д ля своей королевы более выгодного брака. По этому поводу возникло несколько партий, каждая с своим кандидатом. Часть Великопольской шляхты стояла за Семовита Мазовецкого, как природного Пяста; но вельможи Малой Польши выставили своим претендентом Ягайла Литовского, и его сторона оказалась самая сильная и влиятельная.
С тех пор как Западная Русь объединилась под властью Гедиминова дома, Русско-Литовское государство сделалось сильным и опасным соседом для Польши. При всяком столкновении предприимчивые Литовские князья производили вторжения и варварские опустошения в Польских землях. Столкновения эти особенно ожесточились с той поры, когда возник вопрос о Галицко-Волынском наследстве. Мы видели, что он повлек за собою ряд упорных войн при Казимире Великом и Людовике Венгерском; в конце концов Галиция осталась за Польскою короною, Волынь за Литвою. Людовик Венгерский сначала управление Галицией предоставил Владиславу Опольскому на правах удельного князя. Но Владислав не поладил с русскими боярами и духовенством: будучи ревностным католиком, он хотел продолжать дело Казимира Великого и всеми средствами пытался распространять в Галиции католицизм, склоняя туземцев к перемене религии разными льготами и оказывая во всем предпочтение католикам, которыми себя окружал. Видя, что Владислав не умел успокоить Червонную Русь, ни защитить ее от соседних Литовских князей, на сторону которых стало тянуть русское население, Людовик вознаградил Владислава □польского другими владениями, а Червонную Русь присоединил непосредственно к Венгрии и занял галицкие города угорскими гарнизонами. Разумеется, такое распоряжение сильно не понравилось Полякам, смотревшим на Червонную Русь как на собственное приобретение. Их неудовольствие усилилось еще более по смерти Людовика, когда поставленные им старосты, считая Червонную Русь чуждою для себя землею, начали продавать села и даже значительные города (Кременец, Перемышль, Снятинь и друг.). К довершению смут, возникших во время вопроса о наследнице Польской короны, Ягайло, одолевший Януша Мазовецкого и отобравший обратно захваченные им города, не ограничился Мазовией, а сделал в 1384 году вторжение в Малую Польшу и сильно разорил ее; причем доходил до Вислицы, расположенной в нескольких милях от Кракова.
Естественно поэтому, что Малопольские паны, которых земли постоянно страдали от литовских разорений, с великим усердием схватились за мысль о браке своей юной королевы с великим князем Литовским. С помощью этого брака они не только избавлялись от опасности со стороны соседа, но и делали его своим неразрывным союзником: открывалась полная надежда на соединение обеих стран в одно могущественное Польско-Литовское государство, страшное для всех своих соседей, в том числе и для Прусско-Ливонских Немцев, которые теснили и Литву, и Польшу, стараясь поддерживать их взаимную вражду.
Соединение с Литвою было для Поляков гораздо привлекательнее, чем соединение с Венгрией. Они уже испытывали на деле, что связь с последнею не представляла больших выгод: она не защитила их от Литвы и Немцев; король оставался в Венгрии и пренебрегал Польшею; гордые мадьярские вельможи и не допустили бы его действовать иначе; одним словом, Польша в этой связи должна была играть роль второстепенную и даже подчиненную, быть только провинцией Мадьярского королевства. Совсем другого для себя могли ожидать Поляки от призвания на свой престол полуварварской, полуязыческой династии, которая неизбежно подчинилась бы влиянию Польской гражданственности и открыла бы Полякам пользование своими обширными и плодородными владениями в Юго-Западной Руси. Ревностным пособником Малопольских магнатов при исполнении этого плана явилось высшее польское духовенство, так как брак с Ядвигой мог быть предложен Ягайлу только под условием его перехода в католичество и с ним крещения всего его народа в ту же веру.
Источники не сохранили нам подробностей о предварительных сношениях и переговорах между Поляками и великим князем Литовским. Мы видим только, что предложенный брак с юною, прелестною королевою и польская корона обаятельно подействовали на Ягайла: он согласился на все условия, которых от него потребовали, т. е.: на перемену собственной православной религии, крещение своего народа, соединение Литвы с Польшею в одно государство, и, сверх того, обязался возвратить Полякам не только всех пленных, но и отвоевать назад некоторые земли, отнятые у них соседями. Литовские вельможи, имея во главе князя Скиргелла, приехали в Краков в качестве сватов от своего государя. Но Поляки не позаботились заранее расположить Ядвигу к этому браку. Против их настойчивых предложений она попыталась найти защиту у своей матери. Тогда соединенное польско-литовское посольство из Кракова отправилось в Венгрию к Елизавете и привезло ее согласие на брак с Ягайлом. После чего созванный в Кракове сейм решил вопрос о супруге королевы также в пользу великого князя Литовского. Торжественное польское посольство прибыло к нему в город Крево, и получило от него письменное подтверждение всех его обещаний. Ягайлу оставалось только приехать в Краков для исполнения обряда, как вдруг решительность его соперника едва не испортила все дело.
Услыхав о намерении польских панов выдать Ядвигу за Литовского князя, Вильгельм вздумал помешать этому намерению внезапным прибытием в Краков и соединением с своею нареченною супругою. Польские вельможи сначала действительно были озадачены его неожиданным появлением; однако, с своей стороны, тоже решились во что бы ни стало воспрепятствовать намерениям принца. Краковский каштелян запер перед ним ворота королевского замка и запретил его впускать, так что Вильгельм принужден был с своею свитою остановиться в предместьи. Но юная королева, продолжавшая считать его своим законным супругом, в сопровождении придворных дам стала отправляться на свидания с принцем. Эти свидания устраивались в одном францисканском монастыре; причем молодые кавалеры и дамы, составлявшие свиту, услаждали себя музыкою и танцами. Между статным Вильгельмом и красавицей Ядвигой не замедлила возникнуть горячая сердечная привязанность, и они решили на самом деле исполнить заключенный в детстве брачный союз. Принц тайком прокрался в королевский замок, и некоторое время скрывался в покоях королевы, сделавшись действительным ее супругом. Когда краковские вельможи узнали о его поступке, они не обратили внимание на последнее обстоятельство, а с позором выгнали принца из замка и отдали приказ страже не выпускать королеву за его ворота. Ядвига снова отправилась было в предместье на свидание с мужем; когда же ворота остались перед нею запертыми, она схватила топор и принялась сбивать тяжелые замки. Но, конечно, руки ее были для этого слишком слабы; а один из вельмож, именно преданный ей краковский подскарбий Димитрий из Горая, успел наконец убедить королеву в том, что ей не оставалось ничего брлее как покориться своей участи. После того Вильгельм, видя, что дальнейшее его пребывание в Польше становится опасным, поспешил уехать; ибо Ягайло с многочисленною свитою уже находился на пути в Краков.
Окруженная суровыми, непреклонными панами, покинутая собственной матерью, юная королева все еще продолжала отказываться