Нахмурившись, Кора закусила губу, рассерженная его упрямством, но вслед за тем заставила себя улыбнуться.
– Наверное, ты должен неплохо говорить по-английски, раз имеешь дело со слугами в замке. Я думаю, ты просто не хочешь говорить со мной. Но я тебя понимаю.
В глазах Алена явно читалась неприязнь. Он скрестил руки на груди и выразительно передернул плечами.
– О чем тут говорить? Я проиграл, вы одержали верх, графиня.
– Одержала верх? – Она ухватилась за эти единственные слова, которые звучали одинаково и по-английски, и по-французски. – Нет, нет, Ален, я не собиралась брать верх над тобой, хотя и не совсем понимаю, что именно ты имеешь в виду. Ты предложил мне свою дружбу в то время, когда я не доверяла никому из нормандцев. Особенно тем, которые захватили мой дом. Думаю, ты можешь это понять. А Жиль был… как бы это сказать… он был слишком навязчив, передавая приветы от тебя. Все равно из этого ничего бы не вышло. Ведь королевский приказ для вас, нормандцев, закон.
– Да, миледи.
Кора улыбнулась:
– Но тебе будет приятно, наверное, услышать, что я ценю твое доброе отношение ко мне. В такие трудные времена настоящий друг дороже золота.
Неприязненное выражение в глазах Алена исчезло; в них блеснуло нечто похожее на симпатию.
– Друзей выбирают, как дыни: нужно попробовать несколько, чтобы одобрить одну, – пробормотал он по-французски.
Ален оказался не так податлив, как она надеялась, и все же он явно начал смягчаться по отношению к ней. И Кора решила рискнуть.
– Друзья познаются в беде… – сказала она по-французски. И по-английски добавила: – Это старая поговорка, но все еще верная, Ален. И вот такой друг в беде – это я.
Ален удивленно поднял брови, услышав ее ломаный, с сильным акцентом, французский, и не удержался от улыбки.
– Вы говорите по-французски!
– Немного, – ответила она на этом же языке. – Ты говоришь по-английски значительно лучше.
Теперь Ален пожал плечами и сказал на ломаном английском:
– Достаточно, чтобы отдавать приказания. – Он снова насупился и сдержанно произнес: – Я восхищен вами, графиня. И если вы подумали, что я имел в виду что-то другое, то Жиль просто ввел вас в заблуждение.
Было не время выяснять истину, поэтому Кора лишь улыбнулась.
– У Жиля были какие-то свои цели, я думаю, но он просчитался, если намеревался погубить меня. Я поняла, что он за птица, еще задолго до того, как мы прибыли в Йорк, да и сразу не очень-то доверяла ему.
Пожав плечами в ответ, Ален опустил взгляд на счета, которые держал в руках.
– Боюсь, наш гость того же поля ягода, что и Жиль, – продолжала Кора. – Мне кажется, у него какие-то свои цели, и, признаться, это меня весьма тревожит.
Ален посмотрел на нее с легким удивлением.
– Вы имеете в виду графского брата?
– Да, Жан-Поля. На днях мы встретились в коридоре возле моей комнаты, и, боюсь, наша первая встреча прошла не совсем хорошо.
Ален усмехнулся.
– Да, я это слышал. Слуги всегда сплетничают, и этот мальчишка Рудд не исключение.
– Рудд хороший мальчик. И очень неглупый для своего возраста. – Кора помолчала, раздумывая, как далеко она может зайти, чтобы получить интересующие ее сведения. Было очевидно, что Ален знал гораздо больше, чем показывал, но захочет ли он откровенничать с ней?
– Рудд довольно умен, – согласился Ален. – И к тому же исполнителен. Но мне пора, поскольку лорд Люк давно уже ждет счета, за которыми послал меня.
Он слегка поклонился и двинулся прочь, и Кора тихо спросила, глядя ему вслед:
– Правда, что ты в курсе всего, что происходит здесь, Ален?
Ее вопрос заставил его остановиться, и Ален повернулся к ней лицом.
– По большей части да. Я ведь не простой оруженосец, я со временем стал наперсником графа. – Горделивая искорка мелькнула в его карих глазах. – Такого оруженосца, который одновременно и писец, и мажордом, и камердинер, трудно заменить.
– Без сомнения, – охотно подтвердила Кора. – Ты человек очень влиятельный. Наверняка ты в курсе таких подробностей его личной жизни, которые больше не известны никому.
– Да уж, конечно.
– То же самое я говорила и капитану Реми, но он не согласился со мной. Он считает, что ты слишком высокого мнения о себе. – Кора давно подозревала, что между капитаном и оруженосцем существует соперничество, и теперь, когда в глазах Алена вспыхнула неприязнь, а лицо покраснело от обиды, она уже не сомневалась в этом.
– Черт побери, да плевать я хотел на этого капитана… – Он остановился, сделал глубокий вдох и выдохнул с шумом. А подойдя ближе, тихо произнес: – Этот капитан просто мне завидует, поскольку он не в чести у графа с тех пор, как во время захвата замка позволил своим людям убить безоружных слуг. Ему так и не удалось с тех пор вернуть расположение лорда Люка, так что пусть лучше позаботится о себе, чем болтать о моем положении. Да если бы не я, родной брат графа был бы выдворен из замка, вместо того чтобы уютно греться у огня.
– Бедный Жан-Поль, – с напускным сочувствием произнесла Кора. – Но, вероятно, он заслужил гнев брата, или это не так?
Ален пожал плечами.
– Может быть.
– Но тебе, судя по всему, ничего не известно об этом…
– Совсем напротив. – Ален подошел к ней еще ближе, так что его дыхание обдавало ей щеку, и, понизив голос, сказал: – Мне известно, что брат графа предал его несколько лет тому назад, и, если бы не тот факт, что он так же предал и Вильгельма, вашего мужа, скорее всего, сейчас бы не было в живых.
– Люк предал короля?
– Нет, нет, это его отец и брат были обвинены в измене. Жан-Люк де Монтфор поплатился за это головой, но его сыну, Жан-Полю, удалось бежать на север, к королю Малкольму, и избежать мести Вильгельма. Вильгельм был тогда всего лишь герцогом, а не королем, но он заставил отца лорда Люка дорого поплатиться за эту измену. – Пожав плечами, Ален добавил: – В то время ходил слух, что Люк тоже был причастен к заговору, но это вранье. Сэр Люк был тогда уже лишен наследства и отослан в Нормандию, прочь из своего дома в Англии.
– Лишен наследства? За что?
– Об этом болтают разное…
Кора в упор посмотрела на него.
– А что скажешь ты?
Он засмеялся.
– Мне бы хотелось оставить свое мнение при себе. Ну а теперь мне пора идти к лорду Люку, иначе он подумает, что я даром ем свой хлеб.
Кора не пыталась задержать его снова, а лишь задумчиво проследила, как Ален торопливо зашагал по коридору к той комнате, где Люк обычно занимался делами. Необыкновенно интригующий разговор. Он прояснил многое, но не все. Почему Люк позволил брату остаться, рискуя снова быть преданным, а может быть, и рискуя навлечь на себя гнев короля? Раз Жан-Поль уже предал его однажды, он может сделать это снова, если сочтет выгодным для себя.