– Не хочу, – ответил Харлан, ковыряя носком ботинка асфальт.
– Попробуй, – повторил Примо, – будь, черт возьми, мужчиной.
Харлан неохотно взял банку, немножко отпил и закашлялся.
Примо захохотал и сграбастал банку. Он чувствовал себя во всеоружии. Он готов был действовать. Ему хотелось кого-нибудь уложить.
– Элоиза, ты не виновата, – твердил Фил Робертс, пытаясь ее успокоить.
Уже одетая, с пылающими от стыда щеками, она сидела на кушетке и рыдала в крошечный, обшитый кружевцом, платочек:
– Но она обо всем расскажет твоей жене, я знаю, что расскажет.
– Не успеет, если я буду дома раньше, чем она, – сказал Фил, пытаясь ее утешить. – Я смогу все ей объяснить. Лорен хорошая девочка, она поймет.
– Да что тут понимать? – возвысила голос Элоиза. – То, что было между нами, было по-особенному, а теперь это просто… грязь.
– Нет, это не грязь, – возразил Фил.
– Нет, грязь, – твердила Элоиза, продолжая рыдать. – И все испорчено.
Он не знал, что теперь делать.
– Иди домой, – стал настаивать он. – Позволь мне все взять на себя. Завтра обо всем будет забыто.
Элоиза затрясла головой:
– Твоя жена испортит мне репутацию.
Из осторожности Фил не говорил ей, что Джейн знает об их отношениях.
– Иди домой, Элоиза, – твердо сказал он, – а я должен найти Лорен.
«Я должен отыскать ее прежде, чем она попадет домой и откроет рот».
К тому времени, как автобус доехал до ближайшей к трейлерам остановке, начался дождь – на землю упали первые огромные капли. Однако солнце все еще светило и в воздухе стояла духота.
Лорен была у Ника в трейлере только один раз, но не сомневалась, что найдет дорогу. Она быстро шла, пытаясь
больше не думать об отце. Ник все решит, все ее трудности. Ник все сумеет наладить.
А день сегодня странный: и жара, и дождь, и воздух словно застыл, и кругом такая тишина. Мимо нее промчался автофургон. Опустив голову, она все шла и шла.
Наконец, она увидела впереди трейлерный парк и ускорила шаг. Несколько собак возились среди огромных куч мусора. Как может Ник жить здесь? Как он может мириться с такими трущобами?
Она узнала его трейлер и поспешила к нему. Из уже стоящего автофургона выбрался высокий мужчина, рядом шел маленький черный мальчик.
Человек взглянул на нее:
– Кого-нибудь ищете?
– Да… Ника Анджело. Не знаете, он дома?
– Ник – мой мальчишка.
– Прошу прощения…
– Ну, мой мальчик, мой сын. А вы кто?
– Вы мистер Анджело?
– Ага, я. Точно. Я – краса и гордость семейства. – Он засмеялся собственной шутке и похлопал ее по руке.
Так это, значит, отец Ника? Этот огромный, неопрятный бродяга с банкой пива в правой руке и отвратительной улыбкой? Когда он улыбнулся, стало видно, что у него не хватает нескольких зубов. Наверное, она выбрала не самое подходящее время для визита.
– Я никого не хочу… беспокоить, – сказала она нерешительно. – Наверное, мне надо прийти как-то потом.
– Беспокоить? Какое же тут беспокойство? Входите, – сказал Примо, широко распахивая дверь трейлера.
Харлан попытался сказать:
– Если вы ищите Ника, то… Но Примо грубо его оттолкнул.
– Входите, – настойчиво повторил он. – Ник скоро придет. Вы можете его подождать, я буду рад вашему обществу.
Она неохотно вошла в заваленный рухлядью вагончик и чуть не задохнулась от вони: пахло прокисшим пивом и потом.
Харлан тоже хотел войти, но Примо его отшвырнул и крепко захлопнул дверь. Он оживленно жестикулировал:
– Пожалуйста, садитесь где душе угодно. Хотите пивка?
– Нет… нет, благодарю вас. А Ник где-нибудь здесь поблизости?
– Малец сейчас его сыщет. Примо ее внимательно разглядывал.
«Хорошенькая девушка, очень даже хорошенькая. И Ник, конечно, уже кое-что ей показал. Они оба умеют это делать. Каков отец, таков и сын. Да, мужчины по фамилии Андже-ло – добрые жеребцы».
Испытывая сильнейшую неловкость, Лорен нервно переминалась у двери, страстно желая, чтобы Ник появился как можно скорее.
– Не присядете? – настаивал Примо. – Он скоро придет. Итак, – он игриво взглянул на нее, – вы с ним друзья, да?
– Мы вместе учимся. То есть учились, пока Ник… э… не ушел из школы.
Примо навострил уши:
– Что значит ушел?
Она заколебалась: очевидно, Ник не сказал отцу, что его исключили. И быстро поправилась:
– О… я имею в виду, когда он ушел из школы, чтобы успеть на работу, вы же знаете, он работает?
– Ага-ага, он по субботам работает на бензоколонке, – Примо облизал губы. – А вы туда заходили?
– Мне сказали, что он оттуда уволился. – И сразу поняла, что и этого нельзя было говорить.
Наклонив голову, он спросил:
– Что значит уволился?
– Не совсем, на день только. Он сегодня отсутствует на работе.
– О… – Примо вскочил, чтобы открыть еще банку пива. – Хотите хлебнуть?
– Мне теперь действительно надо идти, мистер Анджело. Мои родители меня очень ждут.
И тут он пошел на нее и был уже так близко, что она почувствовала смрадный запах, прущий у него изо рта:
– Такая хорошенькая! Ясно, вас всегда кто-нибудь ждет.
Теперь она ощущала не только неловкость. Она почувствовала угрозу, исходившую от это огромной человеческой туши. И очень осторожно стала подвигаться поближе к двери. Одним прыжком он преградил ей путь:
– Куда же вы?
– Я… я уже сказала вам, что мне надо идти.
Он вдруг заговорил похотливым, гадким шепотом:
– А вы с Ником занимались этим делом? Вы с моим парнем… того?
Ее чуть не стошнило, она опять сделала движение к двери. Он нагнулся и схватил ее за грудь.
– Не трогайте меня! Не смейте дотрагиваться! – закричала она, отпрянув от него.
Примо хихикнул:
– Эй, хорошенький цыпленочек, если у тебя с Ником ничего такого нет, то поиграй со мной!
Ее глаза гневно сверкнули.
– Вы лучше выпустите меня отсюда, или я закричу, – сказала она, стараясь не паниковать.
– А кто тебя услышит, девушка? А если и услышит, ты думаешь, хоть кто-нибудь шелохнется?
Уголком глаза она приметила кухонный нож, лежавший сбоку от мойки. И потихоньку стала к нему продвигаться. А Примо веселился.
– Иди ко мне, цыпленочек, расслабься, ты имела парня, почему не хочешь с мужчиной, – сказал он, блудливо осклабившись и подходя еще ближе.
Теперь она опиралась спиной о раковину. Осторожным движением, спрятав руку за спину, она нащупала нож.
– Я уже сказала, дайте мне выйти отсюда, – повторила она тихо и гневно, ухватив нож.
– Когда я попользуюсь, – ответил Примо, возясь с ремнем. – Когда я попользуюсь и получу удовольствие…
Снаружи небо вдруг потемнело, в окне сверкнула молния, послышались тяжелые раскаты грома. Теперь она крепко сжимала нож в руке: