мимо которого все-таки ему удалось прошмыгнуть. Впрочем, самого Гейнца направить против войск Кирпоноса Гитлеру и Гальдеру удалось только с руганью и отборной матерщиной на немецком языке. Гудериан понимал, что «Киевская катастрофа РККА» для самого вермахта плохо закончится.
И никто, никогда при Сталине, разумеется, не ставил в вину А. И. Еременко невыполненное им обещание. Еременко здесь вообще был ни при чем. Это был просчет Ставки. Если точнее, просчет был связан с еще остававшимися у Сталина и Ставки иллюзиями, что они воюют с адекватными людьми. Эти иллюзии, как я считаю, окончательно развеялись только к 1943 году. До 1943 года Ставка постоянно ошибалась в прогнозах насчет планов немецкого командования, не понимая, что нельзя такие прогнозы строить в расчете на здравый смысл противника…
А я не откажу себе в удовольствии в очередной раз вытереть ноги о потную тушку самого признанного нашего военного историка Лёхаима Исаева.
То, что Ю. Мухин приписал Еременко невыполненное обещание — ладно. Мухин еще откуда-то взял, что Брянский фронт не смог остановить Гудериана потому, что его войска на станциях разгрузки немцы разбомбили.
Откуда Юрий Игнатьевич это берет — я даже не пробую установить. Он создал «Институт бессмертия» и там с потусторонними силами общается, наверно.
Но ведь Исаев штатный историк МО РФ, да еще на руководящей должности, он ведь мог бы сообразить, глядя на карты Гомельско-Трубчевской оборонительной операции, что с прикрытием войск Еременко Юго-Западного фронта, как зафиксировано в советской историографии с подачи Жукова, что-то не то.
Лёха, пони ты педальное, а ты в картах разбираешься в каких? В игральных? И то, думаю, что ты такой ботан…
Я специально для вас, уважаемые читатели, дам длинную цитату из книги А. Исаева «„Котлы“ 41-го. История ВОВ, которую мы не знали», чтобы вам стало окончательно понятно, люди какого умственного уровня сегодня диктуют, фактически, направление развитие российской военной историографии:
«Постановка подчиненным невыполнимых задач — это один из распространенных управленческих приемов. Частным и потому более очевидным его случаем является назначение заводу невыполнимого плана. Например, заводу предписывается выпустить за год 1000 танков. Производственники выбиваются из сил и ударным трудом выжимают из людей и оборудования 300 танков. Руководство мягко журит заводчан за невыполненный план, невнимательно слушает рассказы о срывах поставок от смежников и неопытность молодых рабочих, раздает несколько грамот за ударный труд и вполне удовлетворяется тремя сотнями танков. Если бы заводу изначально был спущен реальный план на 300 машин, он вряд ли был бы выполнен. В лучшем случае с конвейера сошло бы 200–250 машин. Про остальные были бы рассказаны истории о смежниках и молодых рабочих. По тому же принципу строилась постановка задач и в других областях. Руководство поднимало планку требуемого несколько выше желаемого на самом деле и тем самым обеспечивало достижение результата. В военном деле командующим фронтами, армиями приказывали, если утрировать, „окружить, разгромить и взять Берлин ко вторнику“. Но при этом удовлетворялись куда более скромными результатами.
Примерно так же была поставлена задача перед командующим Брянским фронтом. А. И. Еременко должен был не столько разгромить (то есть довести до небоеспособного состояния), сколько создать трудности в продвижении 2-й танковой группы в южном направлении.
Косвенным свидетельством того, что А. И. Еременко были поставлены задачи по „выпуску 1000 танков“, являются награды и назначения. 11 сентября 1941 года генерал-лейтенанту А. И. Еременко „за отличное руководство боевыми действиями на фронте“ присвоено воинское звание генерал-полковника. За „проявленные мужество и героизм, организованность при нанесении ударов по противнику“ 18 сентября 1941 года 127-я стрелковая дивизия была переименована во 2-ю гвардейскую стрелковую дивизию.»
Хотя, чего это я до историков докопался, если у нас даже Президентом Айфончик работал?..
На сегодня всё. Устал, как собака, всё это распутывать.
* * *
Наконец, чтобы окончательно покончить с этой глупостью насчет Еременко, не сдержавшего обещания и планов немцев ликвидировать фланговую угрозу со стороны Юго-Западного фронта перед наступлением на Москву:
«ОПЕРАТИВНАЯ ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДОВАНИЯ № 001084 ОТ 19 АВГУСТА 1941 г.
ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕМУ ВОЙСКАМИ ЮГО-ЗАПАДНОГО НАПРАВЛЕНИЯ НА ОБОРОНУ ПО ВОСТОЧНОМУ БЕРЕГУ р. ДНЕПР
Особо важная
Тов. Буденному, Хрущеву, Покровскому
Копия: Командующему ЮЗФ, ЮФ
1. Противник сосредоточил превосходящие силы на Украине, имея целью овладеть Киевом и Одессой, взять всю Правобережную Украину и нанести отдельные поражения нашим войскам.
Упорно обороняющиеся наши части заставили противника понести тяжелые потери под Киевом, Каневом, Черкассами и Одессой.
Киев и Одессу, а также Днепропетровск и Херсон противник взять не мог.
Создавая из Правобережной Украины плацдарм для дальнейшего наступления, противник, по-видимому, поведет его:
а) в обход Киев с севера и юга с целью овладения Киевом и выхода в район Чернигов, Конотоп, Пирятин, Черкассы;
б) в направлении Кременчуг, Полтава, Харьков;
в) с фронта Кременчуг, Николаев на восток для захвата Донбасса и Северного Кавказа;
г) на Крым и Одессу…
Сталин, Шапошников
Ф. 229, оп. 2146сс, д. 7, лл. 292–295. Машинописная копия.»
Еще 19 августа, почти через неделю после образования Брянского фронта, Ставка даже не предполагала никаких других направлений наступлений в полосе Юго-Западного фронта, кроме как со стороны Правобережной Украины.
Это про Еременко. Теперь про угрозу армиям группы «Центр». «Создавая из Правобережной Украины плацдарм для дальнейшего наступления…» — сколько нужно иметь извилин в мозгу, чтобы сообразить — разворот войск Юго-Западного фронта во фланг группировке немцев, нацеленной на Москву, закончится катастрофическим для этого фронта ударом немцев с плацдармов на Правобережной Украине? Если бы наши войска на Украине разворачивались во фланг фон Боку, то они сами подставляли бы свой фланг под удар немцев.
Никто из немецкого командования даже близко не видел опасности фон Боку со стороны Украины. Извилин у генералов Гитлера было не очень много, но две было точно. Всё, что позднее, уже после войны, было придумано насчет того, что пока не будет решен вопрос с Украиной, на Москву наступать нельзя — это примерно такая же чепуха, как и с Брянским фронтом. И советское командование видело, что никаких фланговых угроз группировке немцев за Смоленском не существует, поэтому строило свои предположения на продолжении наступления на московском направлении.
В реальности немецкое командование руководствовалось совершенно другими соображениями, перебрасывая из-под Москвы на юг целую танковую группу. Соображениями настолько неожиданными, будем их так называть, что спрогнозировать иной поворот событий, кроме продолжения наступления на Москву со стороны нашей Ставки было невозможно. В папиросах «Герцеговина Флор» не