г. По своим нравственным устремлениям они кажутся мне сродни высокому и благородному духу творчества Льва Толстого. Поэтому я решительно не могу согласиться с утверждениями авторов статьи, что произведения Солженицына "проникнуты антисоветскими тенденциями" и что он "стоит на чуждых нашему народу и его литературе традициях".

Уж не считают ли авторы антисоветскими тенденциями то, что совесть писателя не может забыть и смириться с недавним произволом, и в произведениях его так обнаженно звучит боль за поруганное нравственное достоинство миллионов людей. Или, может быть, им кажутся антисоветскими столь характерные для творчества писателя призывы к добру и любви?1

1 Этот абзац выделен Солженицыным коричневым карандашом (знак одобрения).

В опубликованном в газете сообщении больше половины места уделено тому, как используют имя Солженицына и его творчество наши враги и недоброжелатели... Произведения Солженицына служат укреплению нравственных и идейных основ советского общества, а коварные враги наши, опасаясь этого, специально расточают комплименты произведениям писателя в надежде на то, что найдутся люди, которые мыслят по схеме: раз враг хвалит, значит, нам надо ругать, значит, по их представлениям, писатель "сомкнулся с теми, кто выступает против советского общест-венного строя". И такие люди, к сожалению, не только нашлись, но и выступают от имени народа.