— Я — Пемброк, — кратко представился он. — Бесполезно крутиться вокруг да около, Бойд. Масон позвонил мне, как только вы ушли от него, и сказал мне, о чем идет речь.
— Это освобождает от объяснений.
— Вероятно.
Он обошел письменный стол и сел в свое кресло.
— Садитесь, Бойд. Однако времени у меня немного.
Я сел в ближайшее к столу кресло и вежливо ждал продолжения.
— Я не имею ни малейшего представления, где может находиться Луиза д’Авенци, — сказал он. — Масон решил, что я ваш клиент, и мне с трудом удалось убедить его, что он ошибается. Это вы ему намекнули?
— Нет.
— А кто ваш клиент?
— Он не хочет, чтобы об этом знали.
— Но он дал вам список людей, среди которых, я полагаю, есть те, кто может знать, где находится Луиза. Значит, ваш клиент один из жителей нашего города, Бойд.
— Это лишь одна из возможностей. Мой клиент, предположительно, близкий друг Луизы, кто-то, кому она доверяет.
— Это не кажется мне вероятным, — сухо заявил он. — Мне также показалось, что Масон дал вам сведения о деле, чрезвычайно конфиденциальном, в котором мы оба заинтересованы.
— О новом клубе?
— Естественно, я надеюсь, что Луиза все же появится в конторе Масона завтра утром в одиннадцать часов, — продолжал он. — Если она не явится, тогда, возможно, я соглашусь на рассмотрение гипотезы вашего клиента о том, что она исчезла восемь дней назад.
— Мой клиент не думает, что Луиза д’Авенци исчезла по собственному желанию, — мрачно заметил я.
Пемброк ошеломленно посмотрел на меня.
— Он подозревает похищение?
— Или хуже того. По мнению моего клиента, возможно, она мертва.
— Убита? — воскликнул он.
Он долгое время смотрел на меня, потом покачал головой.
— Это сумасшествие! Кому может понадобиться убивать ее?
— Не знаю. Мой клиент хочет, чтобы я ее нашел.
— Я не могу согласиться с этим и обсуждать такую возможность, раз мне неизвестна фамилия вашего клиента, — заявил он сердито.
— Как я вам уже сказал, он не хочет, чтобы его фамилия была известна.
— Я терпеть не могу играть в глупейшие игры с такими типами, как вы, Бойд!
Он встал, обошел стол и открыл дверь.
— Карл! — закричал он.
Я сразу же с беспокойством подумал, что они, вероятно, поймали Тарзана и надели ему шоферскую форму. Ростом он был по крайней мере два метра, с длинными каштановыми волосами. От каждого его движения его черная одежда рисковала лопнуть: под ней скрывалась гора мускулов. Но что меня особенно насторожило, так это пистолет в его правой руке. Он подошел к моему креслу, наставил пистолет на мою голову и гнусно улыбнулся. Вместе с ним вошла затянутая в корсет мисс Апплеби.
Она остановилась в стороне и выжидательно смотрела на своего патрона.
— Я предоставляю действовать вам, — распорядился Пемброк. — Вы знаете, чего я хочу.
— Естественно, мистер Пемброк, — ласково ответила она. — Имя его клиента.
Пемброк вышел из комнаты и бесшумно закрыл дверь. Левой рукой шофер схватил ворот моего пиджака, без малейшего усилия поставил меня на ноги и старательно обшарил.
— Никакого оружия, — сказал он тоненьким голоском.
— Будет намного проще, если вы назовете нам имя вашего клиента, мистер Бойд, — просюсюкала мисс Апплеби.
Шофер выпустил мой пиджак и прижал дуло пистолета к моей щеке. Я неожиданно вновь очутился в кресле, комната завертелась передо мной.
— Вы поняли, что я хотела сказать, мистер Бойд? — осведомилась она.
— Начинаю понимать, — ответил я, потирая ушибленное место.
— Фамилию, прошу вас, — напомнила она сухо. — Или вы хотите, чтобы Карл продемонстрировал вам один из своих излюбленных приемов, предназначенных для того, чтобы заставлять людей менять решения?
— Если он откажется говорить, — сказал Карл, — я поработаю над ним и сделаю его по-настоящему несчастным, а потом вы модифицируете ваши методы убеждения.
После этих слов она фыркнула, и мне показалось, что имелось в виду что-то гнусное.
— Если нам придется дойти до этого… — сказала она. — Но я надеюсь, что мистер Бойд разумный человек.
Я немного поворчал, продолжая тереть щеку.
— Да, проклятие. После всего этого к чему мне ломать себе голову? Грег Стоунли.
— Это Грег Стоунли ваш клиент?
— Вот именно.
— Мистер Пемброк просил меня прослушать его разговор с Масоном по телефону. Тот сказал ему, что ваш клиент дал вам список из пяти человек, которые хорошо знали Луизу д’Авенци. Это точно?
— Разумеется.
— Тогда почему же, если Грег Стоунли ваш клиент, его имя также фигурирует в списке? — холодно спросила она.
— Прикрытие, — ответил я.
Она немного подумала над этим и потом, как бы с сожалением, кивнула головой.
— Полагаю, что это более или менее логично.
— Я сказал правду.
— Почему Стоунли решил, что Луиза исчезла?
Я быстро ответил:
— Потому что она должна была встретиться с ним в Лос-Анджелесе и тайно провести неделю страстной любви, но не приехала. Он уверен, что она никогда бы не отказалась от этого намерения, если кто-нибудь не заставил ее это сделать.
— Интересно, — прошептала она. — Я скажу об этом мистеру Пемброку.
Она вышла из комнаты и старательно закрыла дверь. Эта горилла Карл сунул свой пистолет в карман, сел на край письменного стола и адресовал мне широкую улыбку.
— Вы очень легко отделались, мистер Бойд, — сказал он мне своим смешным голосом. — Небольшой удар по голове, и вы готовы все выложить.
— Что с вами такое случилось? — с сочувствием проговорил я. — Вы что, прошли через мусоропровод?
Он издал что-то вроде шипения, соскользнул со стола и направился ко мне. В этот момент дверь открылась, и он остановился. Вошла мисс Апплеби в сопровождении Пемброка. Она посмотрела на меня так, словно я был противный и тяжело больной.
— Мисс Апплеби сказала, что ваш клиент Стоунли.
— Это верно.
— Вас недолго пришлось уговаривать нарушить его доверие.
— Я не создан терпеть насилие, — ответил я.
Карл начал сопеть.
— Я полагаю, что ваша миссия здесь закончена, Бойд, — продолжал Пемброк. — Я свяжусь со Стоунли и скажу ему, чтобы он переслал чек на вашу контору в Нью-Йорке.
— Я еще не нашел Луизу д’Авенци, — возразил я.
— Не беспокойтесь об этом. Просто завтра садитесь в самолет на Нью-Йорк, а я прослежу, чтобы Стоунли не забыл послать вам чек.
— Вы действительно распоряжаетесь в этом городе, — спросил я, — или только делаете вид?
— У меня достаточно влияния в этом городе, чтобы заняться жалким частным детективом из Нью-Йорка, таким, как вы, — ответил он сквозь зубы.
— Я оставлю свои поиски только после того, как мне об этом скажет мой клиент, не раньше.
— Вы сами этого захотели, Бойд, и вы это знаете.
— У него отсутствует уважение, мистер Пемброк, — вмешалась девица самым что ни на есть безапелляционным тоном. — Такое нельзя спускать.
— Вы правы, мисс Апплеби, — кивнул Пемброк.
— Дайте ему такой урок, чтобы завтра он почувствовал себя счастливым, садясь в самолет.
— К вашим услугам, босс.
— Я предоставляю действовать вам. — Внезапно голос Пемброка зазвучал мягче. — Ничего особенного, разумеется.
— Все понятно, босс. — Она улыбнулась, что не предвещало мне ничего хорошего. — Мы дадим ему понять, что такое настоящее смирение.
Пемброк кивнул и покинул комнату. Карл снова взялся за свою пушку, раньше, чем мне пришло в голову его ударить, и я подумал, что мне настало время переменить профессию.
— Я покажу вам дорогу, — сказала мисс Апплеби.
Я вышел из комнаты следом за ней. Карл со своим пистолетом шел позади меня. В глубине дома находилась лестница, ведущая в подвал. Это был настоящий чал для игр, с лампами, освещавшими голые стены.
На большом станке у стены громоздилось большое количество различных хлыстов, палок и других инструментов, еще более зловещих. Посредине зала располагалось треугольное устройство, выполненное из трех стержней из блестящего металла, заделанных в бетонный пол. Пара наручников свисала с острого конца. Сбоку находился верстак из светлого дерева со множеством ремней.
Мисс Апплеби повернулась ко мне и сказала:
— Раздевайтесь, мистер Бойд!
— Не стройте из себя идиотку!
Двумя секундами позднее моя голова от удара качнулась, Карл снова ударил меня дулом пистолета по голове, но не так сильно.
— Вы слышали, что она сказала? — прошипел Карл.
Это была моя минута. Это был момент, когда я должен был прыгнуть на него, и тем хуже для меня, что он был двухметрового роста и в руке у него была петарда.
Что же меня остановило? Уверенность, что я получу пулю в живот даже раньше, чем успею приблизиться к нему. Осознав это с большой горечью, я начал раздеваться.